Джон Макдональд - Вино грез
Рол потянулся было за своей набедренной повязкой, брошенной в кабине, но Федра остановила его.
— Разве ты забыл?
— Рол посмотрел на нее. В одной руке она держала мужскую тогу, а в другой ремень. Сердце у Рола дрогнуло. Подумать только! Сколько времени он мечтал о мужской тоге! И вот — она здесь. Его тога. Рол потянулся за ней. Но Федра отдернула руку с тогой.
— Разве ты не знаешь обычая, Рол? Разве тебе не рассказывали?
Она поддразнивала его. А Рол вспомнил. В первый раз мужская тога и ремни должны быть надеты на него женщиной, которая станет его партнершей в первом любовном танце, и такие танцы тоже станут его привилегией. Он смущенно остановился.
А Федра отступила, и ее рот неприятно искривился.
— Может быть, ты думаешь, Рол Кинсон, что можешь избрать другую? Тебе нелегко будет сделать это. Тебя не любят. Только две женщины согласились, но другая передумала перед самой жеребьевкой.
— Дай мне одежду, — потребовал он, вспыхнув. Федра снова сделала шаг назад.
— Не разрешается. Таков закон. Если ты отказываешься, то будешь обязан носить детскую одежду.
Рол уставился на нее и подумал о Нэре с волосами цвета пламени и смуглым телом. По сравнению с Нэрой Федра была мучнисто-белой, блеклой. Неожиданно он заметил в ее глазах предательский блеск слез и понял, как уязвлена ее гордость.
Тогда он встал, закрыл дверцу кабины для грез и позволил ей облечь себя в тогу и застегнуть поясной ремень, наблюдая, как она выполняет медленные стилизованные движения ритуала. Федра встала на колени и обвила серебристые ремни вокруг его правой лодыжки, заплетая концы ремня в противоположных направлениях, с каждым оборотом поднимая витки так, чтобы получался узор из ромбов. Закончив переплетение, она крепко традиционным узлом связала концы чуть ниже колена. Рол протянул вторую ногу; девушка сплела на ней ремень, но с колен не встала, а продолжала смотреть снизу верх в его глаза. Рол вспомнил обычай и, взяв ее за руки, поставил на ноги.
Взявшись за руки и не произнося ни слова, они спустились с верхних уровней в нужный коридор и прошли в помещение, где их ждали другие взрослые. Толстый старик, руководивший играми взрослых, с облегчением взглянул на Рола и Федру, прошел к музыкальной панели и коснулся блекло-красного диска. Зазвучала музыка. Остальные пары прекратили беседовать и выстроились в ряды. Рол почувствовал себя ребенком, укравшим тогу и ремни мужчины. Когда он, глядя на Федру, занимал свое место в ряду, у него дрожали руки и подгибались коленки. Украдкой он следил за другими мужчинами.
Толстый старик заиграл на серебряной дудке, висевшей у него на шее, и комната наполнилась протяжными звуками. В янтарном сиянии стен блестели лысые головы. Начался церемонный, не затрагивающий душу запутанный танец, заменявший порыв и потребность. Рол почувствовал, что движется как во сне. Живой жестокий мир, который он посетил, пришелся ему больше по вкусу, чем эта стилизованная подмена. Он заметил, что других забавляют его неуклюжие движения, а Федра стыдится его неловкости. Он понимал, что этот танец был необходим, потому что означал продолжение мира Наблюдателей.
Ритм музыки постепенно ускорился, и Ролу захотелось спрятаться на одном из самых высоких уровней. Но он заставил себя улыбаться, как все остальные.
Глава 4
Бад Лэйн стоял у окна кабинета, устремив взгляд на новые барачные строения, построенные между двумя старыми. Недавно тут были туго натянуты проволочные сетки, и бригада рабочих с распылителями медленными отработанными движениями наносила на них пластик.
Лично генерал Сэчсон давления не оказывал. Но давили со всех сторон. Отдел технических расчетов опубликовал безосновательное опровержение по принципиальным положениям теории «Битти», и редакции разнообразных программ новостей подхватили его, основательно упростив. «Кредо», новый микрожурнал, визжит о «миллионах, растраченных на какие-то сумасбродные эксперименты в горах северной части штата Нью-Мексико».
Кучка непереизбранных конгрессменов пыталась затеять политический скандал, наняв воздействующих на общественность писак и напустив их на вопрос о весьма неустойчивых ассигнованиях для освоения космоса. Диктор телекомпании «Джей-Си-Эс» намекнул на предполагаемую полную реорганизацию высшего руководства военно-гражданскими космическими силами.
Предчувствуя возможность аннулирования проекта «Темпо», административные отделы в Вашингтоне: финансовый отдел, отдел кадров, отдел снабжения — основательно натянули вожжи и осложнили выполнение проекта, требуя составления множества дополнительных отчетов.
Шэрэн Инли постучала в дверь и вошла в кабинет Бада. Он кивнул ей и устало улыбнулся. На ней была обычная рабочая одежда: джинсы и мужская белая рубашка с распахнутым воротом и закатанными рукавами. Шэрэн с отвращением посмотрела на гору бумаг, скопившихся на столе.
— Бад, вы клерк или ученый?
— Я слишком занят тем, как стать вышеупомянутым, чтобы делать что-либо в качестве второго. Я уже начинаю разбираться в административно-канцелярских тонкостях. Знаете, я поначалу старался управиться с каждым отчетом или, по крайней мере, создать разумную процедуру их исполнения. Но потом обнаружил, что, не успевал я толком вникнуть в отчет, как обстановка вокруг полностью менялась, и его надо переделывать. Знаете, что я сейчас делаю?
— Что-то решительное?
— Я сделал резиновые штампы. Вот, взгляните. Посмотрите на этот. «Держать до исполнения — координационная группа». И на этот: «На рассмотрение и составление отчета — статистический комитет». А вот еще штампик. «В папки переходящих — отдел планового программирования».
— А на кой черт они нужны? — О, это так просто. Вот возьмем хот бы вот эту директиву. Она прислана в трех экземплярах. Комиссия по промышленным исследованиям из планового отдела по надзору министерства обороны хочет получить от нас отчеты. Цитирую: «Начиная с месяца получения настоящей директивы вам предписывается представлять в наш адрес по состоянию на двенадцатое и двадцать седьмое число каждого месяца отчеты по запланированному расходу дефицитных материалов согласно прилагаемому перечню, за предстоящие три месяца (от даты отчетности), причем, расход металлов должен быть выражен в процентном отношении к реальному расходу этих металлов за предшествовавшие каждому отчету шесть месяцев». А вот и прилагаемый перечень. В нем семнадцать позиций. Вы заметили в общем зале, в дальнем углу, новенькую сотрудницу?
— Маленькую брюнеточку? Да, заметила.
— Так вот, я отправляю этот запрос ей. Она подготовит трафарет, и, размножив его на мимеографе, получит сто копий. Она — моя координационная группа, статистический комитет и отдел планового программирования. Двенадцатого и двадцать седьмого числа каждого месяца она отправляет по почте копии директив с пометкой, сделанной одним из резиновых штампов. Одну копию она пошлет в комитет по надзору министерства обороны, одну — в группу распределения материалов, одну — в плановый отдел и одну — в комиссию по промышленным исследованиям. Я разрешил ей ставить тот штамп, какой ей вздумается. Кажется, результат получается тот же, что и при отправке составленного отчета. Я только требую, чтобы она на трафаретах проставляла исходящие номера.
