Мария Романовская - Обузданные тучи
Вот она, самая молодая сотрудница физико-технического института. Перед ней чертежи электростатической машины по схеме физика Ван-Граафа. Полтора миллиона вольт постоянного тока… Тогда это казалось большим достижением! Поражала простота конструкции, которая в то же время давала огромные возможности для дальнейшего усовершенствования. Эту схему нужно было превратить в необычную, невероятно прекрасную установку.
Тогда в стенах физико-технического института, строившего целый ряд пушек для атаки на атомное ядро, родился первый скромный «грибок» Ван-Граафа на миллион вольт.
В основу конструкции «грибка» был положен старый принцип, идея которого заключалась в следующем.
Давно известно, что если ввести наэлектризованное тело в какое-либо полое тело-проводник и прикоснуться им к внутренней поверхности тела, весь заряд его переходит на внешнюю поверхность последнего. Поэтому, подводя непрерывно заряд к внутренней поверхности какого-либо металлического тела, можно увеличить его заряд до значительной величины. Кроме того, надо свести к минимуму утечки электричества, можно уменьшить проводимость частей, на которых устанавливается электрод, уничтожить все неровности, острые углы на электроде и тому подобное.
Итак, на пустой колонне из непроводящего вещества — изолита — был установлен полый медный шар. В колонне непрерывно двигались две длинные шелковые ленты — передатчики заряда. Внизу работал маленький моторчик, приводил эти ленты в движение, а вспомогательные установки постоянного напряжения, состоявшие из трансформатора и кенотрона, могли заряжать их через передаточные гребешки положительным или отрицательным электричеством незначительного потенциала. Электрический заряд с поверхности подвижных лент вновь через гребешки передавался внутрь шара и переходил на его внешнюю поверхность. Можно было получать напряжение в миллион вольт.
Далеко было этому скромному грибку до летающего «Победителя», но Горный остановил на нем свой острый взгляд… Горный искал тогда лучший, самый мощный и самый портативный источник постоянного тока. Именно он зажег тогда Раю творческим размахом своего замысла…
Потянулись месяцы и годы совместной работы. Потянулись сладкие ночи научного творчества. Молодому институту дождевания — института энтузиастов — требовалось сконструировать дождевые станции. Родилась смелая мысль об огромном летающем генераторе, где тело дирижабля с легкой металлической оболочкой, наполненное, например, гелием, стало бы шаром электростатической машины. Увеличивая длину и ширину лент, а также скорость их вращения, можно было достичь больших напряжений… И действительно, используя ван-грааф[6], который сконструировала Рая, можно было получать напряжение до пятнадцати миллионов вольт и изменять его по своему желанию.
Пролетели, промелькнули три коротких года, и вот гордая Рая — инженер «Победителя» — ведет в облака своего электрического гиганта.
Сигнал разорвал цепочку раиных воспоминаний. Перед ней вырос сам начальник.
— Начнем, Раечка, — ласково сказал он. — Мы входим в фронт облаков. Слушай дозировку!..
Как во сне записывала Рая распоряжения Горного, исходившие из данных разведки — величину напряжения, знак заряда, часовые нормы воздействия в час, периоды и перерывы в работе… Указания о положении дирижабля относительно облаков уже были переданы пилоту.
Как во сне, мелькнуло взволнованное лицо Мака.
Тогда маленькая рука Раи решительно легла на щит автоматического управления электромашины. Зазвучал мотор, движением, шумом отозвался на чердаке — ожил генератор, побежали, перенося заряд, гигантские ленты.
И потянулись минуты. Четверть часа, полчаса работы… И хоть не видела Рая, а знала: среди облаков, в молниях — огромных искрах — блистающий «Победитель» наносит смертельное поражение нашествию облаков.
Когда Рая остановила машину, властный голос Горного приказал ее снова запустить. Рая почувствовала в его голосе какую-то беспокойную нотку. Она поняла: что-то не в порядке…
Рая посмотрела Горному в глаза — он был бледен как мел.
— Раечка, — сказал он. — У нас что-то не так… Они идут себе, понимаешь, идут… И мы уже на границе засушливой зоны.
У Раи замерло сердце. Она поняла: дождя не было! Облака уходили вдаль, минуя засушливую зону… Прибежал профессор.
— Ах, беда! — сказал он, нервно потирая руки. — Эта атмосфера! Нелегко ее побеждать!..
Паучки
Была уже ночь, когда «Победитель» спустился на место своей стоянки.
Пилот Гандин вышел наконец из кабины управления и, устало потянувшись, с облегчением вздохнул.
На аэродроме было пусто. Только слегка чуть похлопывал флаг над маленьким постом-станцией для воздушных пассажиров. Там всегда можно было найти все необходимое для починки неисправностей в самолете, найти приют для отдыха. Но сейчас было тихо, очередной воздушный поезд пролетал только на рассвете.
Луна делала окрестности привлекательно-таинственными. Она заливала серебряным светом дерева близлежащего парка, и они казались фигурами каких-то великанов, одетых в блестящие металлические доспехи. А когда налетал легкий ветерок, они начинали двигаться и, казалось, вот-вот выступят в поход.
Но ветер уже понемногу стихал, прокатился ленивой волной раз-другой и замер совсем.
Снова наступила полоса тишины… Чистое, как выметенное, небо вновь обещало душную жару. Считанные дни оставались до ужасного суховея. Эх, упустили облака!..
Но еще есть время, надо беречь силы для новых боев!..
Гандин придирчиво поправил перед зеркалом галстук, собираясь идти к вечернему чаю. Прямо перед ним возникло лицо Мака, который незаметно подошел сзади. Он был до крайности взволнован. Растрепаны волосы торчали, как перья замерзшего воробья, умные глаза смотрели чересчур грустно. Неожиданная неудача «Победителя» потрясла его.
— Ах, Радик, — сказал Мак, — что же теперь будет?
Но Гандин, как всегда, спокойно продолжал свой туалет и только пожал плечами.
— Ты, я вижу, в панике, — сказал он. — Обычная помеха.
Такое хладнокровие оскорбило Мака. Оно показалась мальчику откровенным безразличием к их великому делу — делу дождя.
Гандин прочитал это в глазах Мака и, вежливо улыбнувшись, добавил:
— Ты чудак, сынок. Все будет хорошо. Сходи к папе, и тебе сразу станет легче.
— «Тореадор, смелее в бой…» — засвистел он и поспешил в столовую.
— Ишь, какой! Все ему безразлично! — сердито буркнул Мак и побежал в разведывательную, где возился Горный.
