Джек Вэнс - Джек Вэнс. Повести и рассказы. - Джеффри Лорд. Бронзовый топор. (Сборник)
Голубые глазки замигали. Великан молчал, поигрывая косицами. Затем он недобро улыбнулся, демонстрируя гнилые зубы.
— Ты воин, чужестранец. Я видел это собственными глазами. И отныне — до самой твоей смерти — я буду чествовать тебя как принца Лондонского, раз уж ты представился этим титулом. Кто знает, может, ты и вправду принц. Говоришь ты нагло, клянусь Тюнором, и сразу перешел к делу, а это мне по душе. Я человек простой, даже писать не умею. За меня это делает Ярл, он за меня и дерется иногда, такая у него обязанность. Он тоже хороший воин, хотя повадки у него, как у писца.
— Я вызываю на бой тебя, — сказал Блэйд, — а не Ярла.
Руками, похожими на медвежьи лапы, пират поглаживал свои косички. Он выглядел таким самодовольным, что Блэйду стало не по себе. Прав Ярл — Блэйд еще многого здесь не понимает.
Рыжебородый снова смерил Блэйда ледяным взглядом.
— Я раздел королеву догола и посадил в клетку, на всеобщее обозрение. Эта сука еще много дней промучается, прежде чем сдохнет. Ты не боишься, что с тобой случится то же самое? Я здесь хозяин.
Ответ Блэйда прозвучал громко и резко, словно протрубил рог:
— Если ты так поступишь со мной, то недолго будешь хозяином. Все подумают, что ты трус и испугался меня. Я бросаю тебе вызов открыто и честно, пользуясь правом воина, дарованным тобой же. Я не знаком с вашими порядками, но даю голову на отсечение, что есть закон, требующий принимать вызов.
Зрители разом зашумели, и Блэйд понял, что сделал правильный ход.
Он достал из складки в тунике жемчужину и поднял, зажав между большим и указательным пальцами, чтобы ее видели все. Это была величайшая из жемчужин, почти с голубиное яйцо, она переливалась, точно слеза дьявола.
В тоне Блэйда звучала нескрываемая насмешка:
— Я слышал, здесь черный жемчуг в большой цене. У меня его много. Если ты боишься драться, Рыжебородый, может, продашь мне своих подданных и королевство?
Это было уже слишком. Весь зал взорвался ревом, хотя сам Рыжебородый молчал и лишь с ненавистью смотрел на Блэйда. Потом на его лице появилась улыбка человека, не знающего поражений.
А пираты орали:
— Убей его, Рыжебородый!
— Покажи нам его сердце и печенку!
— У него есть право на вызов — так дай ему то, чего он просит! Смерти!
Минуту Теторикс слушал их крики, затем поднял руку, требуя тишины. Когда воины успокоились, он шепнул что-то одному из приближенных, и тот быстро вышел, осклабясь в сторону Блэйда.
— Я дал тебе высказаться, принц Лондонский. Теперь послушай меня.
Я должен поблагодарить тебя — ты очень упростил мне дело. Есть тут одна девица, принцесса Талин. Она — дочь Васа Северного, это я знаю доподлинно, и она утверждает, что влюблена в тебя и что вы поженитесь, как только вернетесь в Вас. Это верно?
Чертова девчонка! Хотя некогда думать о том, что у нее на уме. Он ведь знал, на что шел, велев Сильво и Талин подыгрывать ему.
Блэйд кивнул.
— Да, мы поженимся. Но какое это имеет отношение к нашему разговору? — Он поднял черную жемчужину. — Так что, драться будем или торговать?
Рыжебородый протянул руку, взял у него жемчужину и, внимательно рассмотрев, швырнул ее в толпу. Там сразу образовалась куча-мала, раза два сверкнул кинжал.
— Я не любитель черного жемчуга, — сказал он. — Мне нужна белая жемчужина, принцесса Талин. Но у нас есть законы. Если вы и впрямь обручены, я не могу забрать ее иначе, как перешагнув через твой труп. Это прекрасная добыча, принц Лондонский, и когда я убью тебя, она достанется мне. Король Вас не пойдет против меня, потому что в наших королевствах законы одинаковы. Так говорит Ярл, а уж он-то в этом разбирается. Спасибо, принц Блэйд. Я-то все голову ломал, как отобрать у тебя Талин? Если бы я тебя просто прикончил, или вызвал на поединок из-за женщины, моим ребятам это не понравилось бы. Пошли бы разговоры. На этот счет наши законы не улыбаются, выходит, правитель превышает власть. Но ты облегчил мою задачу. Теперь я могу убить тебя с чистой совестью, и твоя невеста перейдет ко мне по праву — свидетелей хоть отбавляй. А Васу потом расскажут всю правду.
Блэйд проследил за его взглядом. Сопровождаемая четырьмя кириями, к трону шла Талин. У Блэйда перехватило дыхание, и он сразу перестал сердиться на девушку. Никогда еще она не выглядела такой красивой, такой величественной. В ее длинные волосы вплели золотые ленты, маленькие ноги были обуты в узкие сандалии, длинная мантия из желтого шелка не могла скрыть стройности девичьего тела, тонкую талию подчеркивал алый поясок, а бюст под шелковой тканью казался больше.
Заметив Блэйда, она вздрогнула и прикрыла ладонью красный влажный рот. Другой рукой она провела по груди, и в ее взгляде Блэйд прочел слова любви и страха за него.
Судя по тому, что кирии не пожалели для нее губной помады и прочей косметики, что Рыжебородый готовил ее для себя, как будто соперник уже умер. Талин протянула к Блэйду руки и хотела что-то сказать, но кирии силком усадили ее в кресло возле трона. Блэйд отвернулся. Ему вовсе не хотелось, чтобы девушка наблюдала за происходящим.
Рыжебородый произнес:
— Ты вызвал меня на глазах у всех. Раз так, выбор оружия за мной.
Блэйд кивнул.
— Как пожелаешь. Но я хочу драться своим топором, Эскальпом. Вели принести его сюда.
Рыжебородый улыбнулся и намотал бороду на кулак — ленточки заблестели в тусклом свете.
— Незачем, принц. Я выбираю вот это.
Он поднял руки, и Блэйд увидел, что они куда больше медвежьих лап — каждая вдвое толще его собственной.
Толпа испустила восторженный рев в предвкушении того, как эти ручищи удавят дерзкого чужака. Блэйд напряг волю, стараясь поймать ускользающее воспоминание. Где-то в другом, забытом измерении он умел убивать голыми руками. Каратэ? Дзю-до? Ну да, верно, он хорошо владел дзю-до. Удастся ли вспомнить приемы?
Рыжебородый снял алую мантию, обнажившись до пояса, и передал ее капитану. У Блэйда учащенно забилось сердце. Он сам был крупным и сильным человеком, но никогда не видел такого силача, как этот. Геторикс, покрытый темным морским загаром, был похож на бронзовую статую — каждый мускул словно вышел из-под резца мастера.
Рыжебородый был раза в полтора шире Блэйда в плечах, бицепсы — почти вдвое толще, а жилистые ноги напоминали стволы дубов.
Блэйд мучительно пытался вспомнить: отвел руку в сторону, оттопырил большой палец и напряг мышцы — вот оно! Проводя ребром ладони по голой ноге, он ощутил мозоль. Рука его представляла собой живой топор.
Нужно было восстановить в памяти еще очень многое: захваты и броски, болевые точки, нервные узлы, все грязные приемчики уличной драки, изученные им некогда в совершенстве.
