Константин Бояндин - Последний час надежды
— Есть знания, которые лучше получать маленькими порциями, — я ощущал, как электризуется воздух между ними. — Согласна?
София долго смотрела в ответ, затем неохотно кивнула.
Ники вернулась на свой стул и вздохнула.
— Прибываем через полчаса, — она посмотрела на часы. — С вашего позволения, я не поеду на встречу.
— Я бы хотел, чтобы ты поехала, — сам не знаю, почему я это сказал. Просто посмотрел на Ники и понял — ей одной сейчас будет совсем плохо. И она ничего не говорит, что с ней такое, почему она стремится замкнуться в себе при каждом удобном случае. — София?
— Да, — София словно очнулась, на лице её появилась улыбка. — Да, лучше ехать всем вместе. Он тебе понравится.
Трое, поезд Лондон — Солзбери, 30 июля 2010 года, 20:05
— Нет, не видящий, — возразила Доминик, откинувшись на спинку стула. — Он не видящий. Но он «маяк». Чувствует, но не может ни управлять, ни даже понять, что с ним происходит.
— Так вот почему он так легко всё принимал, — медленно проговорила София. — Ники, кто его сделал «маяком»?
— Методика моя, — Доминик выдержала её взгляд. — Мои слова, мои приёмы, мои «маркеры», всё моё. Но я этого не делала.
— Что такое «маркер»?
— Рефлекс, — пояснила Ники. — Его прививают всем «маякам», чтобы их можно было сразу опознать. Ты помнишь, что ты делала в первую очередь, когда чувствовала изменение?
София задумалась, посмотрела на меня. Я знал ответ. Но старался не думать о нём.
София неуверенно подняла обе ладони и прижала к вискам. Посмотрела на Доминик.
— Правильно, — Доминик кивнула.
— Так это что — твоя работа?!
— Моя, — Ники кивнула. — Что ты так смотришь на меня? Я сама делала точно так же. У всех есть свои маркеры, они иногда совпадают, но обычно они разные.
— Можно подумать, ты одна такое использовала! — скептически усмехнулась София.
— Нет, — пожала плечами Доминик. — Это видимый маркер, Софи. Есть и другие. У тебя, у Брюса… и у меня. У Джеймса Стоуна они тоже есть.
— Какие… другие? — опешила София. — Почему ты не рассказала? Хотя ладно, это пока неважно. Значит, всё твоё, но ты этого не делала?
Доминик отрицательно покачала головой.
— Кто же тогда? — поинтересовалась София.
Доминик отвела взгляд и пожала плечами.
— Ты уверена, что ты одна здесь? Ну… я не знаю, может, кто-нибудь следит за тобой?
— Никого не должно быть, — медленно ответила Доминик. Вид у неё было такой, словно слова Софии явились откровением. — Но если… чёрт, почему я не подумала! Если я не одна, то это нарушение правил, и тогда… и тогда…
— Что тогда? — София внимательно смотрела на Ники, а та старалась не смотреть в глаза ни ей, ни мне.
— Не знаю, что тогда. Я просто не думала, что ты можешь быть права. Я никого здесь не чувствовала, кроме себя, но…
— Это может быть кто-то опытный? Кто-то, кого ты не можешь заметить?
Ники неохотно кивнула.
— Тогда он знает, что здесь есть Инвариант и есть видящие, — заключила София.
Ники вновь кивнула.
— Тогда всё может быть лучше, чем ты думала! — просияла София. — Значит, там у вас уже знают, что здесь происходит!
— Я не уверена, — Ники отвечала всё так же медленно. — Курсовые задания никогда не выполняются в настоящей реальности. Неужели ты не понимаешь, почему?!
София осеклась.
— Понятно, — она встала. Шелест шёлка, едва слышный перестук чёток — бусинок в её ожерелье. Ники действительно сделала из Софии принцессу. Специально? — Закажу ещё чая, — она покинула купе, а Ники прижала ладони к лицу. Я присел рядом и взял её за руку.
— Что случилось?
— Они меня не слушаются, — и она расплакалась. Я молча прижимал её к себе, не зная, что тут можно сказать. И… мне страшно не хотелось, чтобы София вошла и увидела всё это. Что творилось в голове, не описать!
Минуты через две Ники успокоилась, но всё так же сидела, уткнувшись лицом мне в плечо, вздрагивая и держа меня за руку.
— Кто не слушается, Ники? Что с тобой?
— Мои солдаты, — Ники вернула самообладание, выпрямилась, посмотрела мне в глаза. — «Солдаты Хаоса». Они не делают то, что я говорю. Они меня не слушаются.
У меня мурашки поползли по спине.
— Кого же они слушаются, Ники?
— Они ведут себя, как самостоятельная организация, — Ники прикрыла глаза. — А меня они слушаются, только пока я говорю то, что они хотят слышать и делаю то, что от меня ожидается. У меня много связей, «Солдатам Хаоса» это выгодно. Софи! — Ники посмотрела в сторону двери. — Заходи.
Дверь не сразу отворилась. У Софии в руках был поднос.
— Извини, я слышала, — София научилась не краснеть. — Я уже десять минут стою там с подносом. Думала, руки отвалятся.
— Извини, — Ники помогла ей поставить всё на стол. — Может и лучше, что слышала.
— Зачем же ты возишься с ними? Разве ты не можешь… ну не знаю, сдать их всех?
Ники рассмеялась невесёлым смехом.
— Хочешь попробовать, Софи? Я сообщу тебе всё, что нужно, а ты попробуешь их сдать.
— У тебя больше опыта! — София надулась. — Я такими вещами никогда не занималась! И не хочу!
— А я попробовала, — Ники отвернулась. — И больше пробовать не буду. Он показал мне, что будет, если я буду упорствовать.
— Кто? — София посмотрела на меня в замешательстве, потом до неё дошло. — Инвариант?! Он что — поддерживает этих твоих террористов?
Ники кивнула.
— Я ничего не понимаю! — жалобно призналась София. — Что всё это значит? Как он может их поддерживать?!
— Они делают то, что согласуется с его планами, — Ники откинулась на спинку. — Вот и всё. Если «Солдаты Хаоса» перестанут входить в его планы, они исчезнут, как дурной сон.
— Поэтому ты такая? — тихо поинтересовалась София. — Потому что всё идёт не так, как ты хотела?
— Ты и так это понимала, — в голосе Ники прозвучало раздражение.
— Я — да, — последовал спокойный ответ. — Но Брюс не понимал. А ты не хотела ему говорить.
И я разозлился. Сам от себя такого не ожидал. Резко встал и стиснул зубы — ударился лбом о верхнюю полку. Боль отчасти отрезвила, но мне всё ещё хотелось кого-нибудь ударить.
— Я вам не очень мешаю? Может, в коридоре постоять пока?
— Брюс, — София взяла меня за руку. — Ты не…
Я молча освободился и вышел в коридор. Хотел с размаху задвинуть за собой дверь, но передумал. Отошёл в тамбур (там мрачно курил старик, похоже — галлиец) и встал, глядя на проносящиеся мимо деревья. Как плотно здесь всё застроено — куда ни глянь, видно хотя бы один дом.
— Что, поругались? — неожиданно поинтересовался старик по-галльски. Точно, галлиец!
