Роджер Желязны - Доннерджек
Властелину Ушедших с трудом удалось убедить упивающегося собственной силой фанта спрятаться вместе с ним за воротами дворца. Фекда обернулась вокруг головы своего господина, а Мизар, который сумел добраться до Непостижимых Полей, потеряв всего лишь один хвост и несколько кусочков гобелена на левой задней лапе, устроился у ног Танатоса.
— Тебя удивит, Транто, если я скажу, что за свою жизнь принял несколько очень глупых решений?
После того как муаровый дракон (его шкура отливала непривычно зеленым светом) превратил сторожку у ворот в пепел, фант ответил на вопрос своего собеседника:
— Вы существуете — по-своему. Передвигаетесь по времени и пространству. Даже Верховные на Меру не говорят, что они не совершают ошибок — это привилегия младших божеств и епископов. Нет, господин, меня не удивило ваше признание.
— Ты добр, Транто. Хорошо, я расскажу о глупости, которую совершил. Моя сила в разрушении, энтропии и уничтожении порядка. Порой мне удается что-нибудь создать, но мое детище либо похоже на Мизара, отвратительную пародию на живое существо…
Пес Смерти принялся стучать оставшимися хвостами по полу, показывая, что нисколько не обижается. Мизар видел других собак и считал их жалкими, слабыми существами. Он предпочитал оставаться таким, каков он есть, однако прекрасно понимал, что имеет в виду Властелин Непостижимых Полей.
–..либо на что-то вроде Дьюби или Фекды, существа, спасенного мной как раз в тот момент, когда энтропия завершила свою работу и дала мне возможность заключить с ней соглашение — диковинная новая жизнь в обмен на услугу. Однажды, не так давно, если считать, как это принято у нас, я вдруг загорелся желанием стать созидателем.
Транто фыркнул. С поля, усеянного самыми разнообразными обломками и мусором, поднялся легион манекенов (такие стоят в витринах универмагов) и вступил в сражение с кислотным облаком, превращавшим их в пластмассовый хлам.
— Террама, выдав себя за вышедшего из строя прога, обманом встретилась со мной. Она спросила, чего я хочу больше всего на свете. Многие существа — проги и эйоны — пытаются меня подкупить, когда видят муар; я не отнесся к ее вопросу серьезно. Но она, задавая вопрос, возможно, наделила его особой силой, заставившей меня ответить. Я был с ней честен.
Транто снова фыркнул, взял чудесный магнит изящными пальчиками, расположенными на конце хобота.
— Вы рассказали ей о своем желании созидать.
— И тогда она предстала передо мной в обличье Верховной Богини Мы совершили обмен: три зерна созидания на одно зерно разрушения. Я считал, что для меня условия даже слишком выгодные, и отлично понимал: Террама намеревается сразиться с кем-то из обитателей Меру — Небопой или Мерепой.
Я воспользовался одним зернышком Террамы, чтобы вернуть Джону Д'Арси Доннерджеку его невесту. Другое потребовалось для того, чтобы Костяной Дворец, который он для меня спроектировал, постоянно сохранял свою форму и никогда не разрушался. Я думаю, Террама отдала зерно разрушения, дающее власть над смертью, существу, беснующемуся в моих владениях, существу, в чьи намерения входит отнять у меня трон.
Фекда заглянула в темную глазницу Танатоса.
— И тем не менее речь идет не об обычном клоне, верно, господин? Я ощущаю присутствие и других сил.
— Нет, он не только мой сын. Террама его мать. И возможно, еще кто-то из Верховных, не подумав хорошенько, принял участие в его появлении на свет. Отсюда такая сила. И объяснение тому, что никто не выступил против него.
Кислотное облако пожрало последних манекенов, подбирающихся ко рву. Транто подошел к пушке, установленной на бастионе, немного изменил прицел и поднес спичку к запалу. Пушка выстрелила шаром из плотно спрессованных испражнений фанта — которые в настоящий момент состояли в основном из переработанных чудесных магнитов.
Шар угодил в самый центр кислотного облака, и оно немного отступило.
— Отличный выстрел, — похвалил Властелин Непостижимых Полей.
— И отличный снаряд, — добавила Фекда.
— Сколько времени мы продержимся? — спросил Транто.
— Надеюсь, достаточно долго. Мои ресурсы еще не истощены, но если ублюдок Террамы в состоянии использовать могущество матери и кого-то из Верховных, боюсь, мне придется расстаться со своими владениями. Однако дворец намного надежнее остальных элементов Непостижимых Полей, поскольку в его основе лежит сила самой Террамы. Как бы там ни было, сдаваться я не собираюсь.
— Нет. — Мизар поднял голову. — Джей придет.
— Не сомневаюсь, что он попытается, — погладив пса по голове, проговорил Танатос. — Парень так же упрям, как и его отец — только по-своему. Но я не представляю, каким образом он сумеет изменить расположение сил.
— Джей сумеет, — сказал Мизар.
На поле боя едва различимый в сумраке муар принимал форму тарана. Танатос потянулся к проигрывателю, подаренному Джоном Д'Арси Доннерджеком.
— Музыка скрасит наше ожидание.
Джей Д'Арси Доннерджек громко звал банши, надеясь, что она откликнется и придет.
— Мама! — кричал юноша, расхаживая по верхним этажам замка. — Эйрадис! Банши! Мама!
Он уже охрип, и Дэк, который слышал его дикие вопли из замковой кухни, уже начал беспокоиться за рассудок своего подопечного, когда банши явилась. Как и всегда, она была одета в развевающееся светлое платье, только на сей раз Эйрадис откинула вуаль на плечи.
— Да, Джей?
— Мама, мне нужны привидения.
— Тебе нужны привидения? Зачем, сынок?
— Чтобы они пошли со мной в Непостижимые Поля и защитили Танатоса.
— Ты серьезно?
— Абсолютно. Серьезнее не бывает.
Опустившись на колени, он вылил содержимое бутылки с виски в несколько блюдечек и расставил их вдоль коридора. Затем, стараясь сохранять спокойствие, которого и в помине не было, объяснил матери сложившуюся в Вирту ситуацию.
Время от времени Эйрадис перебивала сына, поскольку нуждалась в некоторых разъяснениях — например, когда речь зашла о природе Тройственной Личности, которая, среди прочего, являлась еще и Уорреном Банзой. Иногда задавала вопросы — спросила, кто такая Вирджиния Тэллент. Но в основном слушала, и, продолжая свой рассказ, Джей краем глаза заметил, что к ним начали присоединяться призраки замка Доннерджек.
Среди них он увидел старых друзей — крестоносца и ослепленного священника; а других, вроде Коротышки и Леди галереи, знал только по весьма зрелищным эффектам, которые они время от времени устраивали. Впрочем, Джей заметил и множество незнакомцев — в килтах и с клейморами в руках, с всклокоченными бородами, в каких-то лохмотьях и модных костюмах из прежних веков. Призраки вплывали в галерею (кое у кого не хватало какой-нибудь части тела, но это им нисколько не мешало), смущенно возились, шаркали ногами, словно появление здесь стоило им огромных усилий. Все внимательно слушали его речь.
