Айзек Айзек Азимов - Транторианская империя
Лицо Джоунти, без того белое от холода, побелело ещё больше.
— Даже сейчас я мог бы убить тебя. И что удержало бы меня?
— Политика, Джоунти. На борту корабля находится Артемида из Хенриадов, и, мне кажется, сейчас она более важная персона, чем я. Убить меня в её присутствии — означает проиграть так успешно начатую для тебя партию. Ты навсегда потеряешь надежду на успех в её глазах.
Джоунти вздохнул и сказал:
— Фаррилл, здесь холодно, а становится ещё холоднее. Мне кажется, солнце заходит. Ты глуп и очень утомил меня. всё же я хотел бы знать: зачем, по-твоему, мне понадобилось убивать тебя?
— По той же причине, по которой ты убил моего отца.
— ЧТО?!
— Думаешь, я поверил, когда ты обвинил беднягу Хенрика в предательстве? Думаешь, я считаю моего отца таким глупцом, чтобы он мог чересчур довериться Хенрику? Нет, Джоунти! Мой отец должен был очень доверять своему убийце, чтобы позволить ему приблизиться к себе.
Джоунти отступил назад и поддел ногой один из чемоданчиков. Тот раскрылся, и содержимое его вывалилось на землю.
— Я вижу, у тебя разыгралась фантазия. Ты помешан на криминальных историях.
Байрон дрожал, но холод был здесь ни при чем.
— Мой отец был популярен среди твоих людей, Джоунти. Слишком популярен. Автарх не может допустить, чтобы кто- то имел больший авторитет, чем он. Ты избавился от соперника! А от меня хочешь избавиться потому, что боишься, будто я займу его место! — Его голос нарастал и постепенно перешёл в крик. — Разве это неправда?
— Нет.
Джоунти нагнулся за чемоданчиком.
— Я могу доказать, что ты ошибаешься. — Он открыл его. — Радиоснаряжение. Посмотри на него. Хорошенько посмотри.
Байрон опустил взгляд на чемоданчик:
— Ну и что это доказывает?
Джоунти выпрямился.
— Ничего. А теперь внимательно взгляни на это.
В руке он держал бластер.
— Я устал от тебя, Фаррилл. Я больше не хочу разговаривать с тобой.
— Ты пронес бластер в чемоданчике с оборудованием! — Изумлению Байрона не было границ.
Байрон, неотрывно глядя в дуло бластера, отступил на шаг.
— Ты убил моего отца!
— Да, я убил его, — рассмеялся Автарх. — Я говорю тебе это только потому, что тебе недолго осталось жить.
— И ты уже не раз пытался убить меня!
— Да. Ты прав в своих допущениях. И чем сейчас это может помочь тебе? Вперёд!
— Нет, — воскликнул Байрон. — Если собираешься стрелять, стреляй.
Автарх раздражённо спросил:
— Ты думаешь, я не сделаю этого?
— Я даже прошу тебя выстрелить.
— Хорошо, — Автарх прицелился в голову Байрона и спустил курок.
Девятнадцать
…И ПОТЕРПЕТЬ ПОРАЖЕНИЕ
Теодор Ризетт прятался за скалой. Он не хотел, чтобы его увидели раньше времени. Бластер он держал в кармане. Солнце благоприятствовало ему: если бы те, за кем он наблюдал, повернули головы в его сторону, оно светило бы им прямо в глаза, и его было бы трудно заметить.
Он отлично слышал их голоса. всё же хорошо он придумал с этим встроенным микрофоном! Ризетт усмехнулся. Всё идёт по плану, только создатель этого плана явно не рассчитывал на присутствие здесь постороннего.
Артемида не видела бластер. Она не видела и двух фигур на скале. Пять минут назад она заметила Ризетта и теперь следовала за ним. Но он шёл слишком быстро. Догоняя его, она дважды упала, но даже не почувствовала этого. При втором падении она рассекла ногу, и теперь за ней оставался багровый след.
Из последних сил она сжимала нейронный хлыст.
Как привлечь к себе его внимание? Она крикнула:
— Ризетт! — И вновь: — Ризетт!
Внезапно она споткнулась. Солнце светило ярко, но мир потемнел, сознание начало покидать её. Артемида почувствовала, что касается земли, что хлыст выскальзывает из пальцев…
Чьи-то руки подхватили её. Она с усилием приоткрыла глаза.
— Байрон? — прозвучал еле слышный шёпот.
В ответ послышались слова, но это был голос не Байрона. Это голос Ризетта, поняла она.
И тут сознание окончательно покинуло девушку.
На лице Автарха было недоумение, как у ребенка, которому дали игрушку и тут же отобрали её. Он вновь и вновь нажимал на спуск бластера, однако выстрел так и не раздался.
Байрон сказал:
— Кажется, с твоим бластером что-то не в порядке?
Автарх переводил взгляд с Байрона на оружие. С ужасом он обнаружил, что бластер разряжен. Теперь оружие было просто бесполезной игрушкой. Автарх отбросил его в сторону.
— Око за око, — голос Байрона дрогнул.
Автарх, ничего не говоря, отступил назад.
Байрон медленно шагнул к нему.
— Существует множество способов убийства, но я не буду удовлетворен, если смерть твоя наступит сразу. Тогда ты не успеешь ощутить её. Это будет плохо. Думаю, я должен продлить этот процесс.
Внезапно до его слуха донесся отчаянный крик:
— Ризетт! Ризетт! Не стреляй!..
В ту же минуту Автарх бросился на Байрона и повалил его на землю. Его пальцы пытались сдавить шею юноши. Байрону удалось вывернуться. Автарх отскочил в сторону, тяжело дыша и готовясь повторить попытку.
Они вновь сцепились и покатились клубком по земле. Потом вскочили, держа каждый свой карбондиоксидный цилиндр наперевес. Внезапно Автарх метнул цилиндр в сторону юноши, но не попал, и цилиндр с грохотом покатился по скале.
Это разозлило Байрона. Подскочив к Автарху, он рывком втащил его на вершину скалы, подталкивая к самому краю. Автарх уже чуть не потерял равновесие, но противник вовремя схватил его за руку.
— Ты подошёл слишком близко к краю, Джоунти. Я ещё не хочу, чтобы ты умирал. Поэтому не торопись.
Джоунти застонал от бессильной злобы.
И тут прозвучал голос Ризетта:
— Подожди!
— Убей этого человека, Ризетт! Убей его! — заверещал Автарх. В нём возродилась надежда.
Ризетт медленно поднял оружие и прицелился.
— Как ты думаешь, — спросил Байрон, — почему твой бластер оказался разряженным, Джоунти?
— Что?! — Автарх растерянно заморгал.
— Твой бластер разрядил не я, Джоунти. Так кто же? Кто сейчас целится в тебя, Джоунти? Не в меня, Джоунти, в ТЕБЯ?
Повернувшись к Ризетгу, Автарх процедил:
— Предатель!
— Не я, сэр, — громко возразил Ризетт. — Предатель тот, кто способствовал смерти Господина Вайдемоса.
— Это не я, — закричал Автарх. — Если это сказал тебе он, то он лжет!
— Это сказал мне ты сам. Я не только разрядил твоё оружие, но и снабдил тебя микрофоном, который позволял слышать каждое твоё слово и мне, и остальным членам команды. Теперь все знают, кто ты есть на самом деле.
