Виталий Забирко - Вариант Пата
— Я уже заждался вас, Гелюций! — широко улыбаясь, пожурил он.
— Ты опять навеселе, — недовольно буркнул Крон.
— Ну что ты, Гелюций, право… Это же только для поднятия ущемлённого духа и чистоты мысли!
«Ущемлённый дух», — отстранёно подумал Крон. — «Добрая половина из присутствующих здесь завтра тоже будут такими же „ущемлёнными“».
— Идём к бассейну, — сказал он.
Они сошли по ступеням и сели, опустив ноги в воду.
— Вообще-то, я пью мало, — продолжал разглагольствовать Плуст.
Крон хмыкнул.
— Да-да, мало. Но когда выпью, становлюсь другим человеком. А уже этот, другой человек, пьёт много…
Плуст сделал попытку отхлебнуть из чаши, но Крон забрал её и отставил в сторону.
— Пока ты не стал другим человеком, мне надо с тобой кое-что обсудить.
Сенатор поморщился, не глядя на Плуста. Не тот это человек, не тот. Но что поделаешь, за неимением лучших…
— У меня есть предложение, как тебе хоть на время избавиться от хронического безденежья.
Плуст неожиданно хихикнул.
— Знаешь, Гелюций, одного приспешника как-то спросили: «Что бы ты сделал, если бы тебе подарили миллион звондов?» — «Раздал бы долги», ответил тот. «А с остальными?» — «А остальные подождут!»
Крон мельком глянул на Плуста.
— Если ты думаешь, — процедил он, — что я собираюсь ссужать тебя звондами только за старые анекдоты, то можешь искать себе другого покровителя. Мои звонды надо хоть изредка отрабатывать.
Даже не поворачиваясь, Крон почувствовал, как Плуст вздрогнул и пододвинулся к нему. Лицо парламентария обострилось, рот приоткрылся, обнажив жёлтые лошадиные зубы, голова подалась вперёд, глаза сверлили сенатора. Он был весь сосредоточенное внимание.
— Так-то лучше, — сказал Крон и продолжил: — Недавно один мой старый друг из Асилона прислал мне в подарок небольшой золотой кулончик с изображением богини удачи Потулы…
— Божественный талисман Осики Асилонского, подаренный ему самой богиней? — не поверил Плуст. На мгновение он напрягся, затем вдруг расслабился и разочарованно вздохнул.
— Обманули тебя, Гелюций, — кисло сказал он. — Это подделка.
И он снова потянулся за чашей.
— Ты видел у меня когда-нибудь подделки?
Плуст застыл.
— Ну?
— Но, говорят, когда Аситон III вскрыл гробницу Осики Асилонского, чтобы завладеть талисманом, сама богиня спустилась с небес и забрала талисман…
— Боги не забирают своих подарков. Их крадут люди.
Плуст недоверчиво посмотрел на сенатора, но руку от чаши убрал.
— А ты точно уверен, что он настоящий?
Крон только поджал губы.
— Ну, хорошо, — согласился Плуст. — Но при чём здесь моё безденежье?
— Не перебегай дорогу перед колесницей, — поговоркой ответил Крон. Как ты сам понимаешь, не на всякую шею наденешь такой талисман. И я не хотел бы, чтобы на моей шее он стал удавкой.
— Так ты хочешь его продать? — изумился Плуст. — Не понимаю, зачем тебе это нужно. При тех средствах, что поступают тебе из колоний…
— А ты предлагаешь его выбросить?
Плуст открыл было рот, но Крон предостерегающе поднял палец. У самых ног из бассейна, тяжело отдуваясь и фыркая, подобно бегемоту, вынырнул сенатор Труций Кальтар. Близоруко прищурившись, он оглядел фигуры Крона и Плуста и наконец узнал.
— Гелюций! — обрадовано воскликнул он. — Наконец-то я вас нашёл!
Плуста он удостоил только кивком головы.
— Приветствую и поздравляю вас с титулом благодетеля империи!
Крон улыбнулся в ответ.
— Ну, положим, ваше сегодняшнее выступление в Сенате тоже войдёт в историю, — заметил он.
— Да… — мечтательно протянул Кальтар, причмокнул от удовольствия и уселся на ступеньку, находящуюся в воде. — И, заметьте Гелюций, — ни одной поправки к закону и — единодушно!
Кальтар с трудом развернул на ступеньке своё грузное тело и поднял руку.
— Эй, кто там?!
Из тумана вынырнул прислужник.
— Вина нам!
Прислужник исчез и быстро возвратился с кувшином и чашами.
— Наш обоюдный успех нужно отметить! — весело сказал Кальтар, поднимая чашу.
Чем славился Кальтар, так это умением, произнося здравицу в чужую честь, выкроить толику и себе. Впрочем, сейчас он имел для этого какое-то основание.
— Чтобы ваши выступления в Сенате и в дальнейшем пользовались таким же успехом, — поддержал Крон и так выразительно глянул на Плуста, что тот отхлебнул из своей чаши только глоток.
— Я надеюсь, — осушив чашу, продолжил Кальтар, — что в следующем оттиске «Сенатского вестника» моё выступление найдёт должное отображение?
— Всенепременно.
Кальтар расплылся в благодарственной улыбке.
— Этот оттиск я сохраню на память, — проговорил он. — Кстати, Кикена хочет вас видеть. У них с Соларом завязался диспут о поэзии, и он желал бы вашего присутствия как знатока.
— Обязательно буду. Вот только омоюсь.
Кальтар тяжело сполз со ступеньки в бассейн.
— Я так и передам, — кивнул он на прощанье и медленно погрузился в воду вместе с чашей.
Крон прикусил губу. Что ещё придумал Кикена? Или это действительно просто приглашение на диспут?
— Так вы хотите продать талисман? — вывел его из задумчивости голос Плуста. Почувствовав возможность поживиться, он даже перешёл на «вы». Ему не терпелось вернуться к прерванному разговору.
— Ты догадлив, мой друг, — насмешливо заметил Крон.
— Купить его могут многие… Но чья шея его выдержит?
— Шея консула.
Плуст присвистнул.
— Тогда без меня. Вы же знаете Кикену. Узнав о талисмане, он добудет его, не заплатив ни звонда. Но увидеть талисман на его шее уже не придётся ни перекупщику, ни мне, ни, — Плуст выразительно посмотрел на Крона, возможно, ещё кому-то.
— А тебе никто не предлагает продавать талисман консулу.
Плуст удивлённо поднял брови.
— Не понял.
— Предложи талисман Тагуле, — сказал Крон. — Чтобы он затем, в знак скрепления родственных уз, преподнёс его Кикене.
Морщинистое лицо Плуста разгладилось.
— А ты даже в делах купли-продажи остаёшься политиком, — заметил он, снова перейдя на «ты». Затем наклонился поближе к Крону и тихо спросил: Сколько?
— Половину.
Плуст пожевал тонкими губами, вглядываясь в непроницаемое лицо сенатора.
— Ещё нужно дать перекупщику…
— Тогда — четверть, — отрезал Крон.
Лицо Плуста приняло скучное выражение. Он понял, что переборщил.
— Твоя жадность не знает границ. Хотел бы я видеть человека, который при подобной сделке дал бы тебе больше десятой части.