Эрик Рассел - Ниточка к сердцу
Шесть месяцев прошло с того дня, как это существо стало сенсацией века, точкой, на которой сфокусировалось ничтожное количество безумных надежд и гораздо больше - безумных страхов человечества. Потом оно так часто появлялось на экранах телевизоров, на страницах журналов и газет, что чувство удивления прошло, а надежды и страхи остались. Постепенно его начали воспринимать как нечто карикатурное, дали ему презрительное прозвище Кактус, одни стали к нему относиться как к безнадежно уродливому глупцу, другие - как к коварному эмиссару еще более коварной иноземной цивилизации. Таким образом, близкое знакомство породило презрение, но не настолько сильное, чтобы убить страх.
Его звали Мэт; оно прибыло с одной из планет системы Проциона. Около метра в высоту, ярко-зеленое, с ножками-подушечками, ручками-обрубками; снабженное отростками и ресничками, все это существо было в колючках и выступах и выглядело как взрослый кактус.
Только у него были глаза, большие золотистые глаза, которые наивно смотрели на людей в ожидании милосердия, потому что существо это никогда никому не причиняло зла. Жаба, просто загрустившая жаба с драгоценными камнями на голове.
Секретарь в черной мантии напыщенно провозгласил:
– Заседание специальной коллегии суда, созванной под эгидой юриспруденции Соединенных Штатов Америки, объявляю открытым! Внимание!
Тот судья, что сидел в центре, посмотрел на коллег, поправил очки, кинул хмурый взгляд на "жабу", или "кактус", или как его еще назвать.
– Мэт с Проциона, нам известно, что вы не способны ни слышать, ни произносить слова, но можете телепатически понимать нас и отвечать в письменной форме.
Телекамеры тут же показали, как Мэт повернулся к доске, установленной за скамьей подсудимых, и написал мелом одно слово: "Да". Судья продолжал:
– Вы обвиняетесь в том, что незаконно попали в мир под названием Земля, точнее - страну, называемую Соединенными Штатами Америки. Признаете ли вы себя виновным?
Большими белыми буквами Мэт вывел на доске: "А как еще можно сюда попасть?"
Судья нахмурился:
– Будьте добры отвечать на мои вопросы.
– Не виновен.
– Вам предоставлен защитник. Есть ли у вас возражения против его кандидатуры?
– Благословен будь, миротворец.
Немногие восприняли это как остроту. Большинство решило, что это сам дьявол цитирует Библию. Судья вздохнул, протер стекла очков и откинулся на спинку кресла.
Расправив мантию на плечах, встал был высокий, длиннолицый человек с взглядом маленьких глаз.
– Первый свидетель!
Из зала вышел тщедушный человечек, неловко присел на стул свидетелей, беспокойно перебирая пальцами.
– Ваше имя?
– Сэмуэл Нолл.
– Ваша ферма расположена близ Денвила?
– Да, сэр. Я…
– Не называйте меня "сэр". Только отвечайте на вопросы. Это существо приземлилось на территории вашей фермы?
– Ваша честь, я протестую! - поднялся с места адвокат, человек чрезвычайно полный и краснолицый, по-видимому сангвиник. - Мой клиент - юридическое лицо, а не какое-то там существо. Поэтому его следует называть "обвиняемым".
– Протест отклоняется! - отрезал судья в центре. - Продолжайте, мистер прокурор.
– Итак, это существо приземлилось на территории вашей фермы?
– Да, - ответил Сэмуэл Нолл, с гордостью глядя в объективы телекамер. - Оно свалилось как снег на голову и…
– Отвечайте только на вопросы. Посадка сопровождалась серьезными разрушениями?
– Да.
– Что пострадало?
– Два сарая и большая часть урожая. Убытков на три тысячи долларов.
– Существо проявило при этом какие-либо признаки раскаяния?
– Никаких, - Нолл сердито оглядел зал. - Вело себя как ни в чем не бывало.
Прокурор сел, насмешливо улыбнувшись своему толстому противнику.
– Передаю свидетеля защите, - сказал он.
Адвокат встал, благожелательно посмотрел на Нолла и спросил:
– Скажите, ваши сараи - это восьмиугольные башни с жалюзи в стенах и барометрически управляемыми крышами?
Нолл вскинул брови и тихо ахнул:
– Чего?
– Ну, хорошо. Оставим это, ответьте мне на такой вопрос: ваш урожай, по-видимому, состоял из фузлинов и двухцветных меркинсов?
– Это был ячмень, зрелый ячмень, - в отчаянии произнес Нолл.
– Бог мой! Ячмень - надо же! А вам знакомы фузлины и меркинсы? Вы бы их узнали, если бы увидели?
– Пожалуй что нет, - неохотно признался Нолл.
– Разрешите заметить, что вам просто недостает умственных способностей, - резко заключил адвокат. - И я бесконечно сожалею об этом, поверьте мне. Вы видите по моему лицу, как это меня огорчает?
– Не вижу, - ответил Нолл, чувствуя, как его трон перед телекамерами превращается в ложе, утыканное гвоздями.
– Другими словами, вы не увидели бы и раскаяния, будь оно написано на моем лице?
– Протестую! - загремел прокурор, заливаясь краской. - Нельзя сознательно заставлять свидетеля…
Он остановился, заметив, что его соперник опустился на стул. Поспешно взяв себя в руки, прокурор проворчал:
– Следующего свидетеля!
Свидетель номер два был крепкий, весь в синем мужчина. Держался он уверенно, как человек, давно знакомый с судами и скучными судебными процедурами.
– Имя?
– Джозеф Хиггинсон.
– Вы офицер полиции города Денвила?
– Так точно.
– Это вас вызвал на свою ферму первый свидетель?
– Меня.
Прокурор улыбался, задавая следующий вопрос, в полной уверенности, что теперь-то он целиком овладел событиями.
– Увидев случившееся, вы постарались разобраться в причинах, не так ли?
– Да, конечно.
Мистер Хиггинсон обернулся и бросил сердитый взгляд в умоляющие золотистые глаза обвиняемого.
– И что тогда случилось?
– Оно парализовало меня одним взглядом.
Вмешался судья слева:
– Вы, кажется, выздоровели. Насколько глубок был паралич и сколько времени он продолжался?
– Парализовало меня всего, ваша честь, но часа через два это прошло.
– И за это время, - спросил прокурор, - иноземный преступник успел удрать?
– Да, - мрачно ответил свидетель.
– Резюмируем: существо игнорировало офицера полиции, находившегося при исполнении служебных обязанностей, напало на него и избежало ареста, так?
– Да, - охотно согласился Хиггинсон.
– Передаю свидетеля защите.
Прокурор сел, чрезвычайно довольный собой. Поднялся адвокат, засунул пальцы за край жилета и с обезоруживающим дружелюбием обратился к Хиггинсону:
– Вы всегда сумеете распознать при встрече своего коллегу полицейского?
– Конечно.
– Очень хорошо. Среди публики в зале сидит полицейский. Будьте добры, покажите его господам судьям.
