Клиффорд Саймак - Принцип оборотня
Он подошёл к дому, и, когда шагнул вперёд правой ногой, она наткнулась на что-то твёрдое; вспышка боли пронзила стопу и всю ногу, да так, что Блейк оторвал стопу от земли и затряс ею в воздухе, прыгая на одной ноге. Боль стекла в большой палец и запульсировала в нем. Та нога, на которой стоял Блейк, поскользнулась в грязи, и он с маху сел. Слякоть брызнула в разные стороны, когда он ударился задом о землю. Почва была холодная и мокрая. Он так и остался сидеть. Подтянув ногу с разбитым большим пальцем, Блейк вслепую ощупал его – осторожно и бережно.
Он понял, что это не сон. Во сне человек не может оказаться настолько тупым, чтобы расшибить большой палец ноги. Что-то случилось. Какая-то сила в мгновение ока перенесла его, ничего не чувствующего, перенесла, возможно, на много миль от того места в патио, на котором он стоял. Перенесла и швырнула в средоточие дождя и грома, в ночь – такую тёмную, что не видно было ни зги.
Он снова ощупал большой палец. Боль чуть поутихла. Если напрячь ноги, раскорячиться и задрать большой палец кверху, идти можно. Хромая, ковыляя и скользя по грязи, он двинулся вниз по склону, пересёк узкий ручей, вода в котором доставала до лодыжек, и вскарабкался вверх по другому склону к дому.
Горизонт озарился молнией, и на какое-то мгновение Эндрю увидел контур дома на фоне этого сияния. Громоздкое здание с тяжёлыми дымоходами и окнами, утопленными в камень, будто глубоко посаженные глаза.
Каменный дом, подумалось ему. Пережиток прошлого. Каменный дом, в котором кто-то живёт.
Блейк налетел на ограду, но не ушибся, потому что двигался он медленно. Идя ощупью вдоль забора, он добрался до калитки. За ней виднелись три маленьких светлых прямоугольника. Блейк решил, что это дверь. Под ногами лежали плоские каменные плиты, и он пошёл по ним. Возле двери Блейк замедлил шаг и стал осторожно нащупывать ногами дорогу. К двери могли вести ступеньки, а с него хватит и одной разбитой ноги.
Да, ступеньки тут были. Он натолкнулся на них все ещё болевшим пальцем и на мгновение остановился, напряжённо выпрямившись. Он стоял, стиснув зубы и дрожа, до тех пор, пока боль не поутихла. Потом поднялся по лестнице и отыскал дверь. Он поискал сигнальное устройство, но сигнального устройства не было. Не было даже колокольчика или звонка. Пошарив ещё немного, он наткнулся на дверной молоток. Дверной молоток? Ну конечно, сказал себе Эндрю, в таком доме, как этот, наверняка должен быть дверной молоток. В доме из далёкого прошлого…
Его пронзил лютый страх. Может быть, дело не в пространстве, а во времени? – подумал он. Неужели его перенесли (если перенесли) не в пространстве, а во времени?
Он поднял молоток и постучал. Подождал. Никаких признаков того, что его услышали. Блейк постучал ещё раз.
У него за спиной скрипнула подошва, и Блейк оказался в коническом снопе света. Он резко обернулся. Круглый светящийся глаз остался недвижим. Он ослепил Блейка, и тот почувствовал, что там, позади источника света, на фоне ночной мглы маячит смутный и ещё более чёрный контур человеческой фигуры.
Сзади распахнулась дверь, и на улицу из дома хлынул свет. Теперь Блейк видел человека, державшего фонарь. Тот был одет в юбку-шотландку и овчинную куртку. В другой его руке блеснула сталь. Пистолет, решил Блейк.
– Что здесь происходит? – резко спросил мужчина, открывший дверь.
– Кто-то норовит забраться в дом, сенатор, – ответил человек с фонарём. – Должно быть, он как-то ухитрился проскользнуть мимо меня.
