Дэйв Вулвертон - Мой путь в рай
В таможне стояли удобные кресла, в которых могли разместиться сотни людей, но присутствовали только два десятка оборванных мужчин и три женщины, все смуглые латиноамериканцы, у всех вещи в мешках и рюкзаках. Я осмотрел помещение в поисках того, кто здесь неуместен. Все серые лица показались мне одинаковыми. Все наемники выглядели удрученными, оборванными и грязными. У нескольких не хватало конечностей, и у многих черные пластиковые пальцы и серебряные руки. У одного высокого худого киборга серебряное лицо, как у Будды; на лбу у него зеленая звезда, и лучи расходятся по щекам. Индеец с кривыми зубами напевал унылую песню, играя на синей пластиковой гитаре, ему подпевало с полдесятка человек с опущенными головами.
У одного из поющих серые брюки и армейские ботинки.
Он поднял голову и взглянул на меня горящими черными глазами, но не пропустил ни одной ноты. Продолжая петь, снова опустил голову. Он не может напасть на меня на виду у двадцати свидетелей.
Вначале я хотел выйти, но он обязательно пойдет за мной. К тому же теперь я его знаю: если захочу напасть на него в подходящий момент, на моей стороне будет внезапность. Мне нужно только проследить, с кем он связывается, и я буду знать его сообщника. И я решил довериться судьбе.
Англичанка за стойкой знаком подозвала меня, потом взглянула на терминал компьютера. Я оставил Тамару у двери и подошел к столу.
Англичанка даже не посмотрела на меня и не потрудилась спросить, говорю ли я по-английски.
- Вы должны были пройти обработку в Независимой Бразилии или на борту шаттла, - сказала она, кивнув в сторону экрана монитора на стене: на мониторе виднелся посадочный вход в "Харон", через который проходили тысячи латиноамериканцев, выходивших из шаттла. Я удивился, увидев так много людей. Как много все-таки сбежало с Земли. Хотя меня от них отделяла только тонкая стена, я совсем не был уверен, что доберусь до корабля. - У вас всего несколько минут. Нам нужны образцы тканей для генного сканирования. Закатайте рукав и встаньте сюда. - Она вышла из-за стола и подошла к рентгеновскому микроскопу в углу комнаты.
- Мой геном есть в документах, - сказал я, закатывая рукав. Руки у меня тряслись. - Никаких незаконных генетических структур у меня нет. Полное генетическое сканирование занимает несколько часов; я никогда не успею.
Она посмотрела на мои дрожащие руки и механически ответила:
- Больно не будет. Это стандартная процедура для всех улетающих на Пекарь. Нам необходимо установить природу всех ваших усовершенствований.
Она достала пластиковый прибор для забора образцов тканей с десятком различных игл и поднесла к моему запястью, потом отняла и положила в микроскоп. Щелкнула переключателем. Микроскоп испустил несколько скрежещущих звуков и начал читать мой геном, на экранах нескольких мониторов появились схемы моей ДНК. Я с облегчением увидел, что на каждом экране отдельная хромосома; нет перекрестной проверки для точности. Это сберегает много времени.
У стены приятно пьяный человек сказал своему компадрес [другу, приятелю (исп.)]:
- Не понимаю... С кем... с кем мы будем воевать?
- С японцами.
- Но я думал, мы будем работать на японцев, - сказал пьяный.
- Si. Мы работаем на Мотоки, а они японцы. Но будем воевать с ябадзинами, а они тоже японцы.
- Ага. Яба... яба... да что это за название?
- Оно означает "варвары".
- Но я не хочу воевать с варварами, - сказал искренне обидевшийся пьяный, - мои лучшие друзья варвары.
- Никому не говори об этом, иначе потеряем работу, - предупредил третий.
Увидев, что микроскоп заработал, женщина за столом попросила мое удостоверение личности; я дал ей его и прошел сканирование сетчатки, потом она сказала:
- Когда шаттлы из Независимой Бразилии разгрузятся, мы откроем эту дверь и начнем окончательную обработку. Иммунизационные уколы будут сделаны вам на корабле. А до того времени можете сесть и отдохнуть, мистер Осик.
Я сел поближе к выходу, в стороне от всех остальных, и подтащил к себе сундук с Тамарой. Человек в серых брюках продолжал петь. Он ни с кем не разговаривал и никому не делал знаков. Что подумают таможенники, открыв мой сундук? Они найдут в нем только тощую маленькую ведьму с глазами зомби - Флако это понравилось бы, он бы стал называть ее Глаза Зомби - с головой, полной кошмаров. Но я не хотел отказываться от нее.
Человек в нескольких сидениях от меня начал рассказывать смешную историю:
- У меня был друг в Аргентине. Ночью кто-то разбудил его, постучавшись в дверь. Он решил, что это тайная полиция идеал-социалистов, поэтому спрятался в шкафу. Стук продолжался, наконец дверь сломали, кто-то вошел в комнату и раскрыл шкаф: перед моим другом стояла Смерть вся в черном. Мой друг закричал: "Слава Богу! Я думал, это тайная полиция!" Смерть удивленно открыла рот и сказала: "Их еще нет? Я, должно быть, пришла слишком рано".
