Джек Вэнс - Языки Пао. (Сборник)
Джин метнулась к двери, надеясь укрыться в алькове. Снаружи, в доке, стояла космическая яхта Эрла. Она протиснулась через люк.
В дверь яростно ломился один из докторов.
— Сюда! Скорей! — заорала Джин.
Доктор забросил свое тело в лодку.
Джин притаилась у люка, готовая захлопнуть его при первой опасности… Она вздохнула. Все ее надежды, все планы, все будущее разлетелись в пух и прах. Вместо двух миллионов — катастрофа, крах, смерть… Она повернулась к доктору:
— Где ваш напарник?
— Мертв! О, Боже, Боже, что творится…
Губы Джин презрительно скривились, но она тут же подумала об этом человеке в новом свете. Незаинтересованный свидетель. Он мог подтвердить, что, по крайней мере, тридцать секунд Лайонел был хозяином станции Эберкромби. Этих тридцати секунд вполне хватало, чтобы выполнить условия документа. Уже не имело значения, был ли Хьюго в здравом уме или нет, потому что Хьюго умер за тридцать секунд до того, как металлическая игрушка с острыми, как садовые ножницы, конечностями поймала горло Лайонела.
Впрочем, лучше увериться сразу.
— Слушайте, — сказала Джин. — Это может оказаться важным. Предположим, вы свидетельствуете в суде. Кто погиб первым, Хьюго или Лайонел?
Доктор задумался, затем произнес:
— Ну, Хьюго! Я видел его со сломанной шеей, когда Лайонел был еще жив.
— Вы уверены?
— О, да. — Он старался прийти в себя. — Мы должны что-то предпринять.
— Ладно, — кивнула Джин. — Но что?
— Я не знаю.
Из кабинета донесся булькающий звук и мгновением позже — вопль женщины.
— Боже, — сказала Джин. — Они добрались до спальни… Что они сделают со станцией… — Она потеряла контроль над собой, и ее вырвало в лодку.
К ним приближалась коричневая пуделиная морда с красными пятнами крови.
Джин смотрела на нее, словно загипнотизированная. Она заметила, что одна рука твари оторвана. Затем горилла рванулась вперед. Джин попятилась и захлопнула люк. Тяжелое тело врезалось в металлический борт.
Джин и свидетель оказались закрытыми в космической лодке Эрла. Доктор опустился на пол, он на глазах слабел.
— Не умирай, парень,-сказала Джин. — Ради меня. Ты стоишь кучу денег…
Снаружи доносились удары, грохот, затем приглушенные выстрелы протонных ружей. Стреляли с монотонной регулярностью.
Но вот наступила тишина.
Джин осторожно приоткрыла люк. Альков был пуст. В воздухе дрейфовало изуродованное тело гориллообразной твари.
Джин отважилась выйти в альков и заглянуть в кабинет. В тридцати футах от нее стоял тяжело дыша Вебард. Он походил на пиратского капитана на мое — — тике своего корабля. Лицо его было белым, словно вата. Вокруг носа и рта тянулись царапины. В руках он сжимал два больших протонных излучателя с раскалившимися до красна стволами. Вебард увидел Джин, и глаза его засверкали:
— Вы! Это все из-за вас! Вы здесь вынюхивали и высматривали!..-Управляющий вскинул ружья.
— Нет! — закричала Джин. — Это не моя вина!
— Положите пушки, Вебард, — донесся до нее слабый голос Лайонела. Держась за горло, Лайонел втолкнул себя в кабинет.
— Это новая владелица станции, — сардонически прохрипел он. — Вы ведь не хотите прикончить свою хозяйку, не так ли?
Вебард заморгал от изумления:
— Мистер Лайонел?
— Да, — сказал Лайонел. — Я снова дома… И прошу вышвырнуть весь этот хлам.
9
Джин глядела на банковскую книжку. На пластике, почти во всю ширину ленты горели цифры: 2 000 000.
Майкрофт смотрел в окно и курил трубку.
— Вам надо обдумать один вопрос, — сказал он наконец. — Как распорядиться своими деньгами? Вы не можете сделать это сами, другие стороны будут настаивать на том, чтобы иметь дело с дееспособной личностью, то есть с опекуном или попечителем.
— Я мало смыслю в таких вещах, — сказала Джин. — Я… предложила бы, чтобы об этом позаботились вы.
Майкрофт потянулся к пепельнице и выбил трубку.
— Вы не хотите? — спросила Джин.
— Отчего же… — с отстраненной улыбкой произнес Майкрофт. — Я буду просто счастлив управлять состоянием в два миллиона долларов. Тогда фактически я становлюсь вашим законным попечителем, пока вы не достигнете определенного возраста. Нам надо добиться постановления суда. Оно будет состоять в том, что контроль над деньгами уходит из ваших рук, однако мы можем включить в договор пункты, которые гарантируют вам доход с капитала. Думаю, это то, что вам нужно. Он составит… ну, скажем, пятьдесят тысяч в год после уплаты налогов.
— Это меня удовлетворяет, — безразлично произнесла Джин. — Сейчас я не слишком чем-либо интересуюсь… Что-то вроде разочарования.
Майкрофт кивнул:
— Это вполне возможно, я знаю.
— У меня есть деньги, — продолжала Джин. — Я всегда хотела их иметь, и вот имею. И теперь… — она развела руками и приподняла брови. — Это всего лишь цифра в банковской книжке… Завтра утром я встану и скажу себе: «Что я хочу сделать? Хочу купить дом? Хочу набрать на тысячу долларов тряпок? Хочу отправиться в двухлетний развлекательный тур?» И ответ будет: «Нет, черт с ним со всем».
— То, что вам нужно, — сказал Майкрофт, — это друзья и подруги — хорошие девушки вашего возраста.
Рот Джин шевельнулся в подобии улыбки.
— Боюсь, у нас не окажется общих интересов… Мысль, наверное, хороша, но работать она не будет. — Джин сидела в кресле, опустив глаза и приоткрыв рот.
Майкрофт заметил, что в непринужденной обстановке, рот этот казался очень приятным, даже благородным.
— Я не могу отделаться от мысли, что где-то во Вселенной у меня должны быть отец и мать… — пробормотала Джин.
Майкрофт потеребил подбородок:
— Люди, которые бросают ребенка, не стоят того, чтобы о них думать, Джин.
— Я знаю, — уныло сказала она. — О, мистер Майкрофт, я так чертовски одинока… — Джин заплакала, уткнув лицо в ладони.
Майкрофт нерешительно поднялся, неловко потрепал ее по плечу.
— Вы, наверное, подумали, что я ужасная дура, — через мгновение произнесла девушка.
— Нет, — подчеркнуто грубовато ответил Майкрофт, — я ни о чем подобном не думал. Я хотел, чтобы… — Он не мог найти слова.
Джин собралась с духом и встала.
— Хватит распускать нюни. — Она повернула его голову к себе и поцеловала в подбородок. — Вы на самом деле очень хороший, мистер Майкрофт… Но я не хочу сочувствия. Я ненавижу его. Я привыкла сама с собой справляться.
