Ирина Ванка - Секториум
Автобус стоял в поле. Имо дремал за рулем. Володя-старший грел чай для Володи-маленького, который подхватил насморк. Остальные путешественники разбрелись по обочине.
— Ксюша запорола радар, — объяснила Алена. — Шеф там один, за Мишкой подскочить некому.
— Что будем делать?
— Ничего. Так им и надо. Оставили одну девчонку… — Гера укрывал ее теплой кофтой, Алена уворачивалась от кофты и возмущалась. — Хоть бы кого на подстраховку вызвал.
— Кого? — удивилась я. — Что ж, Мишке теперь всю жизнь быть привязанным к лифтам?
— Нашли бы, кого… Хоть на уровне Адама разбираться в этой системе, уже не так страшно. Нет, девчонку бросили одну на дежурство. Ну, ни идиоты?
— Ничего, — утешал ее Гера. — Миша уладит. Пустяки. Всего один радар потеряем.
— Ладно бы потеряли. Он прилип к китайскому спутнику. Представь, что будет, если китайцы его отцепят раньше нас!
— Техническая революция, — догадалась я, а Джон, который бродил неподалеку, посмотрел в небо, словно сквозь облака хотел оценить картину происшествия.
— И то верно, — поддержал меня Гера, — неужели китайцы в первый раз сталкиваются с пришельцами? Посмотри, сколько у них техники на орбите, на Луну не протиснуться. В следующий раз будут скромнее.
— Они у себя дома, — напомнила Алена, а Миша, отложив телефон, присел на ступеньке автобуса.
— Черт с ним, со спутником, — сказал он. — Ксюха там извелась.
— А ты, папаша, каким местом думал? — напустилась на него Алена. — Адам и то не соглашался дежурить дольше суток.
Гера встал между ними, чтобы не случилось драки. Кризис миновал. Миша был слишком подавлен, чтобы ругаться. Все кроме него решили продолжить путь. Мишу же в самый неподходящий момент настигло чувство ответственности.
Ксюша позвонила, сказала «не надо». Шеф позвонил, повторил то ж самое. Все остальные сказали ему хором в оба уха: «Не едь! Без тебя разобрались!» Мишу посетила идея-фикс. Каждые полчаса он звонил в офис. Его терзали предчувствия, его угнетал комплекс отцовской вины, который теперь усугубился некомпетентностью начинающего начальника.
— Ксюха не виновата, — заявлял он. — Шеф попросил ее изменить орбиту, чтобы видеть нас. А я, черт возьми, не учил ее ориентироваться на ландшафт.
А никому, черт возьми, и в голову не приходило обвинять Ксю в глупостях, которые Миша регулярно совершает сам, несмотря на многолетний опыт.
Ситуация достигла апогея, когда Ксюша, на грани нервного срыва, позвонила сама и попросила меня сказать «этому Борисычу», чтобы оставил ее в покое, что он прилип к ней «как ириска к пломбе», и у бедной девочки уши пухнут от беспрерывных звонков. Словом, ничего нового я не услышала. Разве что образ ириски вызвал детские воспоминания о визите к зубному врачу. Мои уговоры на «этого Борисыча», разумеется, не подействовали. Кончилось тем, что Имо забрал у него телефон и положил во внутренний карман куртки. Миша немного отвлекся, пока кидался на него с угрозами, развеялся. Имо не обращал внимания. Он был занят настройкой радиоприемника.
Совершенно подавленный Миша, в конце концов, затих, и тут стало ясно главное. То, что следовало понять давно. Понять, что радары здесь ни при чем. Миша просто влюбился. Самоотверженно и безнадежно влюбился в собственную дочь. Все симптомы влюбленности были при нем: Миша плохо ел, мало спал, осунулся и подолгу сидел, глядя в одну точку.
— Может, вы и правы, что не пустили меня в офис, — сказал он. — Но ведь поеду дальше, только настроение всем испорчу.
Сказано — сделано. Миша испортил настроение всем, кроме Имо, которому было наплевать. Испортил так сильно, что насморк у Вовки-маленького перешел в кашель, а у Геры возникли проблемы на работе. С большим трудом его удалось отправить в Москву на частном самолете. Мы остановились у моря, арендовали коттедж.
— Отдай Имке и мой телефон, — попросила Алена. — Скажи, чтобы всех посылал. Если, конечно, на факультет не свалится орбитальная станция. А, хоть даже свалится. Пусть разбираются сами.
Пятый год Алена трудилась в должности декана и мечтала только об одном: утопить телефон по дороге на необитаемый остров. Оказаться там, где ее не достанут ни подчиненные, ни начальство; никем не командовать и ни за что не отвечать. Но, стоило мужчинам затеять шашлык, она немедленно взяла на себя руководство.
— Поеду я… — сказал вдруг Миша.
— Ну и катись, — ответили ему хором.
Миша «докатился» до шоссе. Автобус ушел перед носом. Ни один попутный транспорт не согласился доставить его в аэропорт. Накрапывал дождь, грозовой фронт надвигался из Скандинавии. Миша прикинул свои шансы уехать да и прикатился обратно как раз на запах шашлыка. А ночью я проснулась оттого, что хлопнула дверь. Был третий час. Небо осталось светлым, море холодным, тишина стояла в сосновом лесу.
Сон пропал. Сквозь тишину было слышно, как по чердаку бегают мыши, а из соседней комнаты пробивается пунктиром сочный и раскатистый Мишин храп. «Не может быть», — подумала я и пошла убедиться. Миша спал. На другой кровати спали оба Володи. Я сунулась к детям и увидела, что кровать Джона пуста.
— Не психуй, — успокоила меня Алена. — Пошел парень прогуляться. Придет.
Калитка осталась открытой. Я прошлась по поселку до пляжа, огляделась. От Джона не осталось следов на песке. Он мог уйти только через лес в сторону дороги. Хуже того, мог сделать это во сне. Я вернулась в комнату убедиться, что он оделся, но нашла на кровати брошенный телефон и напугалась еще больше. Имо не разделил моего беспокойства. На все вопросы он только пожимал плечами.
— Почему он ушел один? Он ведь шагу не ступал без тебя.
— Откуда я знаю?
— Оставь его в покое, — уговаривала Алена. — Ложись.
— Среди ночи в незнакомой местности ребенок уходит из дома, никого не предупредив, и оставляет телефон!
— Ребенок… — усмехнулась она и пошла спать, а я спустилась к калитке.
К утру все уснули, но Джон не появился. Чтобы успокоить нервы, я вышла на шоссе и направилась в сторону города. В противоположной стороне, по моему убеждению, молодому человеку среди ночи делать было нечего. И действительно, скоро я заметила впереди знакомую фигуру, идущую навстречу. Джон узнал меня издалека и заулыбался.
— Что-то случилось? — спросила я.
Хотя, педагогический опыт подсказывал, что правды мне не услышать. Что нормальная реакция убежавшего из дома мальчишки, — немедленно наврать родительнице, чтобы та успокоилась и отстала. Только мой старший сынок еще не знал, как нужно убегать из дома.
— Очень случилось, — ответил он. — Слишком даже случилось. Пойдем, я тебе покажу.
