Александр Гейман - Завоевания Кхаммы
На исходе четвертой недели они вступили в пределы царства Унгарова. Предстояло миновать перевал в горах, и воевода крепости, закрывавшей перевал, отказался пропустить чужое войско. Кхамма через переводчика несколько раз объяснял, что они не враги Унгаровы, хотя его царица и поддержала Сильных, что они только преследуют бегущего врага. В ответ летели стрелы. Кхамма не мог понять - неужели начальник крепости не видит, сколько с ним пришло войска? Или он безумец, что надеется отстоять эту крепость? Она не так уж неприступна - да и зачем? Атри сказал:
- Не трать слов и времени, Кхамма. Воевода просто-напросто глуп и заносчив.
Кхамма сам повел воинов на приступ. Они овладели укреплениями менее чем за полчаса, но потеряли два десятка воинов. Кхамма выстроил захваченных солдат во дворе и вывел перед ними их командира. Он отчитал его с холодным бешенством:
- Ты - негодяй. Ради своей глупости и спеси ты заставил своих и моих людей убивать друг друга в ненужном бою. Следовало бы отрубить тебе руки и ноги и оставить жить. Но я слишком зол и казню тебя сам.
На глазах унгаровского гарнизона Кхамма отрубил голову воеводе. Он заставил плененных солдат разрушить и поджечь крепость, и после этого вернул им оружие.
- Я не хочу, чтобы на обратном пути мне снова пришлось штурмовать этот форт. Вы поняли меня? - спросил Кхамма унгаровцев.
- Поняли! - недружно отвечали те.
Кхамма ушел прочь не оглядываясь на разоренную крепость, но на душе у него не было спокойно. До сих пор он громил только врага - демонов, воинов, что сами могли сплясать пляску победы, потрясая его отрубленной головой. И вот - он оставлял за собой руины чужого дома и казненного им человека...
Правда, в столице Унгаровы никто не помянул ему этого. Царица Лувалла, принимавшая Кхамму и его спутников, была вежлива чуть ли не до раболепия ещё бы, она ведь держала руку Сильных - и получалось, сделала не ту ставку.
Их стол возвышался на подиуме, и за ним была только сама Лувалла с сестрой Тивеллой, а с Кхаммой были Волчонок, Айа, Илиса и звездочет И. Тут же взгромоздился Граум - обгрызая здоровенные кости, он не забывал зорко оглядывать все происходящее. Внизу в зале за их трапезой наблюдали придворные и командиры Кхаммы.
- А я и не знала, что наследного принца Ань сопровождает его жена, - с приторной змеиной улыбкой произнесла царица Унгаровы. Она говорила по-аньски. - Кажется, вас зовут О-ин, о величайшая из моих царственных сестер?
Илиса впыхнула.
- Меня зовут Илиса, и я не аньская царевна.
Брови Луваллы изумленно выгнулись:
- О! Ах, как же я не поняла сразу... Так, значит, это вы - О-ин, высокородная госпожа? - обратилась она к этеске.
Айа часто общалась c Илисой и И Панем и неплохо освоила аньский - как, впрочем, и сам Кхамма и многие из тарремцев. Амазонка спокойно ответила:
- О-ин осталась в Ко-Ань. Многодневные переходы и бои не для барышни, чьи ступни не касались ничего, кроме бархата и шелка. А я... - этеска сделала паузу, - Айа!
Это прозвучало почти как "Я - Кхамма!"
- Ах, как жаль, что не удалось увидать царевну О-ин, - ядовито вздохнула Лувалла.
- Это поправимо, - все так же спокойно отвечала Айа. - Надо только продать всю Унгарову с её землей и народом, чтобы купить вдоволь припасов и нанять хорошое войско. Потом всего два-три месяца боев и переходов до Ань. А там остается подождать каких-нибудь года два, пока царевна О-ин любезно выставит мизинчик из кареты, проезжая мимо. Наша О-ин чрезвычайно воспитанна и считает своим долгом быть снисходительной к низшим.
Теперь вспыхнула Лувалла - непревзойденная лучница, Айа и теперь послала стрелу без промаха. Сестра царицы потупила глаза, пряча улыбку очевидно, она была не на стороне Луваллы.
- Я слышала, вы раньше командовали какими-то дикарями где-то в джунглях на Западе? - осведомилась Лувалла.
Никакого сомнения, что Айа и на сей раз ответила бы не хуже, но тут к ним поднялся какой-то юноша богатырского телосложения. Его огромные мышцы так и играли. Он окинул взглядом чужаков и спросил:
- Лувалла, ты дозволишь мне присесть за один стол с высокими гостями?
- Конечно, - с облегчением отвечала царица. - Садись, Тунтир. Познакомьтесь, это Тунтир, мой племянник по покойному мужу, - пояснила она всем.
- И незаменимый любовник, - дополняя, пискнуло зеркальце.
Лувалла нахмурясь посмотрела в сторону Кхаммы - и ему показалось, что она расслышала голос Атри. Зеркальце вдруг выкатилось из-за пазухи Кхаммы.
- О, какая изящная вещица! - протянула Лувалла. - Я могу взглянуть?
- Похоже, царица Лувалла понимает науку магии, - заметил И Пань, наблюдая, как Лувалла изучает зеркальце.
- О, я совсем невежда! - в змеиной улыбке скривила губы царица. - Так, пустячки для собственного развлечения.
Меж тем заговорил Тунтир, с вызовом глядя на Кхамму:
- Наш непобедимый гость не желает потешиться молодецкой забавой? Борьбой, к примеру, или схваткой на палицах?
- Тунтир, - встревоженно заговорила Тивелла, - владыка владык не может бороться с тобой, это невозможно!
- Тивелла права, - подтвердил Кхамма. - Настоящая борьба для мужчин это встреча в сражении, где нет зрителей, а судья только смерть. Когда делаешь это изо дня в день, чтобы выжить, уже нет желания заниматься этим для забавы.
- А я-то думал, что настоящий воин никогда не откажется от схватки, дерзко возразил Тунтир.
Он напрашивался на хороший урок, но храбрость юноши понравилась Кхамме, и он отвечал миролюбиво:
- Если ты так любишь битву, Тунтир, то почему не бился с Сильными?
- Но нас принудили к союзу, мы не могли, - поспешно вставила Лувалла.
- Ну что ж, есть ещё стол витязей в царстве Велемихи, - сказал Кхамма. - Там я видел таких бойцов, против которых мудрено было бы устоять и Огину, моему брату, а он владеет клинком куда лучше меня. Отправляйся туда, Тунтир, и испытай себя.
Юноша недоверчиво хмыкнул:
- И ты не стесняешься при всех сознаться в своем воинском несовершенстве?
Кхамма терпеливо отвечал:
- Если ты так хочешь потягаться со мной, юный храбрец, то выучи сначала язык зверей. Как я объясню сеуру, что мы пытаемся убить друг друга понарошку? Граум растерзает тебя, как только ты направишь оружие в мою сторону.
- Пожалуй, пора позвать Гхимму, - пропищал Атри.
Видимо, Глазок сумел это сделать - Гхимма, чуть-чуть покачиваясь, уже поднимался к ним:
- Кхамма, я хочу эту чашу выпить с тобой!
- Эй, Гхимма! - окликнула Айа. - Этот юноша хочет поединка.
- Да ну? - обрадовался Гхимма. - Вот это дело! А то эти, - тарремский сотник презрительно повел рукой в сторону зала, - уже повержены.
Он сел напротив Тунтира и строго проговорил:
