Тэд Уильямс - Город золотых теней
Пол все еще не мог отдышаться после схватки, и ему было не до споров.
— Так вот, если поблизости есть и другие такие красавцы, то они сейчас сбегутся сюда как мухи на мед… не говоря уже о том, что ты наверняка разбудил Ониксовую стражу Соомбара. Так что нам теперь надо поскорей добраться до императорской резиденции и сделать что можно в столь скверной ситуации. Должен сказать, ты меня разочаровал, Джонас. — Браммонд вытер саблю о лист размером с чайный поднос и быстрым движением сунул ее в ножны. — Пошли. — Он повернулся и двинулся через заросли.
Пол подобрал салжак и побрел следом. Разряженный пистолет он сунул за пояс, а второй вытащил и держал наготове. Поди догадайся, в какую очередную смертельную ловушку может завести его этот идиот.
Браммонд мчался сквозь чащу императорского сада так, словно делал это всю жизнь, а Пол изо всех сил старался не отставать. Очень скоро они достигли каменной стены высотой в десятки футов. Ярдах в двух от земли в ней оказалось окно. Браммонд подпрыгнул, ухватился за подоконник и, подтянувшись, забрался наверх. Потом протянул руку и втащил за собой Пола.
Помещение, где они очутились, было пустым, если не считать сложенных в углу каменных урн, и освещалось единственной свечой, теплившейся в алькове. Браммонд спрыгнул с подоконника, бесшумно подошел к дальней двери, прислушался и вывел Пола в ярко освещенный факелами коридор.
Он также был пуст, но доносящиеся из одного его конца звуки — резкие голоса и бряцание оружия — свидетельствовали о том, что вскоре ситация изменится. Браммонд сорвал со стены факел и поднес его к краю покрывающего всю стену коридора гобелену, на котором виднелся бесконечный и невыразительный ряд изображений звероголовых людей за работой и отдыхом. Пламя пробежало по нижней кромке гобелена и полезло вверх.
— Пошли. — Браммонд схватил Пола за руку и потащил за собой. — Это ненадолго задержит Ониксовую стражу. Быстрый рывок, и мы будем в храмовом дворе!
Кусочки горящего гобелена уже падали на пол, где начал тлеть ковер. Языки пламени лизали массивные потолочные балки. Помещение стало наполняться дымом.
В дверных проемах длинного коридора, по которому Пол бежал следом за Харли Браммондом, начали появляться талторы — остальные, похоже, спали. При свете факелов было трудно отличить землян от зеленокожих улламарцев: некоторые обитатели дворца забрасывали их тревожными вопросами, полагая — куда более справедливо, чем им думалось, — что двое бегущих имеют отношение к возникшему переполоху.
Но не все были столь пассивны. Огромный воин-талтор — судя по его черной ливрее, из тех самых Ониксовых стражников, которых упоминал Браммонд, — вышел из бокового коридора и преградил им путь. Напарник Пола, проявив поразительное хладнокровие, угостил воина быстрым апперкотом; Пол, бежавший в нескольких шагах позади, был вынужден перепрыгнуть через рухнувшего охранника.
«Все это словно происходит в старинном фильме, — подумал он, — в мелодраме типа „Арабских ночей“». Эта мысль мгновенно открыла у него в голове целую кладовую воспоминаний, набитую бесчисленными предметами, названиями и идеями, словно кто-то широко распахнул дверь в большую библиотеку. Но тут он поскользнулся на полированном полу и едва не ударился головой о каменные плитки. К тому моменту, когда он вновь выпрямился и бросился догонять Браммонда, новые воспоминания опять окутал туман. Зато теперь Пол знал, что этот туман что-то скрывает и мысленная завеса была в его голове не всегда. Он ощутил прилив надежды.
Браммонд резко остановился перед высокой аркой с запертой массивной дверью.
— Добрались, — сказал он. Звуки погони и голоса перепуганных обитателей дворца слились за их спинами во все нарастающий шум. — Не верь ничему, что там увидишь, и не теряй головы! И никого не убивай! У жрецов Соомбара дьявольски долгая память!
Не дожидаясь ответа, он ударил в дверь плечом. Она брякнула в петлях, но не открылась. Браммонд отошел на шаг и лягнул ее. Дверь дрогнула и рухнула внутрь с выбитым засовом.
Несколько фигур в белых одеяниях, явно прибежавшие на шум, стояли у самого порога. Браммонд расшвырял их, как кегли. Когда Пол шагнул в проем, перед ним очутился еще один жрец, выскочивший сбоку. Пол оглушил его рукояткой салжака.
— Теперь и ты вошел во вкус! — крикнул Браммонд. — Двигаемся к внутреннему святилищу.
Они помчались по другому длинному коридору, уставленному огромными статуями таких же звероголовых существ, что и на гобеленах, вышибли еще одну дверь — на сей раз просто церемониальный экран, — и их окатило волной горячего туманного воздуха. Они очутились в огромном помещении, центр которого занимал окутанный паром орнаментированный бассейн. Несколько жрецов в золотых звериных масках при их внезапном появлении испуганно подняли головы.
Браммонд помчался вдоль края бассейна, задержавшись лишь, чтобы сбросить в воду одного из жрецов в маске. От всплеска упавшего тела туман ненадолго рассеялся, и Пол на секунду ясно увидел дальний конец помещения. Там, на каменной скамье, сидела крылатая женщина, обессиленно свесив голову. Густые темные волосы скрывали ее лицо почти целиком — но это была она. Увидев ее в таком состоянии, Пол ужаснулся. Ради ее спасения он согласился на столь безумное приключение… но неужели опоздал?
Он бросился вперед. Из тумана, зашипев, вынырнули два жреца, размахивая длинными тонкими кинжалами. Пол поднял перед собой салжак, свалил обоих и, наступив на одного, кинулся дальше. Браммонд уже орудовал саблей на противоположном краю бассейна, удерживая на расстоянии трех нападающих жрецов. Пол нырнул под наносящую удар руку с кинжалом, сбил ударом кулака другого жреца и двумя прыжками достиг каменной скамьи. Протянув руку, он приподнял голову женщины. Ее бледно-голубая кожа была теплой, глаза полуоткрыты. Ее опоили какими-то наркотиками, но она была жива. Пола охватила безумная радость, чувство столь же непривычное, сколь мощное. Он отыскал того, кто для него что-то значил и, возможно, знал, кто он такой и откуда.
— О, Джонас, да чего ты ждешь? Мне что, всю ночь с этими зеленокожими рубиться?
Пол наклонился, собираясь поднять женщину, но обнаружил, что ее руки прикованы к скамье. Браммонд еще удерживал троих жрецов на кончике сабли, но другие уже бежали к двери — несомненно, за стражниками. Пол уложил женщину на скамью, вытянул ее руки над головой, тщательно прицелился и сильно рубанул салжаком по цепи. Звенья полетели в стороны, как попкорн. Он поднял ее и, стараясь не помять нежные крылья, взвалил на плечо.
— Я ее освободил!
— Тогда беги, и быстрее!
