Феликс Крес - Черные мечи
Рбаль, однако, поверил.
- Защищайся, господин! - заорал он в праведном гневе.
Гольд еще раз посмотрел на рыдающую девушку, воткнул меч в ножны и расхохотался.
- Нет, во имя Шерни... - выдавил он, заливаясь смехом, повернулся и вышел из конюшни, не оглядываясь.
Рбаль остался один на один с девушкой. Все еще плача, она подбежала к нему и крепко прижала к себе. Он несмело обнял ее. Прижимаясь лицом к худому плечу, она видела, как краснеют его уши. Он снова был беспомощным и неуклюжим мальчишкой, таким, каким она всегда его знала.
- Я никогда этого не забуду, господин, - говорила она. - Никогда, никогда, никогда...
Она убила бы Гольда без колебаний, если бы знала как. Однако сама она сделать этого не в могла, и потому ей нужен был Рбаль. Намерения постепенно превратились в план. Она вовсе не считала Рбаля тем, кто способен противостоять Гольду. Если бы это было действительно так, она не встряла бы в их перепалку на конюшне! В то, что Рбаль - искусный солдат, она не верила. С ее точки зрения, он мог вполне сыграть роль убийцы из-за угла.
Копыта лошадей месили грязь, дождь усилился. Лейна поправила на плечах тяжелый плащ и задумалась.
Чем дальше, тем более дикими казались места вокруг. Дорога была не более чем узкой полоской грязной жижи, в которую лошади проваливались по колено. Из разговоров Лейна поняла, что скоро они сойдут с тракта, а чуть погодя оставят лошадей и пойдут пешком. Это пугало ее больше всего. Пешком... А вокруг горы. Горы, горы...
Если бежать - то сейчас. Но она об этом уже не думала. Она мечтала вернуться в Дартан, но сперва ей хотелось увидеть смерть Гольда и Даганадана, смерть их всех. О Шернь, как же она их ненавидела! За то, что они увезли ее из Дартана. За грязь. За дождь. За громбелардские горы.
Ее заколотило от мыслей, от холода. В то же мгновение кто-то подал ей плащ. Сухой...
- Возьми, госпожа...
Она поблагодарила грустной улыбкой, сбросила накидку и закуталась в подарок.
- Далеко еще? - спросила она.
- До чего, госпожа?
- До ближайшего постоялого двора.
Парень смутился, словно был виноват.
- "Приют воина" на Перевале Стервятников - последний нормальный ночлег, госпожа, - почти извиняющимся тоном сказал он. - Следующая гостиница только в Риксе, но нам не по пути. Как свернем с тракта, дальше только через горы... Другой дороги в Край нет. Нет и постоялых дворов.
Она застонала.
- Когда-то они здесь были, - добавил Рбаль. - У старой дороги на востоке. Ее следы еще кое-где сохранились. Но дворы сожгли разбойники.
- Они здесь бродят? - Она перепугалась не на шутку.
- Да, госпожа. Это Узкие Горы, сюда иногда наведываются небольшие банды, гуляют до самого Перевала Стервятников и дальше, даже до Акалии. Теперь, однако, мы будем спускаться до самого подножия Тяжелых Гор, пойдем по нижней тропе вдоль южных склонов, а потом вверх, через хребет до самого Дурного Края. Там банды редко попадаются, разве что одичалые пастухи со своими отарами.
- Я думала, что больше всего разбойников именно в Тяжелых Горах, вымученно сказала Лейна.
- Верно. Но только в окрестностях Громба, Бадора и Рахгара.
- Мне страшно. - Она несмело посмотрела на него.
- Чего, госпожа? Ты среди солдат.
- Знаю. Но все равно боюсь. Ты меня наверняка за это презираешь, но я не такая отважная, как ваши девушки...
Он онемел от изумления:
- Я тебя презираю, госпожа? Я?
- Даже если не ты, господин, то другие...
- Кто, скажи, госпожа? Кто из них? Ты, наверное, не знаешь, что я десятник, что я имею право обратиться к командиру с требованием наказать...
Внезапно он замолчал, поняв, что хотела ему сказать дартанка.
Они съехали с тракта, скорость передвижения снизилась. Солдаты завели дорогой какую-то грустную песню. Лейна, наклонив голову, мысленно подбирала подходящие слова, чтобы привлечь на свою сторону необычно робкого и наивного парня. Рбаль ехал рядом в угрюмом молчании.
- Госпожа...
Она подняла голову.
- Лейна, - застенчиво поправила она. - Так меня зовут... Я не хочу, чтобы ты называл меня "госпожа". - Она протянула руку и коснулась его колена. - Лейна, Рбаль, хорошо?
Парень замер, чувствуя нежное прикосновение изящных пальцев. Он поперхнулся. Глаза на мгновение встретились. Ее ладонь все еще скользила по жесткой и мокрой от дождя ткани, обтягивавшей его бедро.
- Не могу, госпожа...
- Пожалуйста... у меня здесь больше никого нет, кроме тебя, Рбаль...
Он посмотрел на нее и увидел, что глаза девушки подернулись влагой слез. Он сделал движение, словно хотел схватить ее за руку и поцеловать, но в последний момент сдержался и скромно кивнул, покраснев до ушей.
За всю свою жизнь Лейна повидала немало мужчин, но такая, почти девичья, стыдливость была чем-то из ряда вон выходящим. Честно говоря, она прилагала немыслимые усилия, чтобы вести свою партию в этой игре. Она бы предпочла, чтобы на месте Рбаля оказался какой-нибудь покоритель женских сердец из Роллайны; водить за нос таких ей приходилось десятки раз. Но сейчас ничего не оставалось, как использовать в своих целях мальчишку, который считал каждую слезинку в ее глазах знаком отчаяния, каждую гримасу на лице - проявлением страха, а нахмуренные брови - боли. По мере того как ее лицо принимало более плаксивое выражение, она вздрагивала, боясь перегнуть палку, подспудно ожидая, что легионер неожиданно выпрямится, улыбнется и заявит: "Слово даю, малышка, что я развлекся на славу".
Ничего такого, однако, не случилось. И дартанка постепенно начала верить, что ей и вправду попал в руки алмаз, поддающийся обработке, алмаз, который она сумеет сделать достаточно твердым для того, чтобы он мог рассечь даже столь закаленное железо, из которого был выкован Гольд.
- Сто-ой!
Все придержали лошадей. Солдаты перестали петь. Зычный голос подсотника без усилий пробивался сквозь шум ветра и дождя.
- Привал на ночь! Вторые тройки: палатки! Третьи тройки: лошади! Первые тройки: ужин! Ночную стражу несет десятка Эгдеха! Подтвердить!
- Так точно, господин! - послышались голоса десятников и тройников. Солдаты спешились и, не задерживаясь, приступили к выполнению поставленных задач.
На Лейну никто не обращал внимания. Рбаль пробормотал что-то, извиняясь, и помчался прочь, словно она превратилась в оборотня. Она понимала, что ему необходимо прийти в себя...
Лейна слезла с коня, которого один из солдат тут же повел к ручью. Укутанная так, что только нос торчал, она с невольным восхищением смотрела на одетых только в короткие кольчуги и зеленые мундиры гвардейцев.
На месте, где разбивали лагерь, не росло ни единого дерева; она догадывалась, что выбрали его только из-за ручья поблизости. Монотонная скалистая пустыня простиралась кругом насколько хватало взгляда. Если бы не пелена дождя, она могла бы увидеть в наползающих сумерках чернеющие пики горных вершин всего в нескольких милях. Грозные, а главное неприступные Тяжелые Горы.