Алекс Бор - Луэлла
Но ты, Фиделинка, кубинская девочка 11 с небольшим лет, которая всегда понимала меня и как могла, поддерживала в трудные минуты, и на сей раз осталась верна нашей дружбе. Ты стояла, запрокинув голову, и смотрела на звезды. Туда, где, скрытые ветвями тополя-великана, лучились мерцающие огоньки далеких звездных миров...
- Ты думаешь, она забыла о нас? - переспрашиваешь ты, не отводя взгляда от звезд. - Нет, она не могла нас забыть... Ну скажи, Андрей, почему так бывает, почему друзья уезжают навсегда, и с ними уже никогда нельзя больше встретиться?
"Почему друзья уезжают навсегда, и с ними уже никогда нельзя больше встретиться?" - спросила ты у меня. И сама уехала навсегда в далеком 1984 году...
Последний раз я разговаривал с тобой 27 июня, и навсегда запомнил этот дождливый день. Ты помнишь, Фиделинка, этот день? День, когда в городе шел дождь?
Ты помнишь, я шел через "иностранный двор" с троллейбусной остановки.
А ты стояла у окна и смотрела на дождь.
И когда я проходил мимо твоих окон, ты вскочила на широкий подоконник и крикнула мне в открытую форточку: "Погоди, я сейчас...".
И выскочила во двор, набросив на обнаженные плечи синюю курточку с двумя красными полосками по бокам. Ты всегда в ней ходила, помнишь?
Ты бежала ко мне прямо по лужам, и брызги разлетались во все стороны.
Твои ноги, едва закрытые до колен белой юбочкой, обляпались.
А юбка из белой сделалась неопределенного грязного цвета.
Ты подбежала ко мне и сказала:
"А знаешь, я скоро уеду..."
Твои слова поразили меня сильнее удара грома, хотя я знал, что ты последний год живешь в России и этим летом должна уехать.
Но я не думал, что дождливое лето разлуки наступит так скоро...
И я больше никогда не смогу увидеть твоих вечно печальных глаз, твоих лукавых веснушек, никогда не смогу молча постоять рядом с тобой и подержать твою невесомую руку в своих ладонях...
Потому что ты будешь очень далеко от меня, на Кубе. В стране, которая хоть и находится на одной планете с Россией, но все же расположена отнюдь не ближе фантастической планеты Ауэи, куда я когда-то поселил придуманную - а может быть, и реальную - девочку Луэллу...
Так почему друзья часто уезжают навсегда, и с ними больше нельзя встретиться? Почему жизнь так жестока и беспощадна к лучшим друзьям? К тем, кто еще вчера был рядом с тобой, и тебе казалось, что так будет всегда.
Но вечного ничего не бывает. И друзья уезжают. Уезжают навсегда. И в твоей душе поселяется пустота. И, глотая соленые слезы разлуки, ты пытаешься вспомнить полузабытые лица друзей, ставших отныне далекими и недоступными...
И ты начинаешь корить себя за те горькие и обидные слова, которые порой говорил своим друзьям, не помышляя о том, что наступит день, когда ты станешь жалеть о каждом сказанном тобой слове, потому что поймешь, что прошлое ушло навсегда. Что нет машины времени, которая поможет тебе вернуться в детство, чтобы ты мог попросить прощения у своих друзей за все те обиды, которые ненароком нанес им, и за все те неосторожно брошенные слова, которые служили причиной ссор и обид...
И если бы можно было повернуть время назад и сделать так, чтобы друзья никогда не уезжали!
Так почему же друзья уезжают навсегда? И почему с ними больше нельзя встретиться? Ведь все мы - дети одной планеты Земля, только живем в разных ее частях.
Мы живем на одной Земле, маленькой песчинке, плывущей в бесконечном космическом океане, но никак не можем найти старых друзей, живущих на разных концах планеты, потому что мир разобщен, людей разделяют никому не нужные границы и государства... вот почему мне так хочется верить веселой выдумщице и фантазерке Таньке Громовой, о которой когда-нибудь я расскажу подробнее... Танька говорила нам, что через сто пятьдесят лет не будет ни государственных границ, ни государств, потому что человечество объединится в одну семью. И станет счастливо жить на единой Земле. И потребуется совсем немного времени, чтобы встретиться со своим другом, как бы далеко он ни жил. Мне очень хочется верить, что в будущем будет именно так. Что через сто пятьдесят лет никто и не поймет, как это могло быть раньше уехать навсегда...
- Иногда встретиться можно, - неуверенно отвечаю я, и ты с радостью хватаешься за эту тонкую соломинку.
- Значит, Мари вернется? - тихо, но с робкой надеждой в голосе, спрашиваешь ты.
- Может быть, и вернется, - неуверенно отвечаю я. Мне не хочется сейчас спорить с тобой. Не хочется лишать тебя надежды. Потому что я знаю: ты никогда не согласишься с другим ответом. Не согласишься, и твои добрые и милые глаза загрустят еще сильнее. А я не хочу, чтобы они грустили...
- Значит, мы еще встретимся, - радостно говоришь ты. - Потому что если верить во встречу, она обязательно состоится. Ведь правда, Андрей?
- Правда, Фиделинка...
Ты оказалась права.
Через полмесяца мы встретились...
Но эта долгожданная встреча оказалась не столь радостной, как мы о ней мечтали...
XI
Прошло еще несколько дней. Начались зимние каникулы - благодатная пора, когда можно надолго забыть школу, домашние задания и внеклассные поручения. И заниматься, чем хочешь. А лучше всего ничего не делать валяться на диване сутки напролет, читать любимые книги, сидеть у телевизора, посещать новогодние представления...
И, конечно же, не забывать наведываться в "иностранный двор". К Фиделине, с которой меня теперь связывала общая тайна.
И мы ревностно хранили нашу тайну, не посвящая в нее никого. Даже вездесущую Таньку Громову, которая стала обижаться на Фиделину, потому что та совсем про нее забыла и целыми днями общалась только со мной. Хорошо еще, что Танька не делала никаких далеко идущих выводов... А то ведь были несознательные придурки, которые дразнили меня и Фиделину... ну, сами знаете как... Я обижался и готов был броситься на обидчиков с кулаками...
Но Фиделина успокаивала меня, советовала не обращать внимания на разных дураков, которые сами не понимают, что говорят, потому что они bobos imbeciles y estupidos.1. И снова начинала расспрашивать меня про Луэллу. И я по несколько раз в день пересказывал Фиделине мой последний разговор с Марисель, всякий раз сдабривая рассказ новыми подробностями. Наверное, Фиделина замечала некоторые несообразности в моих рассказах, но ничего не говорила. Может быть, думала, что так лучше, интереснее... Все-таки много времени прошло. Фиделина давно не видела Марисель, а когда давно не видишь близкого человека, то постепенно реальные представления о нем заменяет вымысел. И тебе начинает казаться, что многое из того, что ты придумал потом, было на самом деле. Поэтому Фиделина принимала за правду те полуфантазии, которые я рассказывал ей о Марисель-Луэлле. И мне они тоже казались правдой...
