Александр Сиваков - Настя
– Хочу! – Ромка был похож на забавную растрёпанную птичку, готового за крошку хлеба отдать свою крохотную воробьиную жизнь.
– Кто ещё хочет? – Весело осведомилась Полина, обводя взглядом шеренгу.
Ребята, само собой, молчали.
– А ты, Мариночка? – Ласково поинтересовалась она у девочки.
Марина, наконец, не выдержала и расплакалась, закрыв лицо руками. Мне почему-то показалось, что Полина именно этого и добивалась.
– Ты в меньшинстве, Ромчик, – с притворной горестью вздохнула Полина. – У тебя есть два выхода. Ты можешь продолжать качать свои права, тогда я приложу все усилия, чтобы ты вылетел из "Штуки" самым первым. А слов на ветер я не бросаю. Ты ещё не имел возможности в этом убедится, но убедишься, думаю, в течение ближайших нескольких дней. Есои доживёшь и никуда не уедешь. Есть ещё один вариант. Ты тихонько становишься в строй, и мы забываем про наши разногласия. ВООБЩЕ забываем, – она выделила первое слово. – "Вообще" – это значит, что что бы ни случилось, ни с тобой, ни со мной, сегодняшнее происшествие я больше ни разу не вспомню. Выбирай!
Мальчик колебался недолго. Опустив голову, он занял место в строю, рядом с тем мальчишкой, которого назначила ему в соседи Иванова.
Полина только криво усмехнулась, после чего перестала обращать внимание на мальчика, словно ничего минуту назад не происходило.
Дальше всё пошло как по маслу. Никита вызвался помогать всем с расселением; прилежно таскал из комнаты в комнату сумки, вещи, столы тумбочки и всякие мелочи; с Полиной он тоже вёл себя так, словно между ними ничего не было.
– Понял, что я ему не по зубам, – шепнула мне Полина, когда мальчик с уже изрядно потёртым списком в руке подошёл к нам, чтобы что-то уточнить.
Никитины усилия оказались вознаграждены. После многочасовых пертурбаций как-то так странно получилось, что он остался в угловой комнате – одной из самых лучших – абсолютно один.
– По-моему, он нас обхитрил, – не преминула заметить я.
Полина, похоже, тоже это поняла, поэтому тему предпочла не развивать.
До самого вечера мы разбирали вещи и устраивались.
Время от времени к нам забегали ребята, что-то спрашивали у Полины, та отвечала, несколько раз надолго уходила.
– Так я и знала! – Заявила она, вернувшись после очередной своей отлучки, – во всём холле – ни одного взрослого. Мы предоставлены сами себе!
Последнюю фразу она произнесла с всем воодушевлением, на которое только была способна.
– Произошло что-то такое, после чего ты в этом убедилась?
Полина несколько секунд "переваривала" мой вопрос.
– Как-то ты странно говоришь… Вообще-то, да. Там ребята на первом этаже из зала стулья убрали.
– Что – все? – Не поверила я. – И куда?
– Ага, все. Расставили аккуратненько, вдоль стен, чтобы не мешали. Ни один здешний комендант, как бы он ни шифровался, этого бы не смог выдержать, обязательно прибежал бы разбираться.
– Интересно, что они там собрались делать?
– Не представляю, – ответила Полина. – И как-то не очень хочется узнавать. Я ведь не тиранка средневековая. Хотят устроить дискотеку – пусть устраивают. Зачем лишать народ маленьких радостей жизни?
– А ты на дискотеку не собираешься?
– Однозначно – нет. Во-первых, сразу хочу провести линию между мной и остальными, иначе, если будут вспоминать, как я с ними прыгала по танцплощадке, не будут воспринимать меня серьёзно. Во-вторых, – Полина даже принялась загибать пальцы, – одним своим присутствием я отравлю атмосферу всеобщей радости. На меня будут нехорошо коситься – мне это надо? А в-третьих, – Полина душераздирающе зевнула, – хочу выспаться. Думаешь, легко целый день на пьедестал карабкаться? А завтра, если ты права, будет ещё тяжелее. Так что… Ты, похоже, тоже никуда не идёшь?
– Я не люблю всякое… такое, – я даже покрутила пальцами в воздухе, словно надеялась, что это натолкнёт меня на нужные мысли, но яснее выразиться так и не смогла.
Не знаю, насколько Полину удовлетворило моё путанное и более чем краткое объяснение.
– Кстати, запоминай, что я тебе говорю, – сказала она, – пригодится в жизни. Если уж ты попала со мной в одну комнату, я из тебя настоящего Навигатора сделаю. Все ахнут. Первое место на планете не обещаю, я уже застолбила территорию после папули, но вот второе – это сколько угодно. Единственное условие: чтобы ты на двойки не училась.
Спать, кстати, она так и не стала. Сначала копалась у себя в персональнике, потом забралась в интернет-кресло и долго вращалась в нём, чуть ли не вниз головой, сняла шлем, отбросила его в сторону (тот закачался на тонком шнуре), вытерла рукой вспотевший лоб.
– Ничего не понимаю! – Пожаловалась она. – Изнутри сайт тоже закрыт. Хотела папке позвонить – обсмеяли, послали… даже не буду говорить, куда. Пр-ридурки! – С чувством закончила она.
– Не надо ругаться.
– Это я-то ругаюсь? – Возмутилась моя подруга. – Ты бы ИХ послушала!
– На твоём месте я бы на них не равнялась.
– И то верно, – на удивление быстро согласилась Полина.
Она выбралась из кресла, сделала несколько мелких шажков, разминая затёкшие ноги.
– И погода там на сайте идиотская – ночь, жуткий ливень, в двух шагах ничего не видно… Надеюсь, она хоть иногда меняется… У тебя мобильник есть? – Спросила она без всякого перехода.
– Есть.
– Дай позвонить, а? А то я свой не взяла, подумала, не понадобится…
Я отыскала в сумке браслет телефона и протянула ей.
Полина устроилась на постели, одела мобильник на руку, подождала, пока он не включится, и принялась набирать номер, вполголоса диктуя в микрофон цифры. Так она провозилась довольно долго. Потом отдала браслет обратно.
– Так я и думала. Полная информационная блокада. Здесь телефон не принимает. Ты вообще видела где-нибудь на нашей планете места, где мобильник может не принимать?
– А если на улицу выйти?
– Неохота, уже ночь. Завтра попробуем. Да и навряд ли у нас что-нибудь получится. Если бы было всё так просто… Жалко только, что папуля волноваться будет.
Кому "папуля", а кому и Сенатор. Я незаметно взглянула на лицо моей подруги, в нём не было ни малейшего следа насмешки. Мне стало ясно, что она настолько сильно любит своего отца, что готова называть его папулей перед любым, даже едва знакомым человеком.
Если честно, то это была самая первая чёрточка её характера, которая мне понравилась.
С первого этажа послышались тяжёлые музыкальные аккорды.
– Пойти, что ли, сказать, чтобы они там потише сделали? – Вслух задумалась Полина, потом махнула рукой. – А, ладно, пусть развлекаются!
Музыка звучала недолго. Уже в половине одиннадцатого всё затихло, ребята начали расходится по своим комнатам.
