Людмила Стрельникова - Метаморфоза
Евгений и Валентина взирали на меня с необычным волнением.
— Препарат украли? Но для каких целей?
— Очевидно, для тех же, для которых я его и предназначал. Только в корыстных руках любая полезная вещь превращается в источник огромных доходов или огромного вреда.
— Деньги? — удивилась Валентина. — На вашем препарате наживать деньги? Разве это возможно?
— Да, миллионы, — назвал я цифру, от которой у обоих моих друзей открылись рты. — Мне не хотелось бы сообщать о происшествии в милицию. Я должен бы своё открытие сразу запатентовать, опубликовать, а я начал сразу экспериментировать на вас, понимаете, мне бы спасибо не сказали. Но тут я вспомнил, что Валентина стала полицейским и, вероятно, успела, поднабрать кое-какой опыт, поэтому и пришёл к вам за помощью. Думаю, разберёмся сами.
— Да, конечно, разберёмся. А что тетрадь? — вспомнила Валентина. — Почему преступник не забрал её полностью или не бросил в лабораторию, чтобы она взорвалась со всем прочим?
— Думаю, он не уничтожил её только потому, что она ему должна понадобиться в ближайшее время. А вот почему он её не взял всю сразу с собой, а вырвал только три листика — объяснить не могу.
— Кому же могла понадобиться ваша тетрадь? — задумался Евгений.
— А кто бывал у вас в последнее время? — задала свой коронный вопрос, усвоенный от следователя, Валентина.
Я задумался и стал рассуждать вслух:
— К себе в лабораторию посторонних людей я не пускаю. Там были только вы.
— Опять мы, — засмеялся Евгений.
Я взглянул на них удивлённо.
— А что, вас ещё где-то обвиняют?
— Представляете, у нашей соседки произошла кража, и когда Валентина спросила, кто у неё был, она в первую очередь указала на нас.
— У неё тоже какое-нибудь изобретение украли? — поинтересовался я, надеясь уловить связь между двумя кражами, но ответ меня разочаровал.
— Золото и деньги исчезли.
— Нет, конечно, воры здесь разные. Интеллектуальные воруют изобретения, а более примитивные — золото и деньги… Так кто же ко мне заходил, кроме вас? — поднапряг я память, вспоминая события, предшествующие взрыву. — Весь месяц я сидел в комнате, на улицу выходил только в магазины за продуктами. Нет, кажется, никого не было. В этом месяце точно не было, но месяца два назад меня схватил радикулит, не мог встать с постели и вызвал врача по телефону. Да, врач приходил два раза.
— Врач? — лицо Валентины ожило, и она, навалившись грудью на стол, чуть не попала локтем в пустую тарелку. — Убери, — бросила она Евгению и впилась в меня глазами. — Какой он из себя?
— Молодой, волос рыжий, кучерявый, пышные бакенбарды, брови густые, тоже рыжеватые. Одет как обычно.
— Секунду, я сейчас сбегаю к Татьяне Сергеевне, её тоже навещал врач, — возбуждённо проговорила Валентина и помчалась к соседке.
Мы молча ждали. Минут через десять она вернулась с некоторым разочарованием на лице.
— Нет, по её описанию врач совершенно другой.
— Какой другой? Ты уж расскажи, — потребовал Евгений.
— Тёмный, волосы не очень густые, борода клинышком, зубы золотые. Больше она ничего не запомнила.
— А молодой или старый?
— Молодой.
— Единственное, что сходится в двух кражах — это молодость врача, — заметил я. — Однако, молодость тоже мажет колебаться у отдельных лип от двадцати до сорока лет.
— То, что у соседки и у вас был врач — уже подозрительно, — обратилась ко мне Валентина.
Я неуверенно пожал плечами.
— Возможно совпадение. Заболели-то мы случайно, не сговариваясь. Если бы не болели, и врачей бы не вызывали. Первопричина в нас самих, а. кражи могли произойти независимо от того, вызывали мы врача или нет.
— Врачи здесь ни при чём, по-моему, мы встали на неверный путь, — категорично заявил Евгений. — Во-первых, они совершенно разные, во-вторых, у нас тоже был врач. Ты забыла, когда мне стало плохо? Я хорошо помню — тоже молодой, сероглазый врач был. Но у нас ничего не пропало.
— У нас нечего красть, — усмехнулась Валентина, — золота нет, денег тоже. Итак, след остановился на тетради. Кстати, где вы её храните?
— В лаборатории, в письменном столе.
— Так просто такую вещь! — изумилась она.
Я пожал плечами, мол, что же тут такого? Все так делают. Но видя, что моей мимики не достаточно, добавил:
— Я пятнадцать лет занимаюсь опытами, и никто у меня ничего не брал.
— Пока у вас не было изобретения — и красть было нечего, — сделала резюме Валентина и посоветовала: — Тетрадь немедленно нужно спрятать, мне кажется, она в опасности.
И мы втроём помчались ко мне в лабораторию. Не снимая обуви, ринулись к столу, где хранилась тетрадь, я рванул ручку ящика на себя — он пискнул и выехал вперёд, обнажив пустое дно. На какое-то мгновенье все мы замерли, поражённые своей догадке. Она сбылась.
— Опоздали, — с ужасом выдохнул Евгений. — Теперь нам никогда не вернуться к первоначальному виду.
Ничего не ответив ему, мы с Валентиной присели на корточки и тщательно обследовали пол, пытаясь обнаружить следы обуви. Пролазив полчаса безрезультатно, мы с трудом приняли вертикальное положение и заняли места на стульях.
— Следов нет. В нашем распоряжении остаётся только логическое мышление, — заключил я, и три мозга усиленно заработали; каждый — насколько позволяла его фантазия и жизненный багаж.
Зазвонил телефон. Я вышел в прихожую, поднял трубку, и тут мой взгляд упал на валявшийся на полу коричневый пузырёк с моим новым препаратом. Он закатился под ножку тумбочки, на которой стоял аппарат, так что выглядывало только круглое донышко. Стеклянная пробка валялась у другой ножки, а содержимое пузырька — коричневые кристаллики — частично высыпались и только благодаря своему одинаковому с полом цвету были нами не замечены. Не помню, кто мне звонил и что я отвечал, потому что сердце моё радостно забилось, в комнату я влетел радостный, победоносно поднимая над собой пузырёк.
— Улика! Как мы сразу не подумали о прихожей. Обследовать нужно, оказывается, не только лабораторию, где украли, но и весь путь, где мог пройти преступник. Когда я, друзья мои, направился к вам, чтобы сообщить о результатах исследования взрыва, то обнаружил у себя в кармане пузырёк с этим химическим реактивом, Я поставил его на телефонную тумбочку рядом с аппаратом и отправился к вам. А сейчас, когда мне позвонили, вижу — пузырёк валяется на полу и содержимое рассыпано. Кто-то в спешке его смахнул на пол.
Я торжествующе переводил взгляд то на одного, то на другого, но в их глазах таилось непонимание.
— Что это нам даёт? — не выдержав, спросил Евгений.
