Василий Головачев - Черный человек. Книга 1
— Они дети своего времени и дети своих родителей, не более того.
— Но как часто наши дети делают нам больно.
— Диалектика отношений отцов и детей… вечна.
Боянова улыбнулась.
— Вы хороший дипломат, Димитр, и молодость этому не помеха. Итак, что мы решаем?
— Отменить «Аргус», Лондон не станет предупреждать дважды, и реакция его вряд ли будет положительной, когда наши «глаза» станут ему надоедать.
— Что ж, соберем совет, обсудим. Но контакта с Мальгиным не теряйте, он — единственное звено, связывающее нас с Шаламовым и Лондоном.
Инспектор ушел.
— Второго, — коротко сказала Боянова, вызвав дежурного.
Заместитель комиссара по космосектору Алексей Шевчук объявился через минуту, он находился на лунной базе отдела.
— Тут я, Власта.
— Выяснил, что делал транспорт маатан в Системе? Умник глубокомысленно намекает на твой запрет на информацию.
— Запрета нет, есть проверка. А транспорт снимал «черных людей».
— И с Нептуна?
— С Нептуна тоже. Ромашин и Железовский обнаружили в Большом темном пятне — кратере водородного вулкана жизнь, что подтверждает гипотезу: маатане были высажены везде, где могла возникнуть разумная жизнь.
— Странный случай. Ученые двести лет изучают Нептун и ничего не обнаружили, кроме бактерий, а им повезло при первом же спуске.
— Следствие закона Мэрфи: чем больше ждешь результата, тем неохотней он получается. И наоборот: находит всегда тот, кому эта находка абсолютно не нужна. Ромашин искал орилоуна… и нашел его, кстати. «Скелет». Интенсионал по этому вопросу есть в машине.
— Алекс, это правда, что ваши оперы видели «глазастого» фантома у «серой дыры»?
— Если верить Калине — а я ему верю, — видели. Кажется, это самый загадочный объект во всей истории с «дырой».
— О чем это говорит, по-твоему? Почему он не ушел в Горловину?
— Потому что где-то существует еще одна незаросшая «серая дыра».
— Но может быть и другая причина, например: фантом выполняет какое-то задание здесь, в Галактике. Предупредите службу наблюдения за пространством и СПАСЫ, может, им удастся засечь его, а нам потом — установить за ним наблюдение.
Шевчук с сомнением посмотрел на комиссара, но та уже, не нуждаясь в его советах, выключила связь. В задумчивости походила по кабинету и не успела снова сесть за стол, как позвонил Ландсберг. В последнее время Власта начала замечать, что председатель СЭКОНа уделяет ей гораздо больше внимания, чем требуют деловые отношения, хотя это ее волновало мало.
— Добрый вечер, Власта. Я тут проштудировал кое-какую информацию по психологии групп, а также ознакомился с деятельностью неофициальных молодежных организаций типа дилайтменов, «Ордена берущих свое», «Братства зрячих» и других, и не понял главного: что ими руководит? Неудовлетворенные потребности в наш век, век изобилия? Нонсенс! Тогда что?
— К сожалению, общество изобилия породило и изобилие свободного времени, что усугубляет проблему. А ответ на ваш вопрос, Казимир, давно известен, только воплотить это знание в жизнь невероятно сложно и в наш интеллектуальный век. Всеми неформалами, объединяющимися в социально опасные группы, прежде всего руководит ощущение отсутствия смысла жизни. Стремление реализовать уникальный смысл своей жизни имеет далеко не каждый взрослый, а тут молодежь с неустоявшейся психикой, расшатанной ноогенными неврозами. Человек несет в себе бремя темперамента и агрессивности, которые когда-то были необходимы ему для утверждения вида на планете, но, к великому сожалению, эти качества сохранились и до сих пор. Неужели вы этого не знали, Казимир? Не верю.
Ландсберг налился кровью, подыскивая достойный ответ, и вдруг рассмеялся, махнув рукой:
— В общем-то да, знаю, как и любой другой Т-специалист, разве что не смог бы так точно сформулировать диагноз. Но лучшего хода, чтобы увидеться с вами, я не нашел. Хотя, с другой стороны, проблема досуга молодежи заинтересовала меня всерьез, хочу заняться ею плотнее.
— Хорошо, поговорим на эту тему завтра, не возражаете?
— Ради бога.
Изображение Ландсберга, смущенного, разочарованного, превратилось в струйку света, пропало. Боянова мрачно смотрела перед собой, уже переключив внимание на интересующие ее дела. Чувства председателя СЭКОНа и колебания его любительских и профессиональных интересов ее занимали мало. Сосредоточившись, она включила мысленным усилием стол, надела эмкан и велела кибсекретарю вызвать Ромашина. Секретарь нашел эксперта в Институте пограничных физических проблем.
— На здраве, Игнат.
— Добрый вечор, комиссар.
— По моим сведениям, вы продолжаете заниматься делом Шаламова, хотя служба безопасности такого задания вам не давала. Это как-то сочетается с прямыми обязанностями официала?
Ромашин бросил на Боянову взгляд исподлобья, но тон его речи остался вежливым.
— Юридически я имею право вести любое частное расследование. Поиск Шаламова — мое личное дело, я уже говорил, что в долгу перед ним.
— Но ведь последствия вашего расследования никем не просчитаны, как вы можете рисковать?
— Ошибаетесь, просчитаны.
— Кем же?
— Специалистом своего дела, математиком Железовским. Если удастся отыскать Шаламова раньше, чем он появится на Земле, выигрывают все, в том числе и вы. А Мальгин берется вернуть ему личное «я». После изучения состояния Лондона его институтом накоплен богатый материал, что дает надежду на благополучный исход.
— Но этот материал не помог вылечить Лондона.
— А зачем его надо было лечить? От чего? Он — человек…
— Химера!
— Существо, имеющее две личности, и его появление — в принципе прецедент лишь для юридической науки. Законы, диктующие отношение к нему, не разработаны. Слава богу, что мы сообразили дать ему право решать свою судьбу самому. Шаламов — другое дело, его сознание фрустировано, спонтанно переключается с личности человека, больного неврозом кстати, на личность «черного человека», равнодушного ко всему человеческому, и вот тут-то нейрохирург и должен помочь ему овладеть собой.
— И все же вы рискуете, взявшись за это дело один.
— Почему же один? — Терпению Ромашина не было предела. — Со мной Железовский, Мальгин… вы.
Боянова с интересом посмотрела на эксперта.
— Лично? Или имеется в виду служба?
— Лично!
Комиссар засмеялась, покачав головой.
— Вокруг меня одни дипломаты, отрадно, что есть у кого поучиться. Что ж, если понадоблюсь, позовите, но сделайте это вовремя, ошибки исправить труднее.
Ромашин поклонился, связь прервалась.
