Дуглас Ричардс - Убийца Бога
– Вот почему вы так важны для нас, – продолжила Кира. – Вы можете оказаться ключевым фактором, который позволит нам предать гласности это открытие. Это и многие другие.
– Не уверен, что я вас понял, – растерянно заметил ван Хаттен.
– Суть в следующем, – ответила Кира. – Стоит появиться недорогому и эффективному способу перемещаться со сверхсветовой скоростью, и все эти проблемы исчезнут. Прямо сейчас человечество сложило все яйца в одну корзину. Мы, как вид, чрезвычайно уязвимы. Земля встречается с метеоритом – и нас больше нет. Мы взрываем себя сами – и нас больше нет. Но стоит нам колонизировать космос, – страстно, с горящими глазами заговорила Кира, – человечество будет жить, даже если Земля исчезнет. Мы сможем продлевать свою жизнь, не опасаясь перенаселения. Нам не потребуется прятать изобретения. Мы будем уверены, что человечество заняло свое место во Вселенной и продолжает расти.
Она сделала паузу.
– Но все это зависит от нашей способности оторваться от планетарной колыбели и разложить яйца по разным корзинкам.
Ван Хаттен энергично кивнул, завороженный ослепительными образами.
– После ваших слов все действительно становится очевидным, – произнес он. – Такая цель достойна того, чтобы в нее уверовать. Само собой, я в вашем распоряжении.
– Вы отдаете себя в распоряжение только Киры? – шутливо поинтересовался Гриффин.
Ван Хаттен усмехнулся.
– Разумеется, я имел в виду всю вашу группу, – невинно ответил он. – Я в распоряжении Центра совершенствования научных исследований.
– На самом деле, – заметил Гриффин, – его не существует. Всякий раз, когда мы работаем с новым рекрутом, мы выдумываем для нашего фиктивного исследовательского центра новое название.
– Настоящее название нашей организации – «Икар», – сказала Кира.
– «Икар»?
– Ага, – усмехнулся Дэш. – Мы решили, что такой радикальной и тайной организации нужно название. А «Аль-Каида» уже занято.
Ван Хаттен рассмеялся.
– Мы с Джимом Коннелли хотели подобрать что-нибудь менее символичное, не настолько комиксоидное, – продолжил Дэш. – Но у нас тут бал правят гики[4], и мы оказались в меньшинстве.
– Понятно, – ответил ван Хаттен. – Должен признать, это действительно гиковское название. Но если немного подумать, оно очень неплохое. Икар. Грек, который поднялся слишком близко к солнцу. Поучительная история об опасностях гордыни.
Кира кивнула.
– Мы решили, оно нам подходит, – сказала она. – Напоминание о том, что не следует увлекаться. Раз уж гордыня преобладает над прочими чувствами во время усиления, неплохо иметь в памяти какой-то маячок.
– Итак, добро пожаловать в «Икар», – объявил Гриффин. – Мы очень рады, что к нам присоединяется человек такого калибра.
Трое оставшихся членов группы согласно закивали.
– Спасибо, – отозвался ван Хаттен.
Физик обернулся к Дэвиду.
– Вы упомянули, что дела идут не слишком гладко, – уже серьезно сказал он. – Что вы имели в виду?
Дэш на мгновение задумался, будто решая, с чего начать.
– Вербовка идет медленнее, чем мы ожидали, – ответил он. – Поиск состоявшихся ученых, которые могут пройти наши тесты, оказался сложнее, чем мы думали. Мы можем понизить планку – в конце концов, мы вчетвером ей не соответствуем, – но даже единственная ошибка может обойтись нам слишком дорого.
– А дешевые и эффективные путешествия со сверхсветовой скоростью оказались трудноразрешимой проблемой, намного серьезнее, чем мы предполагали, – добавил Гриффин.
– Ага, – весело подтвердил Дэш. – Пока даже дорогие и неэффективные ССВ-путешествия кажутся невозможными.
– Мы наивно думали, что достаточно в несколько раз усилить разум любого хорошего физика, – сказала Кира, – и революционные решения у нас в кармане. Но из этого ничего не вышло. Несколько присоединившихся к нам физиков добились потрясающих успехов во многих областях. Но с ССВ все оказалось… намного сложнее. – Она сильно нахмурилась. – А ведь всё – буквально всё – зависит от решения нами этой проблемы.
– А почему вы так уверены, что я с ней справлюсь?
– Мы не уверены. Но в этой области вы лучше всех. Так что мы надеемся.
– Спасибо за комплимент. Но что, если я тоже не справлюсь?
Кира вздохнула.
– Есть еще одна возможность, над которой я работаю, – ответила она, болезненно скривившись и явно не желая рассказывать дальше.
Ван Хаттен терпеливо ждал продолжения.
– Существует более высокий уровень усиления, – произнесла Кира. – Намного более высокий.
– Намного? – с сомнением переспросил ван Хаттен. – Это невероятно. Я только что испытал на себе ваше усиление и не представляю, как его можно превзойти.
– Не превзойти. Сдуть. Пока вы не пережили первый уровень, его тоже невозможно представить. Но второй…
Глаза Киры расширились, и она восхищенно потрясла головой.
– Я находилась на нем всего пять минут. Но мой разум работал с такой скоростью, что эти минуты воспринимались как пять дней. Я не в состоянии вспомнить бóльшую часть своих мыслей, но знаю точно: этот уровень настолько же превосходит первый, насколько первый превосходит нормальный разум. Вдобавок у него есть огромное достоинство – это состояние настолько трансцендентное, что в нем не остается места для социопатии и мании величия.
– Фантастика, – произнес ван Хаттен.
Кира опустила взгляд и отвернулась.
– Что-то пошло не так? – тихо спросил физик.
Миллер с болезненным выражением кивнула.
– Я едва пережила его, – ответила она. – Пару минут после окончания эффекта я чувствовала себя отлично, а потом тело просто не выдержало. Разогнанный до такого уровня разум сжигает все ресурсы. Вы уже сами знаете, как организм после усиления требует глюкозы. А там все было намного хуже. Это полное истощение… буквально всего.
– Мы помчались в больницу, – сказал Дэш. – И едва успели доехать, как Кира впала в кому. Как потом выяснилось, почти на две недели.
Казалось, он заново переживает те события.
– Она справилась, но все могло закончиться совсем иначе.
Его рассказ был неполон, но остальное касалось только его и Киры. Достигнув запредельного уровня интеллекта, познав каждую клетку своего тела, Кира обнаружила, что беременна, хотя на этом сроке ни один тест не справился бы с диагностикой. Но эти пять минут настолько истощили ее тело, что оно не смогло удержать в себе новую жизнь. А позже они с Дэвидом неохотно, но пришли к выводу – с детьми придется подождать. Решение болезненное, но верное. Как ни скромничай, она и Дэвид играют ключевую роль в истории человечества. И как бы им ни хотелось стать родителями, их ответственность слишком велика и не может позволить такую роскошь.
