Александр Романовский - Ярость рвет цепи
– А вы не боитесь, – неожиданно для самого себя спросил он, – что я просто сбегу с этими деньгами, не выполнив работу?
Ковбой широко улыбнулся, продемонстрировав крупные белые зубы.
– Нет, не боюсь. Тебе нужна вторая половина, откуда-то я это знаю. Впрочем, даже если ты удовольствуешься одной, я всегда могу стребовать деньги с Хью. Ты ведь не хочешь подвести своего агента, верно? – В темных глазах безволосого вспыхнули сумасшедшие огоньки. – С другой стороны, я также не могу предоставить тебе ни единой гарантии. Вместе с тем, ничто не может помешать и тебе обратиться в случае надобности к Лысому Хью. Если хорошо подумать, зачем еще нужны посредники?
Курт промолчал. На Хью ему было плевать, но в главном он был согласен с Ковбоем.
– Чем, помимо телесных утех, занимается Майкл-сон? – спросил он, прикоснувшись к карману, в котором лежала планшетка.
Ковбой нахмурился.
– Пусть это тебя не заботит. Настоящий профессионал не забивает голову посторонними вещами. Тебе нужно знать лишь то, что его нужно прикончить – во что бы то ни стало. Один человек, если он не душевнобольной, не может без достаточно веских причин желать смерти другого. Мы с ним – давние враги. Он нехороший человек, волк. Его руки по самые плечи в крови. Ликвидировав его, ты поможешь не только мне.
“Ликвидировав”, – эхом пронеслось в голове Курта. Вероятно, такие понятия в ходу у профессионалов. Слово было холодным и бездушным, словно речь шла о плановой дезинсекции, а не о человеческой жизни. Но в таком контексте слово прозвучало уместно.
– Свидетели – на твое усмотрение, – продолжал безволосый. – Можешь их не трогать, а можешь перебить всех до единого. Вряд ли кто-то успеет тебя рассмотреть… Если хотя бы малая половина того, что я слышал о вашем племени, – правда.
Курт пожал плечами. Разве он может предугадать, как повернутся события?
– Ну, и на закуску… Сейчас я достану оружие, – сказал Ковбой, – и отдам его тебе. Оно нигде не зарегистрировано, нет даже заводской маркировки. – Безволосый сунул правую руку под пиджак и осторожно извлек пистолет, держа его за длинный ствол.
Курт протянул руку и машинально схватил рукоять. Та удобно легла в ладонь, будто специально подгонялась под волчью лапу. Пистолет оказался тяжелее, чем Курт ожидал, но ощущение этой тяжести было неожиданно приятным. Черный ствол и рукоять были превосходно сбалансированы. Коготь волка так и просился на спусковой крючок.
– Зачем?
– Не помешает, – ответил Ковбой. – Пули – разрывные. Достаточно одного попадания, чтобы оторвать человеку руку. На рукояти не останется никаких следов, поэтому можешь бросить его прямо на месте. Это все. Удачи.
Тут господин сделал еще одну странную вещь – протянул руку и хлопнул волка по плечу. Этот жест был настолько неожидан, что Курт даже не попытался увернуться, когда его коснулась затянутая в перчатку рука. Он почувствовал запах дорогой ткани, доселе не бывавшей в стирке, дезодорант, а также, конечно, жасмин.
Тем не менее кое-какие детали все же прорвались сквозь эту завесу. Запах Ковбоя оказался весьма специфичен, но и едва ощутим, как сиюминутный ветерок.
Глухо зарычав, волк увернулся и сбросил руку с плеча. Телохранители не двинулись с места, хотя кое-кто, набычившись, потянулся к оружию. А Ковбой, как ни странно, ничуть не расстроился. Успокоив охрану скупым жестом, он улыбнулся и кивнул Курту на прощанье.
Затем, развернувшись, направился к автомобилю. Телохранители начали сворачивать позиции. Мотоциклисты оседлали своих стальных коней, водители сели за баранки. Взревели моторы. Ковбой неторопливо влез на заднее сиденье, один из телохранителей захлопнул дверь. Внедорожник мягко тронулся с места. Мотоциклы возглавляли колонну; камешки летели из-под рифленых протекторов.
Вскоре шум моторов затих в отдалении.
В подворотне сгустились ночь и тишина, напоенные газообразными продуктами горения жидкого топлива. Курт стоял неподвижно, прислушиваясь и пробуя воздух. Затем поглядел на пистолет, который продолжал сжимать в руке.
Было очевидно, что эта штука ему без надобности. Он никогда не стрелял из огнестрельного оружия, а учиться – за пару часов до самого мероприятия было поздновато. Безволосому, наверное, и в голову не пришло, что кто-то с самого дна Гетто не умеет обращаться с оружием. Вот уж удивился бы, узнай он, что в действительности племя живет по соседству с ним.
В общем, Курт пришел к выводу, что с этим стволом он рискует совершить массу ошибок и, главное – лишиться своего единственного преимущества – того, что делало его волком. У безволосых горы оружия, однако почему-то они обратились к члену стаи. Стало быть, этим преимуществом и следовало распорядиться наилучшим образом.
Вынув из пистолета магазин, Курт один за другим разбросал по двору патроны. Следом полетели пустая обойма, затвор, возвратная пружина и рама с рукоятью – на все четыре стороны света. Разыскать части единого целого среди всего того мусора, что усеивал двор, было задачей непростой – даже если знать, что искать.
Боек, чуть помедлив, Курт зашвырнул в один из оконных проемов.
Стоя на часах у входа в убежище, он, бывало, успевал не один десяток раз разобрать и собрать пистолет легендарного Коррига, чтобы убить время. Однако знание устройства оружия – это еще далеко не умение стрелять из него. Таких навыков у Курта не было совсем.
Что бы там Ковбой ни говорил, лучше поторопиться.
Непроизвольно коснувшись кармана с планшеткой, Курт направился к выходу из подворотни. Там он немного постоял, осматриваясь, после чего пошел дальше. Свет дальних фонарей лежал на асфальте влажными полосами. Не было ни одной живой души, даже патрули куда-то подевались. Звезды равнодушно глядели сквозь купол, Луна без спешки продолжала полет. На том перекрестке, где, по словам Ковбоя, находился нелегальный бордель, волку доводилось бывать два-три раза. Разумеется, тогда у него не возникало особой нужды что-либо разнюхивать, поэтому оставшееся в памяти воспоминание было довольно смутным. Мегаполис был огромен, а вылазки на поверхность – молниеносны и поспешны.
Прежде чем браться за дело, Курт решил кое-что разузнать, тем более что это оказалось по дороге. Местонахождение ближайшего банкомата он знал доподлинно. При подборе места для встречи этот фактор также сыграл немаловажную роль.
По слухам, в Ульях бумажные деньги почти не использовались, зато в Гетто они по-прежнему имели широкое хождение. Местные жители доверяли бумаге гораздо больше, нежели абстрактным банковским потокам. Счет можно заморозить, арестовать или ограбить из Сети, а вот “настоящие” деньги другое дело. Правда, их тоже могут украсть или отобрать, но это уже дело привычное. Кроме того, у сделки, совершенной по старинке, оставалось куда больше шансов остаться незамеченной, нежели у перечислений сумм с одного счета на другой.
