Джек Хорн - Пустота
– А что мешает душе вознестись? – поинтересовалась я.
Мой зад устал от сидения на тахте, и я откинулась, опираясь на руки, чтобы дать себе отдых.
– Слушай меня, Мерси. Душа оказывается в геенне по одной простой причине. Она попадает туда из-за чувства вины, которое копилось в ней в течение жизни. Душа страдает из-за сделанного ею выбора, который привел к ошибкам, поэтому после смерти ее затягивает в геенну.
Мэйзи откашлялась.
– Большинство людей, которых вы видели, не злые. Даже не плохие. Рассказывают про человека, который провел десятки лет в геенне лишь потому, что чувствовал себя виноватым за то, что усыпил своего пса, получившего серьезную травму, а не подверг собаку болезненным хирургическим операциям с мизерными шансами на успех. Дух пса покорно ждал его у врат геенны, а затем вошел внутрь и вызволил из ада своего хозяина.
Эбби скрестила руки на груди.
– Погоди, девочка! А по-настоящему злые, беспощадные люди? Куда они отправляются?
Мэйзи вздохнула.
– Понятия не имею. Да и вряд ли кто-то знает. Но в геенне их нет.
Опустив голову, Мэйзи прикусила губу. Она обдумывала свою речь.
– Преступления тех, кто находится в геенне, могут быть истинными или выдуманными, но там мучаются и такие, как мы. Такие, как бабушка… ты…
Она взглянула на Эллен. Та всхлипнула и закрыла лицо ладонями. Моя тетя и по сей день терзалась чувством вины за то, что не спасла своего сына.
– И такие, как Оливер. Он до сих пор ужасно мучится из-за того, что случилось с Грейс.
Мэйзи повернулась ко мне:
– Как Питер, который в глубине души понимает, что изнасиловал тебя.
Я едва не подпрыгнула.
– Питер не насиловал меня! – возмутилась я.
– Он обратился к Хило, и она создала приворот, который усыпил твою бдительность, сестренка. Ну а Питер затащил тебя в постель. Возможно, тебе удалось придумать этому разумное объяснение, но я уверена, что Питер очень стыдится содеянного. Даже если он сам ничего толком не понимает.
Я с трудом встала с тахты и побрела к окну, из которого открывался вид на наш сад. Я никогда не позволяла себе смотреть на поведение Питера с подобного ракурса. Но сейчас все резко переменилось. Я пока не осознала всех чувств, которые бурлили во мне после признания Мэйзи. Поэтому я решила вернуться к ним позже. Разберусь с эмоциональной бурей в другой раз! В конце концов, это очередной пункт в списке «отложено». И я продолжила любоваться зеленой лужайкой за стеклом.
– Насчет собаки, – спокойно произнесла Айрис, и я обернулась на ее голос. – Это просто милая история или действительно есть способ вытащить маму из ада?
Я почувствовала пристальный взгляд Мэйзи. Она мысленно просила прощения за свои слова о Питере. Безмолвное извинение сестры позволило мне чуточку расслабиться. Внезапно я поняла, что затаила дыхание, и шумно, с облегчением выдохнула.
– Некоторые души преодолевают свою боль и выбираются сами, – ответила Мэйзи, обратившись к Айрис. – Другие остаются в заточении. Демонические образы, которые вы видели, в действительности не демоны, а люди, которые слишком долго пробыли в геенне. Ад исказил их, лишив остатков человечности. Они стали столь плотными и темными, что иногда кое-кто из них выпадает обратно в наш мир. А их изуродованное сознание заставляет их искушать других. Так в геенне оказываются новые жертвы.
Мэйзи поежилась.
– Ты их видишь, – сказала Эбби. – Люди-тени, которых частенько подмечаешь краем глаза. Они жаждут украсть твой свет.
Эбби поплотнее запахнула халат.
– А твоя бабушка? – осведомилась Айрис, пытаясь вернуть Мэйзи к текущей проблеме.
– Бабушка, – повторила Мэйзи, кивнув. – Боюсь, что ей можно помочь, лишь отправившись за ней в геенну.
– Как? – выпалила Эллен, напрягшись и наклоняясь к Мэйзи.
– Попасть в геенну легко. Надо просто умереть, – ответила Мэйзи.
В библиотеке наступила тишина.
– Но это можно устроить, – произнесла Айрис, нарушив паузу. – Можем остановить мне сердце, и я спасу маму.
Она повернулась к Эллен:
– А когда я ее вытащу, ты меня вернешь.
Эллен нахмурилась.
– Нет. Очень рискованно. А я не собираюсь тебя терять. Даже ради мамы.
Айрис вскочила, подошла к Эллен и рухнула перед сестрой на колени.
– Мы должны! Я жить не смогу, зная, что мы не попытались.
Она обняла Эллен за плечи.
– Я сама не смогу избежать геенны, если не попытаюсь помочь маме.
– Тогда ситуация усложняется, – подала голос Мэйзи. – Попасть туда может любой, а вот выбраться оттуда способен только тот, кто не испытывает стыда.
Она указала на Айрис.
– Твой стыд висит на тебе, как камень на шее, и, к сожалению, он касается и меня.
– Кто же ничего не стыдится? – удивилась Эбби, вслух высказав то, что терзало меня. – Младенцы да социопаты, а психи вряд ли выстроятся в очередь, желая предложить нам свою помощь.
– Точно, – сокрушенно ответила Эллен. – Любой, достаточно проживший в нашем мире, о чем-то да сожалеет, как бы он ни старался делать все правильно.
«Любой, достаточно проживший в нашем мире…». Реплика Эллен эхом отозвалась в моей голове. Я знала того, кто по природе своей не способен причинить другим боль. Того, кто действительно невинен. Того, кто провел в нашем мире всего несколько месяцев.
– Звони Ривке. Пусть Эммет поскорей возвращается в Саванну.
Глава 8
– Твои бабушка и дедушка не были официально женаты. Подумаешь. Такой расклад вообще ничего не меняет, – заявил Питер, прижав меня к груди.
Вряд ли, подумала я. Да и Айрис бы с ним не согласилась. Моя тетя гордилась семейной историей и своим ведьмовским родом. Да и меня почти подкосило поведение деда. Он оказался моральным слабаком и бросил свою первую семью на произвол судьбы.
Но я решила не спорить с мужем. Питер хотел, чтобы мне было лучше, и мне было так приятно лежать с ним в постели. Прижавшись щекой к его груди, я вдохнула его запах. Однако я до сих пор раздумывала о словах Мэйзи насчет Питера. Как ни крути, а он действительно использовал магию, чтобы меня приворожить. Я давным-давно узнала, что он встречался с Хило, чтобы та сделала заклинание. Но я сама пошла к Хило, чтобы попросить о любовных чарах, которые должны были разжечь во мне страсть к Питеру. Получается, что Питер просто-напросто меня опередил. Правда, интерпретация Мэйзи выставляла действия Питера в ином свете. Еще одна сумеречная зона, огромная и пугающая, в которой мне предстоит найти свою тропинку. Когда-нибудь, возможно скоро, я и Питер поговорим об этом, но не сегодня. И я спрятала назойливые мысли в долгий ящик.
– Эта другая семья твоего деда, – вывел меня из размышлений Питер. – Где они теперь?
