Филип Дик - Мечтают ли андроиды об электрических овцах?
Была произведена пробная передача в направлении Проксимы Центавра на случай, если колонизация успешно распространится и в такую даль. Если бы «Саландер-3» достиг своей цели, то путешественники обнаружили бы, что там их уже поджидает Бастер Дружби. И они были бы этим обрадованы.
Но кое-что в Бастере раздражало Исидора — правда, всего одно обстоятельство. Очень тонко, почти незаметно, Бастер высмеивал тех, кто пользовался генераторами эмпатии. Он делал это постоянно, а не от случая к случаю. Собственно, он и сейчас был этим занят.
— Камешками в меня не швыряют, — сообщил он Аманде Вернер. — И если я отправляюсь вверх по горному склону, то обязательно прихвачу с собой пару бутылочек пива — лучше всего «Будвайзер».
Находящиеся в студии зрители засмеялись, и Исидор услышал звуки аплодисментов.
— И потом я сообщу вам, наконец, мою грандиозную новость. Это произойдет ровно через десять часов с настоящего момента!
— И я тоже, дорогой, — выдохнула Аманда. — И когда они швырнут в тебя камни, я заслоню тебя!
Аудитория снова восторженно завопила, и Джон Исидор ощутил, как его затылок и шея деревенеют от бессильного гнева.
Почему Бастер постоянно подкалывает Сострадающего? Больше никто не делает этого. Даже ООН относится к нему положительно. Органы правосудия в Марике и восточных полушариях публично заявили, то сострадание способствует снижению стрессов, делая человека более добрым, сочувствующим ближнему. Это сказал Титус Корнинг, Генеральный Секретарь ООН, и повторил данное утверждение неоднократно. Исидор подумал, что Бастер, вероятно, попросту завидует Вилбуру Сострадающему, поскольку они в некотором смысле являются конкурентами.
Но зачем им конкурировать?
«Для того, чтобы расширить и усилить воздействие на наше сознание, — решил Исидор, — они сражаются за сферы влияния и контроля над нашими душами. С одной стороны — генераторы эмпатии, с другой — Бастер Дружби со своим ржанием и импровизированными остротами. Нужно будет сказать об этом Ганнибалу Слоуту. И спросить, что он сам об этом думает. Он-то уж должен знать наверняка».
Джон Исидор припарковал фургон на крыше лечебницы Ван Несса и быстро спустился в кабинет Ганнибала Слоута, захватив с собой пластиковый футляр с неподвижным электрическим котом. Мистер Слоут оторвал взгляд от страницы, которую читал, и его серое морщинистое лицо исказилось. Ганнибал Слоут был слишком стар, чтобы эмигрировать, и был обречен провести остаток дней на Земле, хотя он не был специалом. За все эти годы радиоактивная пыль подействовала на него, словно едкая ржавчина. Черты его лица, как, впрочем, и мысли, приобрели серый оттенок. Его ноги превратились в палочки, походка стала неуверенной, и на мир он взирал в буквальном смысле слова сквозь запорошенное пылью стекло. По какой-то причине Ганнибал Слоут никогда не протирал стекла своих очков, будто сдавшись и принимая пыль как неизбежное зло. Она уже многие годы все плотнее отгораживала его от окружающего, и через некоторое время пыль должна лишить его и остальных связей с миром, оставив всего лишь птичий голос, а потом замолчит и он.
— Что там у тебя? — спросил мистер Слоут.
— Кот. У него замыкание в системе питания.
Исидор поставил футляр с котом на письменный стол шефа, заваленный бумагами, бланками, документами и брошюрами.
— Зачем ты его сюда притащил? — недовольно осведомился мистер Слоут. — Неси его вниз, в мастерскую к Милту.
Тем не менее он задумчиво открыл коробку и вытащил испорченное животное. Он сам когда-то был мастером по ремонту животных и к тому же очень хорошим.
— Мне кажется, — сказал Исидор, — что Бастер и Сострадающий борются за власть над нашими душами.
— Если это и так, — ответил Слоут, — то Бастер побеждает.
— Он побеждает в данный момент, — не унимался Исидор, — но в конечном итоге все равно проиграет.
Слоут поднял голову и посмотрел на него.
— Почему?
— Потому что Вилбур Сострадающий постоянно возрождается. Он вечен. Его низвергают с вершины холма, но все равно он восстает из загробного мира и поднимается наверх. Он вечен, а вместе с ним вечны и мы.
Исидору было очень приятно, что он вот так рассуждает. Обычно в присутствии мистера Слоута он очень смущался.
— Бастер столь же бессмертен, как и Сострадающий. Между ними нет никакой разницы.
— Как это? Он же простой человек.
— Не знаю, — сказал мистер Слоут, — но это именно так. Конечно, сам он об этом не распространяется.
— Так вот почему Бастеру удается записывать по сорок шесть часов передач каждый день?
— Верно, — подтвердил Слоут.
— А Аманда Вернер и все остальные?
— Они тоже бессмертны.
— Кто же они такие — высшая форма жизни из другой звездной системы?
— Мне пока не удалось выяснить это точно, — ответил мистер Слоут.
Он снял очки с пыльными линзами и принялся рассматривать невооруженными глазами полураскрытую пасть кота.
— Что же касается Вилбура Сострадающего, у меня есть веские доказательства, — чуть слышно закончил он.
И вдруг выругался, извергнув поток сквернословия, длиной целую минуту. По крайней мере именно так показалось Исидору.
— Этот кот, — сказал наконец мистер Слоут, — не поддельный. Я знал, что когда-нибудь это случится. Он просто мертв.
Он посмотрел на труп кота и снова выругался.
В дверях возник Милт Ворогов — дородный, но с сероватой кожей лица, в своем обычном фартуке из голубой парусины.
— Что случилось? — спросил он.
Он подошел поближе и поднял животное.
— Этот недоумок, — сказал Слоут, — привез кота.
Он впервые так выразился в адрес Исидора.
— Если бы он еще был жив, — сказал Милт, — мы могли бы отправить его к настоящему ветеринару. Интересно, сколько он стоил? У кого-нибудь есть каталог Сидни?
— Но ведь… ведь страховка учитывает вероятность такого случая? — пролепетал Исидор.
Ноги его ослабели, и он ощутил, что все предметы в комнате начинают приобретать мрачный темно-вишневый оттенок с зелеными искрами.
— Да, конечно, — сказал мистер Слоут. — Просто мне жалко кота. Еще одним живым существом меньше. Неужели ты не мог отличить его от подделки, а, Исидор? Ты что, не замечаешь разницы?
— Я думал, что это просто очень хорошая модель, — выдавил Исидор, — что он… ну… как живой. Я думал…
— Я уверен, что Исидор не смог бы заметить разницы, — мягко проговорил Милт. — Для него все они живые, даже электрические. Он, наверное, попытался спасти его. — Милт повернулся к Исидору. — Ты хотел перезарядить батареи или обнаружить замыкание?
