Алексей Корепанов - Перед выбором
Дверь открывается прямо в космос и Рени шагает в черноту и медленно уплывает к Земле. Он хочет броситься за ней, но тело его превращается в каменную глыбу, тяжело привалившуюся к переборке. И "Парус" уже вовсе не "Парус", а "Звездный фрегат" - он почему-то уверен в этом, хотя видит только черный провал двери и удаляющееся лицо Айрин - светлым пятном в черноте. "Звездный фрегат" набирает скорость - глыба врастает в переборку
- и мчится куда-то мимо Луны и Марса. Как детские игрушки-шарики промелькнули мимо планеты - Юпитер... Уран... Плутон - и вот уже нет ничего, только чернота за дверью и быстро тускнеющая искорка Солнца. Рени! Рени! Пустота мгновенно заглушает крик. Рени!
Он вздрогнул и проснулся от звука собственного голоса. Кровь бешено толкала в виски, сердце превратилось в мячик на резинке - оно падало и, мгновенно взлетая, с размаху ударяло под лопатку. Мягкий ровный свет от стены и темнота за окнами. Айрин лежала с закрытыми глазами и напоминала ему "Спящую Венеру". Он подумал об этом вскользь, медленно освобождаясь ото сна, с силой провел рукой по лицу и осторожно встал с кровати. Склонился над спящей Айрин, все еще тяжело дыша, взял в ладонь прядь ее волос и прикоснулся к ним губами. Айрин слегка улыбнулась во сне, по-детски причмокнула и повернула лицо к свету. Ральф торопливо потянулся к выключателю и стена погасла.
Он тихо, на носках, подошел к столу, сел в кресло и опустил голову на руки.
С дробным стуком катились по крыше шишки, светлели в темноте фигуры трех граций; пианино в углу - темнее ночи, кровать у стены - белым айсбергом, и девушка на кровати тихо дышит во сне.
...Сердце, наконец, успокоилось. Ральф поднял Айрин, лежавшую поперек кровати, и осторожно опустил в податливую белую пену. Ее лица почти не было видно в темноте, и он скорее почувствовал, чем увидел, что ее губы шевельнулись - и она прошептала во сне его имя.
Он быстро пересек комнату, вышел в коридор и, нашарив скрипучую дверь, шагнул в осеннюю ночь. Порывистый ветер охладил его разгоряченное лицо.
В вышине над головой монотонно шумели сосны, словно там, в темноте, плескался невидимый небесный океан. Ральф, как слепой, сделал несколько неуверенных шагов по поляне, бросился в траву и почувствовал, как сухие замерзшие стебли резанули по лицу.
*
Весело раскрашенный в розовое с желтым киб - этакий пузатый бочоночек на коротких ножках - поставил на столик перед Ральфом высокий бокал. Ральф сделал глоток, вытянул ноги и посмотрел по сторонам. Кафетерий был расположен на самом верху двадцатиэтажного здания; его кольцом окружала зелень сада. Ральф сидел под небольшой пальмой, а дальше вперемежку росли яблони, вишни, карликовые березы и все это было накрыто прозрачным колпаком, за которым светлело бледно-голубое небо. Вверху бесшумно мелькали "мушки", ныряли куда-то за деревья, и по аллеям, посыпанным желтым песком, в кафетерий шли люди - разноцветные одежды, мужские и женские лица, оживленные разговоры, смех. Кибы сновали между столиками, сверкая серебром подносов.
Ральф рассеянно разглядывал людей, слушал негромкий гул голосов, медленно потягивал сок. Он прокручивал в памяти события последних трех дней. Трех дней без Айрин...
...В то утро они прощались с лесом: посидели на своем холме, набрали
целую охапку сухих листьев - ворох осеннего шуршания - и вернулись к
домику на поляне.
Айрин обстреляла его шишками, а когда он захотел пресечь ее агрессивные замашки, убежала и спряталась где-то среди деревьев. Он долго выслеживал ее, заметил, наконец, бесшумно подкрался сзади, схватил, поднял на руки и потащил назад, на поляну. Она со смехом отбивалась, внезапно стала серьезной и вдруг начала целовать так, что он мгновенно забыл обо всем на свете: и где он, и кто он, и какой сейчас год. Начнись землетрясение, упади на поляну, к его ногам, луна, во всю силу зареви над ухом аварийные сирены всех земных космопортов - он не заметил и не услышал бы ничего...
А потом они вызвали "мушку" и перенесли в нее вещи Айрин. В опустевшей комнате остался лишь старый покосившийся стол и пианино. Застывшая пена кровати бесшумно втянулась в раструб криэйтера, три веселых болтушки потемнели и исчезли, превратившивь в маленькую белую горошину, которую Айрин положила в карман.
Лесной домик ушел вниз, еще секунда - и его окутало зеленое покрывало сосен. Ральф включил ручное управление и они сделали несколько прощальных кругов над своим холмом. До свидания, лес! До свидания, по крайней мере, до конца рабочей недели Айрин.
"Мушка" понеслась на юго-запад, к школьному городку на Балатоне.
Она скользила по невидимым энерголучам, и наземные станции подхватывали ее и передавали друг другу, как эстафетную палочку. Ральфа охватило знакомое уже чувство полного отсутствия собственного тела. "Мушка" шла по гигантской дуге над Европой, прыгали в освещенном окошке на приборной панели цифры, показывая, что еще одна сотня километров позади леса, голубые ленты рек и речушек, пшеничные поля и поля, из которых нацелились в небо длинные корпуса космических кораблей, белые россыпи зданий исчезающих вдали городов... Внизу торопилась к горизонту необъятная поверхность земли и Ральфу казалось, что он, бестелесный, мчится сквозь небо, крепко держа за руки девушку с зелеными глазами.
Сигнал вызова прозвучал неожиданно и невовремя. Размытые очертания чудесной радуги приобрели четкость и превратились в разноцветные огоньки на приборной панели. Он вынул руку из-под головы Айрин и поднес фобр к уху. Опять кто-то не может обойтись без Ральфа Юханссона! Опять он кому-то нужен...
Фобр голосом начальника исследовательского отдела Космоцентра поинтересовался, в какой точке пространства находится пилот Юханссон. Ральф бросил взгляд на навигационный индикатор: в прозрачном окошке почти незаметно для глаза вращался большой глобус; над ним медленно полз в юго-западном направлении красный шарик, изображающий "мушку". Он полз над Предкарпатьем, о чем Ральф и сообщил, с тревогой глядя в запотевшую от его дыхания чашечку браслета. В ответ хрипловатый голос выразил уверенность, что Ральфу не придется пользоваться сверхскоростным джампером для того, чтобы, прыгнув сквозь верхние слои атмосферы, успеть в Подмосковье через полтора часа, потому что через полтора часа необходимо будет личное присутствие пилота "Паруса" Ральфа Юханссона в исследовательском отделе для выяснения некоторых весьма существенных деталей его недавней работы в Поясе астероидов.
Вот и вышло так, что ему пришлось распрощаться с Айрин, вызвать другую "мушку" и одному возвратиться назад, так и не долетев до школьного городка.
...Она обняла его на прощанье, заглянула в глаза.