Шутка вызвала лишь несколько смешков. Но один из засмеявшихся был человек в серых брюках - он сам из тайной полиции. Эта мысль меня не очень утешила.
Перфекто прошел через ту же процедуру, что и я, потом подошел и сел рядом со мной.
Таможенница вставила мое удостоверение в компьютер и начала набирать команды. Это заставило меня нервничать. На лбу и верхней губе выступили капли пота. Если смерть Эйриша обнаружена, она узнает об этом через несколько минут. В дальнем конце комнаты у стены сидело пятеро. Маленький человек с тонкими усиками и длинными волосами курил тонкую сигару. Он сидел так, что ему виден терминал компьютера, и очень внимательно смотрел на него. Он отличался от остальных, его внимательность была необычной. На нем свежая белая рубашка - не мятая и грязная, как одежда у всех остальных. Неожиданно таможенница выключила компьютер и встала из-за стола. Не глядя на меня, она вышла из комнаты.
- Какие у этой гринго лобковые волосы, - пробормотал рослый метис, когда женщина вышла. Все облегченно перевели дыхание и рассмеялись, потому что эта женщина-гринго подавляла нас своим присутствием.
- Наверно, наш запах ее наконец выгнал, - пошутил один из индейцев, и все снова рассмеялись.
Плотного сложения человек сказал:
- Итак, Перфекто, ты все же решил лететь с нами?
- Не я решил - за меня решили жители моей деревни, - ответил Перфекто.
- А я-то думал, ты уже alcalde [алькальд, мэр (исп.)] своей грязной деревушки, - сказал этот человек.
- Нет. Три месяца назад моя жена родила нашего восьмого ребенка. И на прошлой неделе она сказала, что снова беременна. Когда соседи об этом узнали, они рассердились и обвинили меня. Даже собаки на меня рычали.
Все рассмеялись, но некоторые понимающе переглянулись, взглядами просили его не говорить больше ничего.
- К несчастью, - продолжал Перфекто, - я не занимался любовью со своей женой после рождения ребенка!
Среди друзей такое признание вызвало бы бурю смеха. Но здесь только некоторые усмехнулись, а сам Перфекто захохотал громко и с надрывом.
Человек в белой рубашке и с тонкими усиками встал и потянулся. Потом подошел к компьютеру таможенницы. Волосы у меня на затылке встали дыбом, я заерзал. Он вставил одну из моих карточек и снова включил компьютер.
- Восемь детей! - воскликнула женщина. - Тебе повезло, что тебя не убили! - Перфекто снова засмеялся, почти безумно. Я посмотрел на синяк у него на челюсти и порез над глазом. Наверно, кто-то все же попытался его убить или поранить.
Человек у компьютера, по-видимому, с интересом читал мой файл. У меня свело живот; я не мог решить, что мне делать с руками. Он начал нажимать клавиши, вызывая файлы, не имеющие отношения ко мне. Его действия привлекли внимание сидевших с ним рядом. Я подумал, чем он так интересуется; если бы я смог не привлекать внимания, я бы его остановил. "Этого человека послал Джафари", подумал я. Потом я понял, что он может связываться с кем-то через компьютер, извещает людей Джафари, что нашел меня. Я очень испугался, но делал вид, что не обращаю на него внимания. Вытер пот со лба.
- Сеньор, вы здоровы? - спросил Перфекто.
Я взглянул на него.
- Спасибо, все в порядке.
- Вы плохо выглядите, - заметил Перфекто.
- Я себя не очень хорошо чувствую, - правдиво ответил я.
- Малярия?
- Что?
- У вас малярия, - сказал Перфекто. - У меня она была много раз. Больные малярией бледнеют, потеют и дрожат, как вы сейчас.
- Да, у меня малярия. - Я обрадовался, что он не заметил мой страх.
- Вызвать вам врача?
- Нет, спасибо, я сам врач. - В противоположном углу один из поющих рассмеялся, и я подумал, может, он прочел язык моих телодвижений и понял, что я боюсь. Страх сразу меня выдаст, если я немедленно что-нибудь не предприму. Я принял бы транквилизатор, но моя медицинская сумка служит подушкой Тамаре, и открыть сундук я не могу. Страх сжимал мне грудь, дыхание стало неровным. Я вспомнил коктейль конкистадора, который забрал у Эйриша. Я не знал его состава и инструкции по применению, но по весу мы с Эйришем примерно одинаковы, поэтому я взял капсулу и раздавил зубами. Вкус, немного похожий на чесночный, но сладкий, крепкий, опьяняющий. Как теплое виски. На мгновение обожгло губы и десны, потом коктейль начал действовать, и лицо онемело.