– Он проскользнул мимо вас потому, – сказал сенатор, – что вы куда-то забились и прятались от дождя. Охранять, ребята, значит охранять, а не играть в охранников.
– Было темно, – заспорил страж, – и он прошмыгнул…
– Вот уж не думаю, чтобы он прошмыгнул. Он попросту подошёл к дому и загрохотал по двери молотком. Он не стал бы стучать, если б хотел пробраться сюда тайком. Этот человек просто вошёл, как любой нормальный гражданин, а вы его проморгали.
Блейк медленно повернулся к стоявшему в дверях мужчине.
– Простите, сэр, – сказал он, – я не знал… Я не хотел поднимать переполох. Просто увидел дом…
– И это ещё не все, сенатор, – влез охранник. – Странные дела творятся нынче ночью. Не так давно я заметил тут волка…
– В округе нет волков, – ответил сенатор. – Волков вообще не существует. Их нет уже лет сто, если не больше.
– Но я видел! – жалобно вскричал охранник. – Там, на холме за ручьём. Была яркая вспышка молнии…
– Простите, что заставляю вас стоять тут и слушать эту перебранку, – сказал сенатор Блейку. – В такую ночь лучше сидеть дома.
– Кажется, я заблудился, – ответил Блейк, стараясь не клацать зубами. – Если вы подскажете мне, где я нахожусь, и укажете дорогу…
– Погасите-ка этот ваш фонарь, – велел сенатор охраннику. – И займитесь делом.
Фонарь потух.
– Волки! – сердито воскликнул сенатор. – Ну и ну! – И добавил, обращаясь к Блейку: – Если вы войдёте, я смогу прикрыть дверь.
Блейк вошёл, и сенатор закрыл за ним дверь.
Блейк огляделся. Он стоял в прихожей. По обе стороны были двери высотой от пола до потолка, а дальше в комнате в громадном каменном очаге горел огонь. Комната была загромождена тяжёлой мебелью в ярких ситцевых чехлах.
Сенатор прошагал мимо Блейка и остановился, чтобы рассмотреть его.
– Меня зовут Эндрю Блейк, – представился Блейк. – И я боюсь, что пачкаю вам полы.
Дождевая вода, капавшая с его одежды, образовала на полу лужицы. От двери до того места, где стоял Блейк, тянулась цепочка мокрых следов.
Он увидел, что сенатор – высокий худощавый мужчина с коротко остриженными седыми волосами и серебристыми усами над твёрдым прямым ртом, похожим на зев капкана. Одет он был в белый халат с ажурными лиловыми кружевами по кромкам.
– У вас вид тонущей крысы, – заметил сенатор. – Если вы не имеете ничего против такого сравнения. И сандалии вы потеряли.
Он повернулся и открыл одну из боковых дверей, за которой оказался платяной шкаф. Сунув туда руку, сенатор извлёк толстый коричневый халат.
– Держите, – сказал он, подавая его Блейку, – это как раз то, что нужно. Настоящая шерсть. Вы, верно, озябли.
– Самую малость, – ответил Блейк, до боли сжав челюсти, чтобы не стучать зубами.
– Шерсть вас отогреет, – сказал сенатор. – Редкая вещь. Теперь везде одна синтетика. Но шерсть можно приобрести у одного сумасшедшего, который живёт в шотландских горах. Мыслит он почти так же, как я, и считает, что настоящие старые вещи по-прежнему лучше новых подделок.
– Уверен, что вы правы, – ответил Блейк.
– Возьмите, к примеру, этот дом, – продолжал сенатор. – Ему триста лет, а он все так же прочен, как и в тот день, когда его построили. Построили из доброго камня и дерева. Построили искусные рабочие… – Он бросил на Блейка проницательный взгляд. – Но что это я – стою, разглагольствую, а вы тем временем мало-помалу леденеете. Поднимитесь вон по той лестнице справа. Первая дверь налево. Там моя комната. В шкафу найдёте сандалии. Да и шорты ваши тоже, наверное, промокли насквозь.
