Джек Хорн - Пустота
Я снова почувствовала укол вины. Это мог быть первый День благодарения в моей жизни, в который я бы не страдала от громкого, нет, громогласного осуждения любых моих действий бабкой Джинни. Кроме того, за последние несколько месяцев мы пережили столько ужасов, что наверняка заслужили пару часов отдыха и беззаботного веселья. Я так хотела увидеть всех в сборе! Насладиться общением с теми, кого я люблю, прежде чем еще кого-то потеряю.
– Почему? – задала я риторический вопрос.
– Наша мать оказалась заточенной в аду, что напрочь лишило Айрис благодарственного настроя. А потом еще Сэм позвонил. Заявил, что решил провести праздник с родными в Огасте. Айрис наверху, и ее не вытащишь из комнаты ничем.
– Кстати, официальное название не ад, а геенна. Но мы вытащим бабушку оттуда.
– Ну, если это кому-то и удастся, то именно тебе, уверен.
Я заметила у Оливера на руке прямоугольный кусок пластыря.
– Ты поранился?
Оливер хмыкнул:
– Ага, порез крохотный. Ничего особенного.
– Ладно тебе! Надо бы тебе Эллен показаться.
– Обязательно, когда она вернется. Она с утра пораньше сорвалась. Видимо, на очередное собрание.
Общество анонимных алкоголиков. Что ж, побуду с дядей. Вытащив стул, я устроилась за столом. Оливер невесело усмехнулся.
– Что смешного?
– Просто забавно, – ответил он, пожав плечами. – Меня столько раз в жизни звали «ублюдком», что теперь забавно сознавать, что я действительно незаконнорожденный.
У него на глазах выступили слезы и начали скатываться по щекам. Оливер даже не пытался их стереть или скрыть.
– Мне теперь без надобности испытывать вину за то, что на мне род прервется по мужской линии.
Я уже не могла это выносить. Встала, обогнула стол и наклонилась, обнимая дядю. Оливер похлопал меня по спине:
– Спасибо, Конфетка.
Мой взгляд упал на карту.
– А крестиков-то еще больше, – констатировала я, отпуская Оливера и проводя пальцем по плотной бумаге.
– Увы! Адаму сегодня весь день работать. У нас уже есть все части тела, кроме головы.
Оливер постучал по столу ручкой.
– Утром в парке Форсайт какой-то парень во время пробежки споткнулся о ногу – в буквальном смысле слова. Напротив старой больницы Кэндлера.
Оливер показал точку чуть южнее Мэдисон-сквер.
– Другую ногу нашли на тротуаре у храма масонов Шотландского Устава.
Оливер насупился.
– Предплечье у собора Иоанна Крестителя.
Он слегка повернул карту.
– А ночью охранник увидел ступню – в картонной коробке на ступенях мэрии.
Для меня это было уже чересчур. Кровь мигом отлила от лица, и я едва не упала в обморок. Какое дурацкое выражение, подумала я, чувствуя, как мои колени подгибаются. И лишь абсурдность происходящего дала мне силу собраться и не рухнуть на пол.
Оливер сразу все понял и вскочил, чтобы подхватить меня. Быстрым изящным движением усадил меня в кресло.
– Расчлененные трупы, – проворчал Оливер. – Есть в мире вещи и похуже, чем узнать факт, что твой отец был лжецом.
Я оперлась локтями о стол и уронила голову на ладони. Ну, конечно, головокружение и его лучшая подруга – тошнота. Я начала дышать медленно и глубоко.
Оливер аккуратно притронулся к моему плечу:
– Ты в порядке, Конфетка?
Я кивнула и сглотнула:
– Да. Все нормально.
– Давай, Нэнси Дрю, собери улики воедино. Отвлеки меня от скелетов в семейном шкафу Тейлоров. Помоги мне разобраться с тем, что творится в Саванне. Адаму нужна наша помощь, а он парень гордый. Но на этот раз он попросил нас о поддержке. Колдовской.
Я обреченно вздохнула.
– Тетя Айрис думает, что кто-то пытается сотворить заклинание, – сказала я, уставившись на карту. – Но я не вижу ничего значимого в том, где были оставлены части тела. Здесь нет никакой закономерности. И я не могу найти логической связи между этими местами и жертвоприношением.
– Ладно, Конфетка! – воскликнул Оливер, как ни странно, воодушевленный моим лепетом. – Давай начнем с азов, с того, что нам известно.
– Ты первый. А мне чаю попить надо, – сказала я.
– Конфетка, давай я сделаю, – предложил он, но я покачала головой:
– Спасибо, сама справлюсь.
Я встала, открыла дверцу буфета и потянулась за чашкой из «Кафе Клери», загадочным образом очутившейся в нашем доме. Но та внезапно выскользнула у меня из пальцев, упала на столешницу и раскололась на три крупных осколка. Я шарахнулась назад.
– Конфетка, что случилось? – спросил Оливер, отрываясь от карты.
– Так, ерунда, я просто ужасно неловкая.
Взяв полотенце, я обернула острые осколки и понесла их к ведру, которое Айрис держала в кладовке. Нажала на педаль, чтобы открыть крышку, и остолбенела, увидев среди мусора изломанную серебряную рамку для фотографий. Сверху валялись окровавленные стеклышки и фотография, на который был изображен восьмилетний Оливер и дедушка с рыболовной снастью. Я осторожно вытащила снимок и положила его на полку. Надо бы привести фотографию в порядок, хотя бы ради Оливера. Когда боль моего дяди утихнет, он будет тосковать по ней. Вытряхнув в ведро осколки чашки, я направилась на кухню.
– Если убийца не собирается придумать новую головоломку с отрезанной головой, резонно предположить, что он поделил труп на десять частей, – бормотал Оливер, записывая очередной пункт в блокнот, которого я у него прежде не видела. Он нарисовал звездочку рядом и добавил: – Пока найдены девять. Что еще у нас есть?
– Очевидно одно: чтобы сохранить плоть неразложившейся, преступник явно использовал магию! Ведь то, что части тела обнаружили в разное время, не имеет особого значения, ведь этот сумасшедший нашинковал все их сразу?
– Да, Адам тоже так утверждает.
– О’кей, тогда пиши дальше. Мы знаем, что жертвой стала женщина.
Дядя принялся быстро строчить в блокноте, но внезапно посмотрел на меня:
– И мы знаем, что она – рыжая!
– Но ведь голову еще не нашли… ой, поняла.
И тут самые неприятные мысли. Колдовское соответствие. Куклы вуду.
– Симпатическая магия! – воскликнула я.
Может, это смахивало на паранойю, но с некоторых пор мне казалось, что весь мир ополчился против меня. Я вспомнила недавний диалог с тетками насчет Элис Райли. Ведьма. Беременная. Мертвая. Рыжеволосая.
Я села за стол, чувствуя, как перехватывает дыхание.
– Значит, что кто-то убил эту женщину в качестве… замены меня?
Оливер ничего не ответил, но выражение его лица говорило само за себя. Пару секунд он нервно стучал ручкой по блокноту.
– Я не хочу принимать скоропалительные решения. Давай-ка это отложим.
Он покраснел от гнева.
– Проклятье, вот бы Айрис оклемалась и спустилась к нам! В дедуктивных методах она куда больше нас смыслит!
