Василий Головачев - Абсолютный игрок
Влад покосился на висящую в воздухе заросль нагуалей, похожую на сросток ежей, и перевел взгляд на север. Там начинался горб Земли, по сути – колоссальная горная страна с огромными каньонами, пустынными плато, разломами коры и дымящимися до сих пор кальдерами, через которые когда-то от удара Земли о нагуаль выплеснулись миллиарды кубических метров расплавленной магмы, образуя своеобразные «лунные» моря и кратеры. С высоты местной возвышенности были отчетливо видны золотые и белые поля календулы и ромашки, а также подъем на горб Земли и выступавшие над слоем атмосферы высокие горные пики на горизонте. Это был мир Влада, он здесь родился и давно привык к нему, считая существующее положение вещей вполне естественным и нормальным. Однако будучи интраморфом, обладая мнемотаксической[18] памятью предков, он помнил и те времена, когда Земля была круглой, планетарным объектом, вращающимся вокруг Солнца, хотя воспоминания эти и казались ему удивительной легендой, не соответствующей действительности.
Дышать на макушке плато было труднее, чем внизу, в долине, где располагалась Мурманская община, но Влад не обращал на это внимания, он вообще мог часами обходиться без воздуха, используя кислород крови и тканей «по второму разу», хотя это и вредило здоровью. Но такова была особенность нынешней жизни цивилизации: она переселилась с возвышенностей в долины, ущелья и пещерные страны, где плотность воздуха была выше и позволяла жить активно и не задыхаться при этом. Деревни и поселения общин строились преимущественно в экологически замкнутых и чистых нишах: в долинах рек, в кратерах потухших вулканов с озерами в центре, в провалах земной коры, где благодаря траве, мхам и микроорганизмам появлялся слой почвы. А там, где образовывалась почва, появлялась и жизнь. Иногда – своеобразная жизнь, если нишу облюбовывали растения-мутанты. Еще более необычными были найденные кладоискателями в разных районах Земли ложбины, где селились животные-мутанты и гоминоиды – вставшие на задние лапы кошки, лемуры и другие представители млекопитающих.
Влад рассеянно шевельнул сенсинг-сферой, определяя положение живых организмов в радиусе двух десятков километров. Мурманская община осталась справа от него, сзади, к северу, начинались скалы, где пыталось выжить племя полуобезьян, но туда молодому кладоискателю идти было не надо. Ему предстояло попасть в поселение гоминоидов, живущих на берегу залива Нерпичья губа, в теплой кальдере с выходом горячих минеральных вод. Влад помнил рассказы мурманского искателя Фомы, утверждавшего, что их соседи – люди-тюлени – якобы имеют летательные аппараты. Если Фома говорил правду, у Влада еще был шанс начать экспедицию согласно разработанному плану, если нет, план похода надо было менять. Кроме Мурманской общины, на берегу океана существовали еще поселения, имеющие транспортные средства, в крайнем случае начинать поход можно было и оттуда. Хотя примут они непрошеного гостя или нет, Влад не знал. Ни в Норвежской общине, ни в Чукотской он еще не бывал.
– Двигай, зверь, – вслух сказал кладоискатель.
Секам оглянулся на него через плечо, как бы спрашивая, правильно ли понял? Влад почесал ему за ухом, и застоявшийся гепардоконь рванул с места, сразу переходя на свой специфичный пружинно-скачковый стелющийся бег. Мимо поплыли скалы, россыпи камней, редкие пузырчатые хвощи, похожие на бритые кактусы, единственные из растений, поселившиеся в горах, если не считать неприхотливых мхов и лишайников. В лицо ударил теплый ветерок, насыщенный горьковатыми запахами пыли, йодистых испарений, соли и минералов. К ним вскоре присоединился запах тревоги, и Влад привычно приготовился к бою. Кладоискатели – опасная профессия. На них охотятся все, кто считает воина-одиночку легкой добычей, как до похода, чтобы завладеть ценными вещами и запасом денег, так и после похода, чтобы выведать координаты найденного клада. Именно поэтому искателями становились в основном эрмы, мастера воинских искусств. Но и мастерство не всегда спасало их от нападений и гибели от рук бандитов или специально охотившихся за ними киллеров на службе общин. Некоторые старосты не прочь были попользоваться дармовыми находками, не требующими большого расхода средств, и создавали специальные команды для перехвата кладоискателей. Владу еще не приходилось с ними встречаться, да и верить в такое узаконенное официально пиратство не хотелось, но учитель не зря предупреждал его перед каждым походом, он знал, что происходит в мире, и молодой воин был готов к неожиданностям.
Запах тревоги усиливался по мере того, как он приближался к стойбищу людей-тюленей. Издалека послышался тихий гром, сопровождаемый сотрясением почвы. Затем в небе появилась световая полоса, закончившаяся огненным всплеском и ударом, еще одна и еще. На Землю наткнулся очередной поток метеоритов, осколков разбитых планет, странствующих по Солнечной системе во всех направлениях. В последние годы их становилось все меньше и меньше, основные метеоритные «дожди» выпали в первые столетия после Катастрофы, однако и сейчас случалось, что огромные ледяные, каменные и металлические глыбы натыкались на линзу Земли и несли разрушения и гибель людям.
Но не метеоритный поток вызвал тревогу у Влада. Что-то случилось у гоминоидов, он почувствовал их боль, смятение и страх и в конце концов понял, что на стойбище людей-тюленей напала банда. Было слышно, как бандиты веселятся, преследуя и убивая мечущихся по селению существ. Влад отчетливо видел багрово-фиолетовые вспышки злобной радости и свирепого удовольствия убийц.
Волна гнева ударила в голову, кладоискатель сжал коленями бока Секама, заставляя гепарда бежать быстрее, но прошло больше часа, прежде чем он достиг перевала, с которого можно было спуститься вниз, к заливу, где располагалось стойбище людей-тюленей.
Бой уже закончился, сопротивление защитников селения было сломлено, и победители – такие же кочевники, что недавно напали на Дебрянскую общину, пировали. Вполне возможно, именно эта банда ограбила и Мурманскую общину.
Несколько мгновений Влад анализировал обстановку всеми своими органами чувств, прикидывая, с какой стороны лучше нанести удар, и пустил гепарда вниз, дав ему волю. Огромный зверь хорошо чувствовал горный склон и выбирал верную дорогу без подсказки. Через несколько минут они были сотней метров ниже, у крутой стены стойбища, сложенной из огромных камней, которая, однако, не послужила кочевникам препятствием. Гоминоиды, ведущие свой род от морских львов, строили эту стену, защищаясь от таких же, как они, неуклюжих существ с короткими ногами и руками, еще сохранившими рудименты ласт. Обороняться от людей, гораздо более ловких и быстрых, они не рассчитывали. По их стене мог бы вскарабкаться наверх даже ребенок.
