Михаил Кликин - Ни слова о магах
Полтора часа он пробирался на северо-восток, ориентируясь по все поднимающемуся солнцу, многочисленным муравейникам и встречающимся иногда квартальным столбам.
Что он надеялся увидеть в Зоне?
Он сам не знал.
Зачем он шел туда?
Просто потому, что идти всегда надо куда-то, ради чего-то. Бессмысленно блуждать бесцельно, глупо идти лишь ради того, чтобы просто идти. Всегда надо стремиться к некой цели. А почему Зона не может быть такой целью?
Тем более что втайне он наделся разгадать ее загадку.
Он надеялся увидеть что-то такое, что сможет объяснить все истории, слышанные им раньше. Истории про странные видения и необычные звуки, рассказы о диковинных следах и таинственных фигурах, приходящих из ночи.
А быть может, ему удастся найти кого-то из пропавших людей? Или…
Или самому пропасть?
“И не задерживайся там. Хоть и не верю я во все эти сказки, но…”
“Нет дыма без огня”, – сказал водитель Саня.
Стоит человеку оказаться одному в глухом лесу, и он начинает верить во все эти сказки. И, более того, он сам начинает их выдумывать.
А уж когда приходит ночь…
Оборотни и мертвецы-кровососы, восставшие из могил. Снежный человек и злобные инопланетные пришельцы, сошедшие с летающих тарелок. Сказки прошлого и сказки настоящего. Что между ними общего?
Страх!
Первобытное чувство – единственное, по-настоящему волнующее кровь.
Не любовь, не ненависть… Страх!
Только ради него люди карабкаются на отвесные скалы, совершают затяжные прыжки и погружаются в бездонную пучину.
Ради него забившиеся под одеяло дети рассказывают друг другу жуткие ночные истории.
Страх смерти и страх неизвестного – два родственных вида страха.
Глупцы надеются перебороть свой страх и стать сильней.
Да, можно привыкнуть к смерти, можно научиться не бояться ее. Но неизвестное всегда будет пугать.
Страх живет в каждом. Он только ждет подходящего момента, чтобы вскипеть в крови и полностью подчинить себе человека.
Страх нельзя победить.
Но можно научиться жить со своим страхом…
“Не за этим ли я иду? – подумал Стас. – Наверное, нет. Просто мне любопытно…”
А может быть, да. Ведь ему нравилось чувствовать, как замирает сердце, как холодеет в желудке и кровь отливает от лица.
Он знал, что банда хулиганов может убить – этого он не желал, но уже не боялся.
И он верил, что Неизвестность убить не может. Неизвестность способна лишь напугать. Здорово напугать!
Именно Неизвестность манила его, звала из-за недостижимого горизонта, тянула к себе.
Ради нее он и шел.
А в Зоне – он предвкушал это – ее было хоть отбавляй…
Чем дальше Стас уходил, тем непроходимой становился лес. Поваленные стволы и вывороченные коряги преграждали путь. Вросшие в землю, спрятавшиеся в траве бревна исподтишка били по ногам. Сухие острые ветки цеплялись за одежду, за рюкзак. Низкие сучья норовили вырвать из рук футляр с гитарой. Лианы сплетающегося хмеля образовывали настоящие сети, сквозь которые можно было прорваться только с помощью мачете.
Мачете у Стаса не было.
У него вообще не было никакого оружия, только маленький походный топорик в отдельном узком кармашке рюкзака и складной нож в заднем кармане джинсов.
И еще прочный гитарный футляр, ударом которого, при некоторой сноровке, можно было проломить человеческий череп.
Но сейчас громоздкий футляр только мешал…
Стас в очередной раз споткнулся и не упал лишь потому, что успел свободной рукой схватиться за ствол тонкой осинки. Он ругнулся в полный голос и в этот самый момент почувствовал нечто такое, отчего мороз пробежал по коже и волосы встали дыбом.
“Не зли его, в лесу не шуми…”
Затылком он почуял колючий взгляд.
“Будь осторожней, лешак у нас здесь ходит…”
Он услышал, как хрустнула ветка в нескольких шагах позади. И кто-то – что-то? – всхрапнул по-звериному.
Стас мгновенно обернулся и увидел, как из-за дубового ствола в сторону густого орешника метнулась высокая фигура. Он не рассмотрел как следует своего преследователя, тот двигался слишком быстро, но успел заметить, что у существа короткие ноги, длинные, до колен, руки и непропорционально маленькая, словно бы приплюснутая голова. Все тело неведомого создания покрывала густая коричневая шерсть'… Орешник вздрогнул, гибкие ветки сомкнулись, пряча за собой существо.
Стас, замерев на месте и стиснув в руках тяжелый футляр, долго стоял и смотрел на плотный занавес кустарника.
Медведь?
Скорее обезьяна.
Огромная обезьяна, не горилла, не орангутанг – откуда им здесь взяться?
Неужели йети, снежный человек?
Или… лешак?
Он не испугался сразу, должно быть потому, что подсознательно ждал чего-то подобного, был готов к неожиданным встречам и, более того, желал их. В лесу было светло, солнце только поднималось, пятна света скакали по траве, трепыхались, запутавшись в кронах деревьев. Щебетали пичуги, трещали длиннохвостые сороки, дятел барабанил по сухому стволу. Все было спокойно, совсем не страшно.
“Обычный лес, ничего особенного”.
И все же…
Стас чувствовал взгляд.
Лешак не ушел, только спрятался. Должно быть, засел в этих кустах. Сидит там и смотрит неотрывно на забредшего в его владения чужака.
Где-то в области живота медленно закипал страх, лопающимися колючими пузырьками поднимался к сердцу, к горлу, растекался холодом…
– Успокойся! – вслух приказал Стас себе. – Еще минута подобных мыслей, и ты завопишь и побежишь без оглядки куда глаза глядят. Веди себя спокойно!
“Не зли его…”
Он заставил себя повернуться спиной к кустам, затылком ко взгляду. Медленно пошел на северо-запад.
Если бы это существо хотело убить его, то оно сделало бы это сразу, успокаивал Стас себя. А оно прячется… боится?… Следит исподтишка…
Но страх не отпускал.
Вернуться назад, пока еще не поздно?
Но до Зоны, по прикидкам Стаса, оставалось минут двадцать ходу, максимум полчаса.
Только одним глазком глянуть. И сразу назад. Солнце стоит высоко, если поторопиться, то уже к обеду он вновь будет в Торпухове, в избе Варвары Ивановны, они будут слушать радио, лениво разговаривать и пить горячий чай с блинами.
Главное – не бежать! Главное – не поддаться панике, не сбиться с дороги!
Двадцать минут, максимум полчаса.
А может, уже сейчас, за теми можжевеловыми кустами.
Или чуть дальше…
Ну где же эта Зона?…
Стас знал, что именно он увидит, войдя в Зону. Он читал отчеты многочисленных экспедиций, газетные статьи, видел фотографии – переломанный, искореженный неведомой силой лес, переплетенные, скрученные стволы, множество мертвых деревьев, голые проплешины, на которых не растет даже мох, и огромные черные валуны, утонувшие в земле так, что только покатые макушки высовываются наружу…
