Евгений Гуляковский - Тень Земли
– Да что, совет! Тебе сейчас квартира нужна, а не совет.
– Ты думаешь? Значит, если уедем, если найдем эту чертову квартиру, тогда все наладится? Неужели все держится на своей берлоге? В ней только все дело?
– Бывает люди не могут ужиться, приспособиться друг к другу. Постоянные конфликты разъедают как ржавчина, особенно если замешан кто-то еще. От родителей придется уходить, если хочешь сохранить семью. А квартиру не ищи. Переезжай пока ко мне.
– А ты?
– Я что-нибудь придумаю. Одной легче… Поживу у знакомых, мне здесь все равно невмоготу, каждая вещь о Сергее напоминает…
Вскоре Люся ушла поделиться с мужем радостной новостью. Наташа задумалась о том, как обстоятельства и время жестоко перекраивают человеческие отношения. В детстве и юности у нас на все хватает времени. Особенно много его для друзей. Зато с возрастом времени становится все меньше. И постепенно друзья отходят на второй план. Все заполняют собственные заботы. Бежишь на работу, бежишь с работы, полдня проводишь в очередях и в транспорте… Что-то очень важное мы при этом теряем, становимся беднее, суше… Вот и Люся, год у нее не была. Она ей звонила, когда уехал Сергей… Люся обещала обязательно зайти, но времени не нашлось, ограничилась телефонными звонками. Пришла лишь сегодня…
От этих жестоких мыслей ей стало совсем тошно. А тут еще замолчал приемник, наверно, сели батареи. Она крутила ручку настройки – все напрасно. В пустой квартире прочно обосновалась тишина, она чувствовала, что мужества у нее остается совсем немного. И тогда вновь требовательно, протяжно зазвонил телефон.
– Наташа? – Голос Сергея был чуть хрипловатый, с одышкой, словно он бежал откуда-то и теперь говорил из соседней комнаты. – Понимаешь, какое дело… Ты не могла бы приехать?
Куда приехать? – Она почувствовала, как у нее мертвеют губы.
– Да сюда, ко мне. Хорошо, если сможешь выбраться на пару недель. Возьми отпуск за свой счет, вернее за мой, и приезжай. Поможешь мне тут в одном деле.
Она не знала, что ему ответила и что еще он говорил. Пришла в себя только, когда в трубке раздались короткие гудки и, значит, разговор уже закончился, хотя она ничего еще не сказала, ничего определенного… Чувствуя в затылке тупую боль, она прилегла на диван, а когда немного просохли глаза и вернулась способность соображать, решила: «Все равно поеду к нему. Будь что будет. Может, разрушу последнюю надежду на его возвращение, а все равно поеду. Он меня, наверное, презирать будет, потеряет всякое уважение за то, что прибежала по первому зову. Да он и не звал особенно. Так, помощь ему потребовалась… Пусть. Только бы увидеть»…… Сергей ждал Наташу на автобусной остановке в райцентре. Он сидел на скамейке под навесом и курил сигарету за сигаретой, чтобы согреться. Ему пришлось добираться пешком. Потому что «профилактика», которой целыми днями занимался Хабиб, в конце концов вывела из строя их газик. Он устал, был зол и уже почти пожалел о своей затее с приездом Наташи, представив, сколько упреков, слез и других ее женских штучек вмешается в спокойное течение жизни. Но отступать было поздно. В конце концов, он сам попросил ее приехать.
Автобус задерживался. Сергей сходил в продмаг и купил целый килограмм конфет, завернутых в серую промасленную бумагу, и бутылку шампанского, другого вина не нашлось. Больше всего ему не нравилась история со сломавшейся машиной. Идти ночью на станцию пешком с вещами невозможно. Придется заночевать в гостинице. Сергей уже заказал себе единственный отдельный номер, а Наташе забронировал место в общем. Хотел сделать наоборот, но администратор ни за что не соглашался бронировать номер без паспорта клиента, пришлось в конце концов записать номер на себя. Сергей представил, что Наташа скажет по поводу гостиницы, вспомнил подозрительный взгляд администратора, когда тот спросил, для кого он собирается бронировать место. Пришлось сказать, что встречает приехавшую в командировку сотрудницу. В общем, там еще назревала история.
Наконец подошел автобус. Уже стемнело. Зажглись редкие желтоватые фонари. В их неверном, дрожащем свете Сергей не сразу узнал Наташу. Возможно, помешала непривычная одежда на ней. Сошла незнакомая девушка в спортивной куртке, с короткой и тоже незнакомой ему прической. Он даже подойти решился не сразу.
– Здравствуй, Сережа. Целую вечность тебя не видела.
Он все еще молчал сбитый с толку, удивленный тем, что запомнил ее при прощании совсем другой.
– Что, изменилась?
– Кажется, в лучшую сторону.
– Я так и думала. Твое отсутствие всегда сказывалось на мне благотворно. Что ж мы стоим?
– А где твои вещи?
– Вещи? Да вот они, все здесь. – Она дернула большой спортивной сумкой, переброшенной через плечо. —
Ты что, ожидал, что я захвачу с собой письменный стол?
– Все же не на один день ехала.
– Может, и на один. Это зависит от того, зачем я тебе понадобилась. Что у тебя стряслось?
– Об этом не на улице… Машина за нами приедет только завтра, придется ночевать в гостинице.
– Мне не так уж часто приходилось ночевать в гостиницах. Это обещает быть интересным.
Он не понимал ее юмора. Сбивала с толку ее новая манера держаться – независимо, с легкой иронией, словно ничего особенного не было в этой их встрече. Просто она приехала на денек навестить старого друга. Короткий взгляд да это: «Здравствуй, Сережа». В общем, началось все не так, как он ожидал.
В гостинице оформление, вопреки его опасениям, прошло гладко. Администратор не потребовал от Наташи командировочного удостоверения. Наверно, подействовал штемпель в ее паспорте со столичной пропиской.
Номер оказался совсем крошечным. В нем едва помещались железная койка и круглый стол, точно взятый напрокат из столовой и накрытый заляпанной чернилами клеенкой.
Сергей разлил шампанское в стаканы из-под воды. Ей плеснул на самое донышко, для проформы, знал, все равно откажется. Но она выпила и сама пододвинула ему пустой стакан. Появилась в ней некая бесшабашность, все корабли были сожжены, и ей стало все равно, что он о ней подумает. А Сергей не знал, нужно ли сейчас объяснять свой звонок. Понимал – стоит заговорить о делах, и разрушится нежданная радость от встречи с ней.
– Как ты живешь, Сережа? Почему вспомнил обо мне? Не писал, не писал… И вдруг.
– Соскучился, взял да и позвонил, – сказал он, избегая ее взгляда.
– Я была рада твоему звонку. Не ждала, но была рада. Пока мы не виделись, произошла переоценка ценностей. Ты понимаешь, о чем я говорю?
– Не совсем, но вижу, ты сильно изменилась.
– В чем?
– Раньше не говорила со мной так откровенно, во всем преобладала трагическая окраска.
