Юрий Тупицын - В дебрях Даль-Гея
Кронин недоверчиво улыбнулся.
— Ну делаете же вы что-нибудь?
Она согласно закивала:
— Делаю, конечно. Я пою, всю жизнь пою. А это иногда весело, а иногда очень скучно, когда только поешь, и больше ничего.
Кронин взглянул на неё так, словно увидел впервые.
Удивительный голос, лёгкий акцент, чарующая грация движений.
— Вы Кайна Стан?
— Кайна Стан, — подтвердила она. И спросила, немного морща лоб: — А вы, кто вы? Нет, не профессия, а… Как ваше имя?
Вот так они познакомились три года тому назад…
— Кайна, — теперь уже с улыбкой повторил Кронин, — вы…
— Я, — кивнула она. — А вы, как вы оказались здесь?
Этот простой вопрос поверг Кронина в смущение. Что он может ответить Кайне, своему близкому и доброму другу?
Правду сказать невозможно, а врать — стыдно.
— Это все лихорадка-тау, — нашёлся наконец Алексей, и это было почти правдой.
— Да, — охотно согласилась молодая женщина, — чего только не творится сейчас из-за этой лихорадки.
— Именно из-за неё мы и застряли на стигмийской базе. Кронин понемногу обретал обычную уверенность. — Мои друзья в карантине, я на свободе — скука смертная. И когда представилась возможность побывать в Даль-Гее, я ухватился за неё с удовольствием.
Внимательно глядя на Алексея, Кайна спросила с едва уловимой ноткой лукавства:
— И вам дали разрешение?
— Не только дали, но ещё и упрашивали, чуть ли не на коленях. — Кронин шутливо приосанился и в лёгком поклоне склонил голову. — Я приехал сюда, собственно, как представитель фирмы «Нун».
— Вот как! Вы занялись коммерцией?
Кронин улыбнулся:
— Неужели я так низко пал, что стал похож на коммерсанта? Все гораздо проще — фирма из-за лихорадки осталась без надёжных людей, а мы заинтересованы в контактах с нею. Правление обратилось к нам за содействием, и вот я в Даль-Гее.
— И как вам нравится ваша новая роль?
— Честно говоря, я не успел с нею освоиться. — Кронин, словно извиняясь, чуть развёл руками. — Я ведь прямо с космовокзала.
— И сразу в парк? — удивилась Кайна.
— Представьте. Ехал в гостиницу, и вдруг мне захотелось погулять. А здесь вы.
— Странно все это, — задумчиво сказала она.
— Странно, — согласился Кронин. — Раньше говорили — судьба.
Кайна вдруг рассмеялась и непринуждённо взяла его под руку.
— Вам не нужно ехать в гостиницу, Алексей. Вы поедете ко мне.
Повинуясь ей, Кронин сделал первый шаг и неуверенно спросил:
— А это удобно?
— А почему неудобно? Разве мы перестали быть друзьями?
— Нет, Кайна. Конечно, нет.
Под ногами сухо шуршал мелкий голубой песок, проплывал мимо широколистый кустарник, листья были оранжевые, с чёрными прожилками, а на руке его лежала прохладная рука Кайны, это было похоже на странную сказку.
Кронин незаметно, искоса все посматривал на её тонкий профиль. Кайна перехватила его взгляд и улыбнулась.
— Вы надолго к нам?
Кронин вдруг отдал себе отчёт в том, что они до сих пор говорят по-земному, и мысленно выругал себя за это.
— Да что-нибудь около недели наверняка пробуду, — ответил он по-далийски.
Кайна остановилась, изумлённо глядя на него.
— Вы говорите по-далийски?
— Как видите, — скромно ответил Алексей, возобновляя движение.
— Вижу, — повторила она и поправилась: — Не вижу — слышу. У вас чудесное произношение. Вас не отличишь от коренного далийца.
Кронин вздохнул и искренне признался:
— Если бы вы знали, как мне пришлось мучиться, пока я не овладел этим произношением.
Глаза Кайны потеплели.
— Не жалейте об этом. — Она помолчала и после некоторого колебания добавила: — Я очень рада, что могу говорить с вами на родном языке.
Вдруг поняв, как она может истолковать его усердие, Кронин, пожалуй, впервые за этот суматошный день, смутился. Заметив это, Кайна смутилась в свою очередь. Некоторое время они шли молча, глядя прямо перед собой. Будь Алексей в эти минуты внимательнее к окружающему, то заметил бы любопытное явление: почтительность, с которой далийцы смотрели на Кайну, подчёркнутую предупредительность, с которой ей уступали дорогу, и невозмутимость, с которой Кайна принимала эти знаки внимания.
Когда они свернули на боковую аллею, Кронин вдруг замедлил шаг и остановился. Кайна удивлённо взглянула на него, но, проследив за его взглядом, понимающе улыбнулась: в стороне от аллеи, под деревьями, стояло около десятка умроков, а недалеко от них — атлетически сложенный мужчина в блестящей, будто кожаной, одежде. Умроки расположились тесной группой, переминались с ноги на ногу, озирались по сторонам и почёсывались. На них были только короткие шорты. Кронин обернулся к Кайне с молчаливым вопросом.
— Это умроки, — пояснила она, — они занимаются здесь садовыми работами.
Кронин снова повернулся к умрокам и принялся разглядывать их, морща лоб. Кайна прикоснулась к его руке:
— Вам они неприятны?
— Не знаю, — ответил Алексей.
В это время один из умроков сделал осторожный шаг в сторону, постоял так, поглядывая на кожаного человека, сделал ещё два быстрых шага, наклонился и протянул руку к пышному, похожему на хризантему цветку, поднимавшемуся над травой.
Кожаный человек, не меняя позы и лишь повернув голову, резко взмахнул правой рукой. Раздался звонкий щелчок бича, умрок гортанно вскрикнул и одним прыжком присоединился к группе. Алексей сделал непроизвольное движение в сторону кожаного человека. Кайна едва успела удержать его.
— Что с вами?
— Но он ударил его! — обернулся к ней Алексей.
— Он только щёлкнул бичом. — В голосе Кайны звучали нотки недоумения. — Если за ними не следить, они разбегутся.
Кронин смотрел на неё так, словно не понимал смысла её слов.
Кайна лёгким прикосновением руки заставила его следовать за собой.
— Вам их жалко? — спросила она негромко.
Кронин промолчал: ему было стыдно своего импульсивного порыва. К тому же на память пришли цирковые представления с дрессированными животными: то же хлопанье бича, отрывистые команды и ответные действия зверя, совершенно не свойственные ему по природе. Он никогда не любил этих представлений.
— Когда я была маленькой, — проговорила Кайна, — я тоже иногда жалела умроков. У меня был большой, старый, совсем седой умрок. Я любила играть с ним, он был добрый и очень сильный. И вдруг он пропал. Я долго плакала, просила вернуть его, но мне сказали, что он убежал в лес.
— А он и правда убежал в лес?
Кайна покачала головой.
