Василий Попов - Голос погибшей планеты
А на следующий день на главной улице нашего городка я вдруг замечаю большой яркий плакат. С него меня зовет румяный здоровяк в нарядной военной форме: «Хочешь увидеть мир, жить весело и интересно — вступай в армию Фиолетовой республики!»
Потом для меня началась сплошная полоса удач, которыми судьба просто осыпала меня. По здоровью и различным реакциям военная комиссия признала меня годным для поступления в Высшую школу военных космонавтов. Нарядная форма с золотыми шевронами и красивыми звездолетами на петлицах, восторженные девичьи глаза, интересные знакомства. Учеба мне давалась легко, даже к состоянию невесомости я привык очень быстро.
Затем состоялась незабываемая, такая счастливая для меня встреча. Вместе с моим другом и товарищем по учебе, здоровяком Ло, мы пошли в танцевальный зал и сразу же обратили внимание на очаровательную девушку. Она стояла с подругой возле второй колонны, тоненькая, стройная, белокурая, и, подняв голову, смеялась, показывая белые зубки. Мы оба бросились к девушке, чтобы пригласить ее на танец. Она с улыбкой окинула нас взглядом. И протянула руку мне.
Через месяц я и Ло стали офицерами-космонавтами младшего класса. А еще через три месяца, перед тем как отправиться к месту моей службы — на космодром Багана, мы с Ва поженились, тайком от ее родителей. «Медовый месяц», вернее, «медовую неделю» мы провели в маленькой гостинице на окраине города. И только в прощальное утро, когда я собирал вещи перед отправкой на аэродром, моя милая Ва буквально огорошила меня сообщением:
— А ты знаешь, что космической базой Багана, где ты будешь служить, командует мой милый папочка, офицер-космонавт высшего класса Со…
Я остолбенел от изумления и выронил из рук стакан из синего стекла.
Ва долго хохотала, но потом ласково прижалась ко мне и сказала:
— Не бойся, мой милый! Если мой папаша по званию офицер высшего класса, то я, наверное, наивысшего. Все будет хорошо! Только ты веди себя достойно…
На базу Багана мы прибыли вместе с Ло. Вместе с ним представились и начальнику базы, невысокому мрачноватому, совершенно лысому толстяку, ничем не похожему на свою милую дочку. Он произнес перед нами небольшую речь о нашем воинском долге, пожелал успешной службы и пожал нам руки своей вялой, пухлой ладошкой. И я подумал, что бы он сделал, если бы узнал, что перед ним стоит его зять.
Служба у нас была скучноватая, но легкая. Через день Ло и я поднимались на своих космосамолетах в стратосферу и барражировали границу с Синей республикой и раз в неделю, уже на космолетах, летали на спутник-астероид, где у нас находилась засекреченная наблюдательная база. Туда мы возили запасы сжиженного воздуха, продукты, техническое оборудование.
Окрестности нашей базы показались мне отлитыми из золота, еще не успевшего остыть. Здесь все было золотым — бесконечная россыпь песков, раскаленное небо, воздух, сверкающий горячей желтизной. В маленьком белом городке Багана под неправдоподобно вычурными пальмами ходили золотистые люди в белых одеждах — стройные, красивые, тонколицые и таинственные.
Наша база была расположена в десятке километров от города, там, где начиналась пустыня. Среди моря песка белыми кубиками были расставлены удобные маленькие домики — на две квартиры каждый. За ними высились громады ангаров, мастерских, складов, тянулись к небу радиомачты и настороженные ладони радаров, серебристыми лентами рассекали пески взлетно-посадочные полосы.
Я стал хозяином удобной трехкомнатной квартирки, в которой аппарат искусственного климата умерял адскую жару и из сетки душа мелодично падали прохладные водяные струи. В холодильнике всегда был холодный лимонад, пальмовое вино, коньяк.
Жизнь моя ничем не отличалась от жизней двух сотен других молодых офицеров-холостяков, летчиков-космонавтов, специалистов самых различных авиационных специальностей, радистов-телемехаников и метеорологов. Я жил как все, не стараясь отличиться и не задумываясь над своей жизнью: летал, вносил вклады на свой текущий счет, посмеивался и острил над нашим командиром, потным и сопящим Со. Офицер-космонавт высшего класса уже давно забыл, как водить ракету, как действуют рули самолета, но страшно любил хвастаться своими прошлыми подвигами. Мы снисходительно выслушивали надоедливую болтовню старого толстяка и между собой звали командира «старым бегемотом» и «пустым бочонком».
Но вскоре я узнал, что наш «старый бегемот» не так прост, как кажется. Оказалось, что он один из организаторов и главарей могущественного концерна по строительству «Счастливых городов» — подземных убежищ на случай атомной войны, что на его счет каждый месяц набегают крупные денежные поступления.
И тут я снова мысленно похвалил и мою милую Ва, и себя за то, что не открыли Со тайны нашего брака — ведь он бы тогда обязательно подумал, что я постарался подхватить не его дочь, а его деньги. Мы обменивались с Ва нежными письмами и ждали встречи. Письма она подписывала чужим, придуманным нами именем — Зо, Маленькая.
А потом мы с моим напарником Ло вдруг попали в герои. Во время патрульного полета над границей мы перехватили в воздухе залетевший к нам самолет синих и заставили его приземлиться на нашей территории. Самолет был старой конструкции, а летчик на нем настолько одурел от наркотиков, что оставалось только удивляться, как он не врезался в одну из гор, разделяющих в этом месте Фиолетовую и Синюю республики. Но нас всенародно объявили героями. В газетах расписывалось, какой упорный бой мы выдержали с нарушителями. Президент республики специальным рескриптом повысил нас в звании — произвел сразу в старшие офицеры-космонавты, минуя звание средних.
Когда мы с моим напарником Ло после оглашения приказа и бесчисленных поздравлений, сидя вдвоем в моей квартире, разглядывали собственные изображения в одной из газет и пили фруктовый сок со спиртом, Ло вдруг стукнул пальцем по газетной странице и проговорил:
— Хорош парень! — Это он имел в виду себя. — Теперь я, можно сказать, на виду у самого господина президента. Лет через пять я буду начальником базы. Тебя я сделаю своим заместителем.
— А почему ты начальник, а я заместитель? — весело возразил я. — Президент знает теперь нас обоих.
— Почему?! — Мой старый приятель и однокашник бросил на меня темный взгляд, полный ненависти. — А потому, что ты один раз сыграл не по правилам дружбы и опередил меня.
— Я?! — от души поразился я. — Когда и где?
— Тогда, в танцзале. Ты ведь отлично знал, что эта большеглазая девчонка — дочь начальника базы, офицера-космонавта высшего класса…
