Юрий Тупицын - В дебрях Даль-Гея
— Нет, что ни говори, а Клим все-таки рыцарь, — сказала Лена Лобову.
— Рыцарь без страха, но с некоторыми упрёками, да? — Иван пригласил танцевать Лену. — Что нового о Дине?
— Иван, — после паузы сказала Лена. — Если хочешь, то Дин был уже не совсем Дином. Ему был вживлён в мозг крохотный кибератор, который оказывал на его психику глубокое влияние, и Дин стал способен на подлость и предательство. О деталях судить трудно, кибератор полностью разрушен выстрелом в упор. Но, видимо, получая приказ извне, Дин становился почти слепым исполнителем.
— Почти?
— Именно почти. Он поднял руку на Тимура, стрелял в Алексея, но когда дошла очередь до женщины — предпочёл выстрелить в себя.
Лобов вспомнил, какой опасности подвергалась Лена, и лицо его посуровело. Лена осторожно провела ладонью по его щеке.
— Не надо думать об этом, — тихо сказала она.
— О чем? — спросил Лобов.
— О Линге. И о всех других, погибших в ту секунду. Их не за что жалеть, Иван. Разве это были люди? Звери, фашисты.
— Это были люди, Лена. Плохие, отвратительные, но все-таки люди. И забыть о том, что случилось там, в гангстерском застенке, сразу невозможно.
В это время Тика случайно заметила охапку роскошных цветов, небрежно брошенную на подоконник, и тихонько ахнула.
— Что случилось? — наклонился к ней Клим.
Тика молча показала пальцем на цветы.
— А, огурцы, — равнодушно сказал Клим. — Совершенно противоестественное явление — цветы с гастрономическим запахом, что-то вроде четырехугольного треугольника.
— Это не четырехугольные треугольники, — сердито сказала Тика, — это аливейры, очень-очень дорогие цветы! Я никогда не видела их сразу столько!
— Много — это ещё не значит хорошо, — проворчал Клим.
Снегин, наблюдавший эту сцену, подошёл к окну, разделил охапку цветов на две части и вручил один букет Тике.
— От президента Таига, — сказал он значительно.
Другой букет Всеволод преподнёс подошедшей Лене.
— Ну, а это от меня лично. Отличное средство для возбуждения аппетита.
Лена на секунду зарылась лицом в пышные цветы, засмеялась, взглянула на счастливую Тику и обернулась к Ивану:
— Нужны вазы. Не будем же мы держать цветы в руках весь вечер.
За вазами на правах хозяина консульства отправился Хаасен. Он, правда, ворчал, что в главном корпусе уже никого нет, а ему лично ещё не доводилось заниматься вазовой проблемой, однако вернулся довольно скоро, с торжеством держа в руках два разнокалиберных сосуда неизвестного назначения. Критически разглядывая один из них, Клим проникновенно заметил:
— Кашу варить в этом горшке удобно, но вот насчёт цветов меня одолевают сомнения.
Вопрос решила Тика, категорично заявившая:
— Ничего, годится!
Пока женщины, Клим и Хаасен занимались цветами, к Снегину подошёл Лобов.
— Что нового у президента?
— Он на высоте. Опубликовал ряд документов, которые ты конфисковал у Линга, там были имена довольно влиятельных далийцев. Отсюда весь этот шум и манифестации. Яр-Хис, насколько я знаю, намеревался действовать гораздо решительнее. Но Таиг прозрачно намекнул, что пустил в дело далеко не все бумаги, которыми располагает, и сравнительно легко их утихомирил. — Снегин замолчал и усмехнулся, щуря свои холодноватые глаза. — А вообще-то Таиг хитрит и ведёт двойную игру. Пожалуй, он боится нас не меньше Яр-Хиса, это и определяет его дипломатию. Но надо отдать ему должное: там, где это возможно, он честен.
Лобов засмеялся.
— Честен, где возможно? Что-то слишком по-далийски ты стал выражаться.
— Как дипломат, Иван. Как дипломат!
Разговаривая, они подошли к открытому окну. Глядя на нежную голубоватую листву далийских деревьев, Онегин задумался, припоминая последнюю, неофициальную встречу с Арни Таигом…
Лобов толкнул локтем задумавшегося Снегина и со смехом сказал:
— Смотри, мы говорим о политике, дамы занимаются цветами, а Алексей…..
Незаметно вошедший Кронин стоял возле стола, держа в руках бутылку шампанского, и внимательно разглядывал этикетку. Перехватив взгляд Ивана, он усмехнулся и флегматично проговорил:
— О времена, о нравы! Целых десять лет созревала в этом сосуде божественная солнечная жидкость. Ради чего?
Поставив бутылку на прежнее место, в центр стола, он снова поднял глаза на Ивана и, отвечая на его безмолвный вопрос, отрицательно покачал головой.
— Отказалась? — вполголоса спросил Снегин.
— Отказалась, — так же тихо ответил Иван и добавил: Этого и следовало ожидать.
Появление Алексея вызвало общее оживление. Все начали усаживаться за стол.
Клим заглянул в невесёлые глаза товарища:
— А я все-таки раздобыл твои любимые рыжики.
— Правда? — преувеличенно обрадовался инженер.
— Вот они, полюбуйся. Надо быть наблюдательней. Как-никак патруль со стажем. — Штурман помолчал. — Когда отношения с Даль-Геем утрясутся, мы запросто сможем прилетать сюда. Без всяких этих согласований, дурацких виз. Верно?
— Верно, Клим. — Кронин отвёл глаза. Он думал о своей последней встрече с Кайной Стан. Небо, звезды, ветер и море…
— Кайна, летим с нами!
— Нет, Алексей, здесь моя родина.
— Но ведь и у Тики здесь родина?
— Тика ещё девочка.
— Ты помогала нам. Тебя будут преследовать.
— Возможно.
— А Яр-Хис? Кто защитит тебя от него?
— У каждого своя судьба. Я готова к любому её решению. Я роллина, Алексей, и сейчас должна быть со своим народом…
Хлопнул выстрел — пробка ударила в потолок. Руки с бокалами протянулись к Снегину, державшему пенящуюся бутылку. Кронин, будто стирая воспоминания, с силой провёл ладонью по лицу. Рядом друзья. Впереди целая жизнь! И огромный, полный тайн космос. Разве этого мало, чтобы быть счастливым?
— Алексей.
Иван положил руку ему на плечо, ободряюще улыбнулся и высоко поднял бокал с золотым, искрящимся шампанским.
