Вашингтон Ирвинг - Назад в будущее. Истории о путешествиях во времени (сборник)
Каждый день нам попадались странствующие рыцари, и при виде их в короле вспыхивал воинственный дух. Он непременно забылся бы и сказал бы им что-нибудь неподобающее, если бы я всякий раз не отводил его в сторону от дороги. Он стоял и смотрел на них во все глаза. Гордое пламя пылало в его взоре, ноздри его раздувались, как у боевого коня, и я видел, что ему смертельно хочется подраться с ними. Но на третий день около полудня я остановился, чтобы принять кое-какие меры предосторожности, о которых я подумал было еще два дня назад, когда меня ударили бичом. Я бы охотно без них обошелся, настолько они были мне неприятны, но тут случай напомнил мне об этом: беспечно шагая, с работающим языком и отдыхающими мозгами, ибо я пророчествовал, я вдруг споткнулся о корень и шлепнулся на землю. Я чуть было не потерял рассудок со страху, но потом осторожно поднялся и развязал свою сумку: в сумке лежала динамитная бомба, обернутая шерстью и уложенная в ящичек. В дороге это была вещь полезная; придет, быть может, время, когда я с ее помощью совершу чрезвычайно ценное чудо; но необходимость постоянно носить ее с собой меня нервировала, а отдать ее королю мне не хотелось. Нужно было либо выбросить ее, либо придумать какой-нибудь безопасный способ пользоваться ее обществом. Я вытащил ее из сумки и положил к себе в карман; и как раз в это мгновенье заметил двух рыцарей. Король остановился, гордо, как изваяние, и уставился на них – он, разумеется, опять забыл свою роль; и прежде чем я предупредил его, чтобы он отскочил в сторону, он уже отскочил – поневоле. Он думал, что они посторонятся. Посторонятся, чтобы не раздавить грязного мужика, шагающего пешком по дороге! Разве сам он когда-нибудь сворачивал с пути в таких случаях, и разве крестьянин, завидя его, не спешил сам сойти прочь с дороги? Да и не только крестьянин, а и благородный рыцарь. Рыцари не обратили на короля никакого внимания; он должен был сам позаботиться о себе, и, если бы он не отскочил, они раздавили бы его и посмеялись бы над ним.
Король пришел в бешенство и, в королевском негодовании, стал осыпать их самой жестокой бранью. Рыцари уже успели немного отъехать. Они остановились, глубоко изумленные, и повернулись в своих седлах, как бы размышляя, стоит ли связываться с такой дрянью, как мы. Потом повернули коней и устремились на нас. Нельзя было терять ни мгновения. Я кинулся им навстречу и бросил им такое ругательство, в сравнении с которым брань короля казалась бедной и жалкой. Я вынес это ругательство из девятнадцатого столетия, в котором люди действительно умели ругаться. С разбегу рыцари не могли сразу остановиться. Они были уже почти возле короля, когда круто повернули назад и, вздыбив коней, ринулись на меня. Я находился ярдах в семидесяти от них и вскарабкался на большой валун возле дороги. В тридцати шагах от меня они разом выставили свои длинные пики и низко пригнули головы в шлемах, так что видны были только плюмажи из конских волос; и вся эта громада неслась ко мне! Когда между нами оставалось ярдов пятнадцать, я уверенной рукой швырнул бомбу, и она стукнулась о землю как раз под мордами коней.
Да, это было славное зрелище, славное и приятное! Словно взрыв парохода на Миссисипи. Потом целых четверть часа на нас сыпался дождь из микроскопических частиц рыцарей, металла и конины. Я говорю – на нас, так как король, отдышавшись, примчался ко мне. На том месте, где были рыцари, образовалась яма, которая, как я предвидел, задаст много труда окрестным жителям; я, конечно, имею в виду, что им трудно будет объяснить ее происхождение, а засыпать ее будет нетрудно, так как эта честь выпадает на долю избранного меньшинства – на крестьян местного сеньора, которым ничего не заплатят.
Но королю я все объяснил сам. Я сказал ему, что яма вырыта динамитной бомбой. Объяснение это не могло ему повредить, потому что он ровно ничего из него не понял. Он считал это новым великолепным чудом, новым сокрушительным ударом по Мерлину. Я счел за лучшее пояснить, что подобные чудеса очень редки и что совершать их можно только при благоприятном состоянии атмосферы. Иначе он при каждом удобном случае приставал бы ко мне, чтобы я повторил это чудо, а мне этого не хотелось, так как у меня больше не было бомб.
Глава XXVIII
Дрессировка короля
Утром четвертого дня на восходе солнца, прошагав уже целый час в предрассветной прохладе, я пришел к решению: короля необходимо выдрессировать! Так больше не может продолжаться, его нужно взять в руки и добросовестно вымуштровать – иначе нам нельзя будет войти ни в один жилой дом; даже кошки сразу поймут, что этот крестьянин – ряженый. Я предложил ему остановиться и сказал:
– Государь, ваша одежда в полном порядке и не вызывает подозрений, но между вашей одеждой и вашим поведением – бросающийся в глаза разлад. Солдатская выправка, царственная осанка – нет, это никуда не годится. Вы держитесь слишком прямо, ваши взоры слишком надменны. Царственные заботы не горбят спины, не приучают клонить голову, не заставляют смотреть себе под ноги, не поселяют в сердце страх и сомнение, которые делают голову понурой, а поступь неуверенной. Низкорожденный человек вечно согбен под бременем мелких забот. Вам же необходимо научиться этому; вы должны подделать клейма бедности, несчастья, унижения, которые обесчеловечивают человека и превращают его в покорное, способное все вынести существо, радующее взор своего господина, – иначе младенцы отгадают, что вы ряженый, и наша затея рухнет в первой же хижине, куда мы зайдем. Прошу вас, попробуйте ходить вот так.
Король внимательно посмотрел на меня и попытался мне подражать.
– Недурно, совсем недурно. Подбородок немного ниже, пожалуйста… вот так, хорошо. Слишком надменный взор. Постарайтесь смотреть не на горизонт, а на землю в десяти шагах от себя. Так лучше, так хорошо. Нет, погодите, в вашей походке слишком много уверенности, решительности; нужно ступать неуклюжей. Будьте добры, посмотрите на меня: вот как надо ступать… У вас получается… В этом роде… Да, почти хорошо… Но чего-то все-таки не хватает, я сам не вполне понимаю чего. Пожалуйста, пройдите тридцать ярдов, чтобы я мог посмотреть на вас со стороны… Голову вы держите правильно, плечи тоже, подбородок тоже, скорость шага как раз такая, как нужно, осанка, взор – все как следует. Однако все вместе – не то. Итог не сбалансирован. Пройдите еще, пожалуйста… Ага, я начинаю понимать. Нет в вас настоящей унылости, вот в чем загвоздка. Получилась любительщина, дилетантщина – все детали проработаны правильно, до волоска; казалось бы, иллюзия должна быть полная, а иллюзии нет.
