Василий Головачев - Последний джинн
— Первый раз слышу это имя.
— Он такой же индивидуал, как и ты. Индеец американского племени лакота. Астрофизик и гонщик. Хороший парень. У нас недавно. Боюсь, ему будет не слишком приятно узнать, что мы его подстраховываем.
— Но дело важное? Почему вы всполошились?
— Просто отрабатываем стандартный СРАМ[5]… в надежде, что не придется разворачивать императив «отвага».[6] Вы оба «солисты»…
— Думаю, Игнат не помешает, — корректно сказал Артем. — Они смогут работать и в паре. — Он перевел оценивающий взгляд на сына. — Хотя приоритетным останется первое задание.
Бондарь побарабанил пальцами по столу.
— Хорошо, попробуем. Все материалы по этим двум проблемам можешь скачать у меня или у отца. Вопросы есть?
— Готов приступить к службе.
— Подожди меня в коридоре, — сказал Артем.
Игнат встал, щелкнул каблуками, вышел.
— Я когда-то был точно таким же, — сказал Ромашин-старший, проводив его взглядом. — Верил в себя до неприличия и ни в чем не сомневался.
— Ну, это нормально, — сказал Бондарь. — В двадцать пять и я свято верил, что неразрешимых проблем нет.
— А разве есть?
— Человек! — твердо произнес начальник группы «Соло». — Это главная неразрешимая проблема современности. Хорст — яркий тому пример. Что он задумал? Кто ему помог?
Артем помолчал.
— В конце концов мы это выясним. А начать надо с поиска бывших друзей Хорста. Один он не сможет ничего сделать, будь у него даже семь пядей во лбу, ему нужны помощники. Уверен, что он начал собирать команду.
— Гениталии всех стран, соединяйтесь! — усмехнулся Бондарь. — Если уничтожение кладбища «джиннов» на Полюсе его рук дело, то команду он уже собрал.
— С кладбищем не все ясно, — покачал головой Бондарь. — Прав Игнат, это даже не наш уровень — уровень большой и энергетически независимой системы. Мы бы наверно смогли взорвать могильники, но потратили бы уйму времени, средств и сил. А кладбище взорвано чисто, никто никого не видел.
— Хотел бы я знать, для чего это сделано.
Артем выбрался из-за стола.
— Ладно, я на связи. Позаботьтесь об усилении охраны всех важных объектов, а главное — людей. Чует мое сердце, эта тварь скоро выйдет на…
— На вас, — закончил Бондарь.
Артем вышел.
В коридоре его ждал Игнат, с увлечением — руки в карманы уника — наблюдавший за стаей птиц, заставляющих останавливаться или сворачивать летательные аппараты между ближайшими зданиями.
— Ничего не боятся, — кивнул он на стаю. — В городах надо завести птиц покрупнее, лихачей сразу поубавится.
Артем постоял рядом, глядя сквозь прозрачную стену коридора на стаю ворон, потом взял сына под руку.
— Игнат, я знаю, что ты умеешь видеть будущее.
— Па…
— Ну, или предвидеть опасные события. Знаю, что это требует большого расхода сил. Но мне очень хочется обезопасить…
— Маму, — продолжил Игнат.
— Кирилл догадывается, что ты умеешь читать мысли.
— Я делаю это только в крайнем случае и когда сильно надо.
— Передо мной тебе не в чем оправдываться. Мама не зря называет тебя иногда «внуком джинна». Уверяю тебя, она в большой опасности.
— Этот Хорст… так нас ненавидит?
— Он не остановится ни перед чем!
Они направились к лифту, чтобы спуститься в метро; УАСС имела свою систему мгновенного транспорта.
— Хорошо, я попробую, — пообещал Игнат.
В стаю ворон, продолжавшую кружить между зданиями старинного центра Москвы, вдруг врезался на всей скорости ярко-красный куттер, так что она брызнула в разные стороны черными хлопьями.
Куттер не остановился, помчался дальше, и за ним стрелой скользнул белый когг воздушно-патрульной службы.
Ромашины переглянулись.
— Это иллюстрация к твоему предложению насчет стаи больших птиц, — сказал Артем. — Наглецов не остановит никакое препятствие, даже живые люди, не то что птицы.
Игнат помрачнел. Возразить ему было нечего.
Глава 6
ПОЛЮС НЕДОСТУПНОСТИ
Игнат выполнил обещание «посмотреть в будущее», данное отцу, в тот же день.
Это действительно стоило ему огромного расхода нервной энергии, однако он не остановился и довел сеанс «волевого ясновидения» до конца.
Осмысленная чуть позже картина негативных тенденций не обрадовала. Разумеется, она не была четкой, хотя изредка в сплетении меняющихся полевых форм протаивали человеческие — не лица и фигуры — психофизические объемы, ауры. И тем не менее Игнат совершенно точно определил, что и маме, и отцу, и деду Кузьме, и ему самому грозит опасность. Надо было принимать срочные меры, чтобы ее избежать.
Игнат связался с отцом, передал ему свои ощущения и видение ситуации, и тот поделился с ним своими планами спрятать где-нибудь Зари-му и деда.
— Лучше всего на Полюсе, — предложил Игнат. — Я туда все равно полечу, чтобы посмотреть на взорванное кладбище «джиннов», и заодно провожу обоих.
— Я подумаю, — пообещал Артем.
С напарником по «космическому» заданию знакомиться не хотелось. Подумав, Игнат отложил встречу на вечер. После этого он набросал план действий на ближайшие несколько дней и начал его выполнять. Очень донимало желание позвонить Лилии и встретиться, однако он героически наступил мечте на горло. Прежде чем расслабляться в компании симпатичной девушки, следовало этот кайф заработать.
Сначала он просмотрел выданный ему список всех бывших приятелей и знакомых Ульриха Хорста, которые были живы к этому времени. Позвонил Стиву Джадду, занимавшему кресло директора Департамента развлечений Министерства культуры Эстонии.
Джадд не понравился ему сразу: одутловатостью, ощутимой сытостью, бегающими глазками и полупрезрительной складкой губ. Он долго ходил вокруг да около, дважды уточнял, кто звонит (Игнату пришлось показать удостоверение сотрудника Службы, хотя и с другой фамилией), а потом вдруг признался, что имел с Хорстом короткий разговор.
— Значит, он вам все-таки звонил, — хмыкнул Игнат. — Когда? О чем вы говорили?
— Да ни о чем. — Глазки Джадда вильнули. — Он предлагал встретиться, вспомнить друзей, повеселиться.
— И все?
— Ну, в общем-то, все. Хотя нет, он сказал еще, что у него есть какая-то идея и предлагал присоединиться к ее реализации.
— Что за идея?
— Не знаю, может быть, что-то связанное с его прежней работой. Он ведь был очень хорошим математиком и ксенолингвистом.
— Больше он ничего не предлагал?
Джадд криво улыбнулся.
— Я сказал ему, что давно не занимаюсь наукой и мне его идея не интересна.
