Василий Головачев - Абсолютный игрок
СЛЕД ДВАДЦАТЬ ПЕРВОГО ВЕКА
Карта была старая, потертая на сгибах, но тот, кто ее составлял, свое дело знал отменно. Уже через час после старта из стойбища гоминоидов Влад убедился, что карта верна и ориентироваться по ней можно.
Острова Борейского архипелага раскинулись на территории около десяти тысяч квадратных километров, хотя основное их скопление начиналось в четырехстах километрах от побережья океана, вблизи Серебристого пояса вечных туманов, предшествующего Поясу Снежной Королевы, окраине земной линзы. Самый большой остров архипелага напоминал по форме ножницы, и на нем стоял на карте крестик. Точно такими же крестиками были помечены еще с десяток островов, и Влад решил, что неведомый ему составитель карты уже исследовал эти острова и ничего не нашел. Начинать поиск следовало с других островов.
Влад поднял птеран повыше, разглядывая искрящуюся гладь океана с панорамой архипелага. Небо над головой потемнело, приобрело сиреневый оттенок, Солнце засияло ярче, хотя даже невооруженным глазом была видна черная паутинка нагуаля, вцепившаяся в краешек светила.
Дышать на высоте трех с половиной километров было уже трудно, поэтому Влад закрыл колпак кабины. Для того, что он собирался сделать, прозрачный во всех отношениях материал кабины не мешал.
Мысли о странной деятельности пограничников с Геи, появлявшихся там, где появлялся кладоискатель – в Дебрянской долине и здесь, на побережье океана, – занимавшие Влада все это время, отступили на задний план. Он знал, что случайностей такого рода не бывает, но и закономерности вывести с помощью дедукции не мог, поэтому решил предоставить событиям развиваться естественным путем. О том, что женщина-интраморф по имени Ванесса с удивительными серыми глазами произвела на него сильное впечатление, Влад старался не думать вообще. Интуиция подсказывала, что они еще встретятся.
Тишина завладела сознанием молодого воина, глубокая безмятежная тишина бездны Мироздания, и он вдруг ощутил такое отчаянное одиночество, что захолонуло сердце! Но уже в следующее мгновение в сознание вторгся чей-то мысленный вызов, и ощущение одиночества прошло. Остался только его затухающий след.
«Где ты, воин?»
Пси-голос сопровождался вибрирующими обертонами и «шумом толпы», указывающими на аппаратное усиление сигнала. Влад понял, что это вызов старосты, включившего свою торс-рацию.
«Я над океаном, выхожу на острова».
«У тебя все в порядке? Со мной связывался старик Дивий, интересовался, где ты и чем занимаешься».
«Все нормально. – Влад не стал рассказывать старосте о нападении банды на Мурманскую общину и на стойбище гоминоидов. – Зачем я был нужен учителю?»
«Он не сказал. Сетовал, что в момент нападения на деревню его на Земле не было, иначе он предупредил бы и помог отбить стаю. Он теперь советник Владыки на Гее, большая шишка. Я хвалил ему тебя».
Влад едва не ответил: «Что это еще за глупость?» – но сдержал мысль.
«Я снова встретил здесь пограничников с Геи».
«Они за тобой следят?»
«По-моему, нет. Встреча произошла случайно. Они что-то ищут».
«Что-то они зачастили на Землю-матушку. Я поговорю с Дивием, может, он знает, в чем дело, что именно геяне ищут на Земле. До связи, искатель. Найдешь полезную вещь – посигналь».
Голос старосты сменился тихим ворчаньем несущей пси-волны, утонул в шумах эфира. Снова тишина завладела сознанием Влада, но холодной и враждебной она уже не казалась, несмотря на то что интраморфов на Земле было очень мало. Лично он знал лишь двоих: учителя-волхва и деда Ларьяна по материнской линии, тоже волхва, владеющего Силой. И все же интраморфы были скорее исключением из правил, нежели правилом, маленький отряд уцелевшего человечества практически перестал рождать людей с паранормальными способностями, а куда ушли до Катастрофы десятки тысяч паранормов, никто не знал. На Землю они так и не вернулись, а на Гее не появились, если судить по отряду пограничников: интраморфов среди них было только двое – гигант Дан Корев да начальница отряда.
Влад очнулся, сосредоточился на вхождении в поле Сил, и еще один океан распахнулся перед ним и внутри его – океан закодированной космосом информации, доступ к которой был открыт только избранным, тем, кто хотел знать и знал, что именно он хочет знать. Возможно, Влад никогда не стал бы кладоискателем, если бы не владел Силой и не умел выходить в энергоинформационное поле космоса, называемое современниками полем Сил.
Через несколько минут он продрался своей сенсинг-сферой сквозь «заморочки» первого этажа поля Сил и разглядел «свечение» искусственных объектов в глубинах некоторых островов архипелага. Теперь можно было начинать детальный поиск, не боясь потратить время впустую. Но прежде всего кладоискатель стремительно выскочил из режима гипервидения, отнимавшего очень много психической энергии, и полчаса приводил себя в порядок, дыша, как ныряльщик, вынырнувший из воды без воздуха в легких, пил травяной девясиловый настой, гонял по сосудам мозга кровь, успокаивал нервы, гладил с интересом поглядывающего на него гепарда и снова пил настой. Затем сориентировался в пространстве и направил птеран дальше на юг, к поясу туманов. Остров, «светящийся» в поле Сил наиболее ярко, находился в той стороне.
Под крылом аппарата поплыли скалистые, изборожденные трещинами и длинными валами камней острова, бывшие некогда дном Северного Ледовитого океана, а до этого – Борейским материком. Цвет скал, серый, голубовато-бурый, сизоватый, указывал на пленку солевого налета на их боках, но встречались участки другого цвета, красновато-коричневого, с желтыми и черными прожилками, там, где горные породы потрескались, разошлись разломами, обнажая древние магматические слои. Зеленый цвет в палитре архипелага почти отсутствовал, трава, мхи, а тем более древесные представители земной флоры селились на островах неохотно. При почти полном отсутствии воздушных потоков миграция семян и спор с материка в эту часть планеты-линзы шла плохо. Лишь птицы да редкие путешественники могли занести их сюда. Жизнь не спешила осваивать пространства окраины Земли, ей хватало места и на континенте.
Естественно, во времена Катастрофы, когда планета сминалась, расплющивалась о нагуаль, материки раскалывались и разрушались, магма выплескивалась из недр планеты на поверхность образовавшейся лепешки сквозь гигантские трещины, колоссальные волны-цунами катились по континентам, сметая все на своем пути, взрываясь при соприкосновении с магмой, казалось, ничто не может уцелеть на Земле, ни одно техническое сооружение, ни один город, ни одно здание. Обезображенное язвами кальдер, каньонов, взрывных воронок, дымящихся вулканов и гейзеров, лицо Земли после Катастрофы представлялось из космоса ужасным и мертвым. Однако жизнь на ней все-таки сохранилась!
