Грэхэм Мастертон - Проклятый
Неожиданно я начал дрожать от страха. Или сама смерть Джейн потрясла меня до такой степени, что у меня появились галлюцинации и я постепенно сдвигался по фазе, или дом на Аллее Квакеров был безумным, его заселило чье-то ледяное присутствие, какая-то могучая, чужая и сверхъестественная сила.
Где-то в доме тихо захлопнулась дверь. Так закрывает двери санитарка, выходя из комнаты смертельно больного пациента.
На одну ужасную секунду мне казалось, что я слышу чьи-то шаги по ступеням. Спотыкаясь, я выбежал в холл. Там никого не было. Никого, кроме меня и мучающих меня воспоминаний.
Я вернулся в библиотеку. На столике лежала фотография Джейн в саду перед домом. Я еще раз взял ее в руки и присмотрелся, морща брови. В ней также было что-то не в порядке, но я так и не мог понять, в чем это заключается. Джейн улыбалась мне, как обычно; дом за ее спиной выглядел совершенно нормально, за исключением этого бледного отражения в стекле. Но что-то все же изменилось, что-то было не так. Мне казалось, что Джейн стоит не на своих ногах, что кто-то ее поддерживает сзади, так, как на этих ужасных полицейских фотографиях, представляющих жертв убийства. Я подошел к окну с фотографией в руке и выглянул в сад перед домом.
Фотография вроде бы делалась после полудня, поскольку солнце висело низко над горизонтом и на земле лежали удлиненные тени. Тень Джейн достигала до середины тропинки, поэтому хоть она и стояла в каких-то десяти футах дальше, за изгородью из лавр, скрывавшей ее ноги, я мог точно определить, в каком это было месте.
Я переворачивал фотографию на все стороны, сравнивая ее с расположением сада. Постепенно меня охватило такое отчаяние, что я был готов биться головой о стекло. Ведь это же было _Н_Е_В_О_З_М_О_Ж_Н_О_!!! Это было совершенно и абсолютно _Н_Е_В_О_З_М_О_Ж_Н_О_!!! Однако я держал в руках доказательство противоположного: эту иронически усмехающуюся фотографию. Это было невозможно, однако, и неоспоримо.
На фотографии Джейн стояла в единственном месте сада, в котором не мог бы стоять ни один человек: на креплении садовых качелей.
6
Стремглав я вылетел из дома и понесся по аллее между рядами сотрясаемых ветром тисов. Я добежал до главного шоссе в Грейнитхед, а потом свернул на северо-восток, в сторону торгового центра, где уже начинались постройки деревни. Это была порядочная трехмильная пробежка туда и назад, но я обычно ходил пешком, поскольку только так я мог себе представить немного движения. Но, тем не менее, именно сейчас я желал промокнуть и промерзнуть, желая увериться, что я еще не свихнулся и что дождь и ветер вокруг меня истинны, а не след моего бреда. Откуда-то справа донесся лай псины, упорный и нервирующий, как визг отвратительного ребенка. Потом неожиданный порыв ветра подхватил сухие листья, так что они завертелись перед моими глазами. В такие ночи с домов слетают крыши, ломаются телевизионные антенны и падают на дороги деревья. В такие ночи тонут корабли и гибнут моряки. Дождь и ветер. Жители Грейнитхед называют их "дьявольскими ночами".
Я миновал дома моих соседей. Скромный домик с двускатной крышей, принадлежащий миссис Хараден. Живописная беспорядочная усадьба Бедфордов с множеством решетчатых клумб и балконов. Суровая готическая вилла под номером семь, где жил Джордж Мартин. В домах было светло и тепло, мигали экраны телевизоров, люди ужинали; а каждое окно в эту холодную дождливую ночь было как воспоминание о счастливом прошлом.
Я чувствовал себя одиноким и очень перепуганным, а когда приблизился к шоссе, то меня охватило предчувствие, что кто-то за мной идет. Мне нужно было собрать всю свою храбрость, чтобы оглянуться. Но... слышны ли чьи-то шаги? Не сдержал ли кто-то дыхание? Не покатился ли камень, задетый чьей-то нетерпеливой ногой?
Я долго блуждал под дождем и ветром на главной дороге, ведущей к торговому центру Грейнитхед. Меня миновало несколько автомобилей, но ни один из них не задержался, чтобы подвезти меня, и я тоже не пытался их задерживать. Кроме этого, дорога была пуста, только перед домом Уолша трое молодых людей в непромокаемых куртках снимали с изгороди выдранное из земли и упавшее дерево. Один из них заметил:
- Как хорошо, что мы не выплыли сегодня вечером.
А я как раз припомнил песенку, любопытную песенку из Старого Салема:
Но поймали лишь рыбий скелет,
Сокрушенное сердце что в челюстях держит.
Еще через минуту я увидел огни фонарей на паркинге у лавки и красную светящуюся надпись: "Открыто с 8 до 11". Витрина вся запотела, но внутри можно было различить яркие цвета современной действительности и несколько клиентов, делающих покупки. Я открыл дверь, вошел и вытер ноги о подстилку.
- Как плавалось, мистер Трентон? - вскричал Чарли Манци из-за стойки. Чарли был веселым толстяком с большой копной черных курчавых волос, но и он был способен на наиболее злобное ехидство.
Я поспешно стряхнул воду с плаща и задрожал, как промокший пес.
- Я как раз серьезно думал, не стоит ли заменить автомобиль на каноэ из березовой коры, - заявил я. - Это ведь будет наиболее дождливое место на всем Божьем свете.
- Вы так думаете? - бросил Чарли, кроя салями, - на Гавайях, в горе Байлеале, ежегодные осадки вроде бы составляют четыреста шестьдесят дюймов. Или в десять раз больше, чем здесь, так что не жалуйтесь.
Я забыл, что хобби у Чарльза было в рекордах. Рекорды погоды, рекорды бейсбола, рекорды высоты, рекорды скорости, рекорды самых толстых людей, рекорды в еде дыни, стоя на голове. Жители холма Квакеров знали, что в присутствии Чарли Манци никогда нельзя говорить, что что-то наилучшее или наихудшее в свете - Чарли всегда мог доказать, что это неправда. Самая низкая температура, зафиксированная на североамериканском континенте составляет минус 81 градус по Фаренгейту, и произошло это в местности Снег на Юконе в 1947 году, так что не пытайтесь убедить Чарли, что это "наверно самая холодная ночь в истории Америки".
Для хозяина крайне многопрофильной лавки Чарли был дружелюбен, болтлив и любил пошутить с клиентами. По существу, шуточная болтовня с Чарли представляла главную привлекательность лавки в Грейнитхед, кроме той мелочи, что это была ближайшая лавка в окрестностях. Некоторые клиенты, направлялись за покупками, готовили заранее то, что они скажут Чарли, надеясь, что этим победят его. Но они редко побеждали. Чарли прошел трудную школу и издевательств уже давно, когда еще был толстым и неуклюжим ребенком.
Несчастное детство и одинокая юность Чарли еще больше усугубили его личную трагедию. По какой-то счастливой шутке судьбы Чарли в возрасте 31 года встретил и женился на красивой, трудолюбивой учительнице из Биверли. И через два года ожиданий, несмотря на какие-то гинекологические осложнения, жена Чарли родила ему сына, Нейла. Но тут же врач предупредил их, что следующая беременность может убить миссис Манци, потому Нейл должен оставаться их единственным ребенком.
