Алексей Корепанов - Перед выбором
Вот и вышло так, что ему пришлось распрощаться с Айрин, вызвать другую "мушку" и одному возвратиться назад, так и не долетев до школьного городка.
...Она обняла его на прощанье, заглянула в глаза.
- Ральф, я жду тебя. Как только кончишь свои дела, прилетай ко мне, слышишь?
Он молча кивнул. Представил вдруг, что вот сейчас Айрин улетит, затеряется среди миллиардов людей, и он никогда больше не найдет ее. Ведь что такое их первая встреча, как ни удивительная, почти неправдоподобная случайность. Живут два человека в огромном мире, один из них - у земного озера Балатон, а другой и бывает-то на Земле не часто, и вот ведь так получилось, что в один и тот же день - один из тысяч, они пришли в один и тот же лес - один из тысяч, и
на холме - тоже одном из тысяч, встретили друг друга. Он
просто соскучился по обыкновенному сосновому лесу и поэтому прямо
в космопорте сел в скоростной мобиль и помчался по кольцевой
дороге подальше от шумных городов, по которым он, правда, тоже соскучился, но не так. Полдня бродил по лесу и к вечеру вышел к холму. Случайность? Несомненно. Пойди он в другом направлении, поверни назад, не доходя до холма, - никаких проблем перед ним сейчас бы не стояло.
Он вздохнул, прижался щекой к щеке Айрин.
- Рени... Как ты узнала про эту избушку? И почему ты проводишь каникулы так далеко от своего распрекрасного озера?
- Потому что мне там нравится, - она улыбнулась. - В мире есть много красивых мест, но одно мне особенно по душе... - Это прозвучало как цитата, а может быть ею и было. - Разве у тебя нет такого любимого уголка?
- Есть, - коротко ответил Ральф.
"У меня есть любимый уголок, - подумал он. - Невысокий холм в сосновом лесу, и поляна, окруженная кустами, и старый домик, притаившийся под огромной сосной".
- Не знаю почему, но мне там нравится, - продолжала Айрин задумчиво.
Может быть потому, что это место показал мне брат. Давно, года три назад. Он тоже там раньше часто бывал... С одной девушкой. Нет-нет, холм открыла я, брат о нем не знал. Потом эта девушка... в общем, брат остался один. С Кристиной, своей женой, он познакомился на Луне и никогда не говорил ей о той избушке. Не потому что не имел возможности привезти Кристину туда, а... ну, ты сам понимаешь... Так вот избушка и стала моей. А потом ее отыскал ты. Вот такая история.
Она замолчала и легонько ткнула Ральфа в плечо.
- Ну выходи, а то опоздаешь.
Сказано это было как-то грустно.
"А если остаться?" - мысль мелькнула неясным отблеском и тут же исчезла.
И все. "Мушка" канула в синеву и растворилась в ней. Как камешек, брошенный в океан. Он поймал себя на том, что беззвучно повторяет: "Навсегда, навсегда... "
...А потом три дня в Космоцентре, огромные экраны, черная пустота на экранах и угловатые глыбы в пустоте, бесконечные цифры и формулы, поток данных и жужжание перегруженных вычислителей, горячие споры и уверенность в своей правоте, и вновь мелькают на экранах астероиды, и кажется, что ты там, в Поясе, руки твои уверенно лежат на пульте, "Парус" чутко отзывается на каждое нажатие кнопки, на каждый поворот тумблера, человек и корабль слились в единое целое и их не разлучит ничто.
Вечерами визор дарил ему Айрин. Он смотрел в ее лицо, слушал
слова, которые она говорила ему, и остро ощущал толщину пространства, которое отделяло их друг от друга. Лицо Айрин было совсем рядом - можно коснуться рукой - и в то же время бесконечно далеко, слова звучали отчетливо, а ему казалось, будто они растеряли какую-то очень важную часть своего смысла, пробиваясь к нему через неподатливые длины километров. Он хотел вновь испытать чувство отсутствия собственного тела, раствориться в глазах Айрин, но глаза были за тридевять земель, и ничего не получалось. Он внезапно ловил себя на том, что, общаясь с Айрин, остается в Космоцентре, в водовороте споров, в черной глубине экранов. Он пугался этого странного состояния, но ничего не мог с собой поделать. Айрин, вероятно, чувствовала это, глаза ее смотрели печально, разговор незаметно угасал, она ссылалась на дела и исчезала с экрана. Он оставался сидеть у потухшего визора и ему было больно, и он не знал, что делать, а утром - вновь работа в Космоцентре, заглушающая щемящее чувство утраты. Оно тлело целый день под грудой дел и забот, но только до прихода ночи... А ночью разгоралось вновь.
И вот дела позади, он помчался было к Айрин, но внезапно передумал, отпустил "мушку" и долго бродил по улицам города. Потоки людей, мобилей, разноцветные картины в огромных экранах визоров, нависших над площадями, солнечные блики в серой воде искусственных озер, гомон голосов под гулкими сводами подземных переходов - все это волнами плескало в его сознание, стремясь отвлечь от странных мыслей. Тревожных мыслей о непоправимой утрате и в то же время - о спасении чего-то очень важного для него.
"Почему ты медлишь встретиться с Айрин? Почему?.."
*
Ральф смахнул со скамейки влажные листья и сел. Если бы его спросили, как он попал сюда, в этот парк на окраине города, он затруднился бы ответить. В памяти запечатлелись лишь отдельные разрозненные моменты действительности: два широкоплечих парня в ярко-оранжевых костюмах работников экспериментального отдела, встретившихся ему у выхода из Космоцентра; быстрые капли-мобили на сером полотне дороги; белоснежные словно айсберги громады зданий на фоне серого неба; безликая масса людей на скоростных дорожках у края тротуара; девушка с неправдоподобно длинными волосами, простучавшая каблучками, торопясь к стоянке мобилей... Действительность неслась, подхваченная потоком времени, мимо него, существуя как бы сама по себе. Он почти ничего не видел и не слышал, машинально проходил мимо зданий, спускался в подземные переходы, сворачивал с улицы на улицу...
Парк был безлюден. Дорожки разбегались в разные стороны, терялись среди ровно подстриженных кустов, кольцами опоясывали клумбы - горстки замерзшей земли с редкими засохшими стеблями. Деревьев было так много, что если бы не скамейки, клумбы и громады зданий Космоцентра, нависшие над городом, можно было бы поверить, что находишься в глухой чаще леса.
Он вспоминал и никак не мог вспомнить. Что-то уже давно занозой сидело в нем и старалось пробиться к поверхности из подсознания. Он даже не мог понять, что именно его мучило, что он должен вспомнить, и с усилием чертил каблуком глубокие бороздки на сырой от ночного дождя земле.
Может быть, Айрин? Он включил фонобраслет.
- Центральная распределительная.
В светлой чашечке щелкнуло, бесстрастный голос автомата отчеканил:
- Центральная распределительная слушает.
- Дайте мне личный номер Айрин Генд, - он произнес ее имя громко и отчетливо, подражая автомату. - Профессия - учитель, место работы школьный городок близ Веспрема, у озера Балатон.
