Александр Лукьянов - Черная пешка
-«Здоровый баба, здоровый», -передразнивал Болт, -А эти клячи откуда? Смотри, Пиявец, они тут друг дружку цапать будут и нам впаривать? Не ври, козел бородатый, какой тут может быть Хаззалг! Ну-ка, бакматрос Пиявец, кто это?
-Ондольцы корявые. –без колебаний определил Пиявец, -Ясно, наскочили на соседний поселок, повязали родичей, чем-то тупым бороды им обскоблили, да сюда пригнали…Четыреста восемьдесят семь, четыреста восемьдесят восемь… Брать не будем.
-Во! –поднял палец Болт, - Зачем нам спрашивается ваше ленивое ворье? Работать все равно не умеют, чего ж их за море тащить. В сторону!
-Шишун! Какой «сторона»! Бери дешево! Что мой с ними делать?
-Да хоть что пусть «твой» с ними делает! – обозлился Пиявец, -Не путайся под ногами, редька старая, погрузку не срывай! Отведи вон в сторонку да головы оторви, вы это здорово умеете, уроды.
-Эй, эй, баб своих ондольских тоже забирай, нам скелеты ходячие не нужны. –добавил Болт. -Вы их не кормите, что ли? Вдобавок, страшные, как смерть. Одни носы торчат, даже глянуть не на что.
Так и не кормят, -обличительно отозвался Пиявец, продолжая подгонять рабов, -Мужики сидят в кругу, собачину жрут и брагу хлещут, а жены за спиной крутятся, объедки подбирают…Четыреста девяносто девять, пятьсот… Стой, Болт, что там за визг в кустах?
-Дык думать надо, что говоришь! Ты же сам велел старику оторвать «некондиционным» головы.
-Тьфу! Гацу ба-дацу! Недоумки материковые! Пятьсот четыре, пятьсот пять...
Саракш, Лазурная дуга
Борт субмарины "Подруга", Островная империя
03 часа 50 минут, 4-го дня 1-ой недели Синего месяца, 9590 года от Озарения
После завтрака наставало время чистки оружия, обслуживания техники, уборки. Собрать. Разобрать. Собрать. Разобрать. Это не надоедающая процедура. И не бессмысленный ритуал. Это еще одна форма бытия «морского змея». Руки Пиявца производят раз навсегда предписанные движения. Разбираешь, протираешь, собираешь карабин или автомат, а кажется не за оружием ухаживаешь, а самого себя раскладываешь на промасленном холсте.
Это здорово, что пришли к Хонти, отметил Пиявец. Хорошо, что не к Ондолу, не в Дунд или Хутхо, где все одно и то же: сопроводили баржи, посторожили разгрузку товара, провели загрузку рабов и назад. Особенно нудно в Хутхо. Народ там размножается, словно кролики и радиация ему не помеха. А может, даже, наоборот, в помощь? У хутхойских правителей, видно, с юмором все в порядке, вот они и превратили проблему лишнего населения в доход. За малейшее нарушение судьи у них приговаривают виновного к «исправительной ссылке на побережье». Хутхойцы - люди послушные, смирные и трудолюбивые. Подгоняет их конвой колонну «ссыльных» к побережью, а там уж баржи островитян ждут. «Ссыльные» собственными руками разгружают товар, который назначен в уплату за их же головы, а потом грузчиков попросту не выпускают из трюмов барж. И везут к Архипелагам. Тоска…
Другое дело – рейды на северо-восток, к бывшей Стране Отцов, к Улумберу, Пандее, Хонти. Там скучать не приходилось, особенно в Пандее. Оттуда рабов возят куда меньше, добычи – тоже, зато есть где развернуться и душу отвести. Туда не ходят караванами и не берут много барж, субмарины в режиме полного радиомолчания сосредотачиваются у побережья и начинают операцию.
Субмарина уже на месте. «Приплыли и всплываем». – подумал Пиявец. «Подруга» мало-помалу наполнилась надтреснутым шумом, от него начали подрагивать и сползать по столу еще не установленные на свои места затвор, газоотводная трубка, кожух ствольной коробки. Блестящие, бессмысленные и бесполезные по отдельности детали… Их следует тщательно осмотреть: нет ли ржавчины, если надо - оттереть пятнышки паклей, смоченной в чистящем растворе. Потом еще раз навести маслянистый глянец для профилактики. Затем надо собрать оружие, с наслаждением чувствуя, как с каждой установленной на положенное место деталью возрождаешь собственную цельность.
Вахта почти всё время липла к приборам и скверно охлаждаемым машинным отсекам. Вахтенные недовольно морщились, разглядывая бритолобых десантников, возящихся с оружием, то есть «бездельничающих». Ничего, скоро работы у «змеев» будет выше ушей.
Было, к примеру, в Черном месяце такое дело. «Подруга» вынырнула и высадила десант на плавающих бронемашинах пехоты там, где по сведениям разведчиков пандейцы намеревались построить мощный узел обороны. Что они там собирались строить – вообще-то вопрос открытый. Бетономешалки, вроде, были, доски штабелями лежали вперемешку с кучами гальки, экскаваторы всякие стояли, вагончики строительные. Все это пустили дымом, метнули по железнодорожной станции ракеты с лодки. И рванули вглубь по шоссейке.
-Давай! Давай! Поднажмите, ребята! -орал Хрюк от пулемета. Десантники тряслись в железном кузове каждый на своём месте. Гул моторов разбудил округу. Еще было время, еще даже дремалось с прикрытыми глазами. Все молчали, полагаясь на мастерство водителя. А ведь если пандейцы вырыли ловушку или успели уложить на дорогу мину - никто не заметит. Наскочили на полной скорости, и кранты, противокомариная броня не поможет.
-Горит станция-то. -тихо сказал Скальпель. -Хорошо мы поработали.
Все оглянулись. Позади дрожало красное сияние.
-Приготовиться! –скомандовал корвет-лейтенант десантных войск Дададай Хо.
У Пиявца по спине пробежались мурашки. Дело принимало серьезный оборот. Впереди заговорили пулеметы.
Оружие на боевой взвод! –приказал корвет-лейтенант и включил дальний свет. Из сумрака выскочила полоса шоссе, почувствовался запах порохового дыма. Он тянулся низко над землей и образовывал белые полосы. Перед первой бронемашиной взлетел гейзер глины. Гранаты! Пошла гулянка!
Морпехи начали обстреливать короткими очередями обочины дороги. О, вот и первые горящие здания... Обычные домишки рабочих пылали ярким белым пламенем. Болт включил сирену атаки. Жуткий вой сирены вызывал тоску. Очередь из пулемета проколотила по стальным бортам нашей бронемашины и та завибрировала. Пандейская пехота, очухавшись, пошла в контратаку. Дрались они неумело, но смертно, пощады не ждали и сами не давали. Винтовки хватали наперевес, не стреляя, пёрли в штыковую атаку. У офицеров сверкали в руках кривые ятаганы. Молча бежали, полусогнувшись, не обращая внимания на то, что пулеметы их укладывали, словно косы траву. А уж если добирались до рукопашной… Нет, лучше такого не допускать. Но самое дерьмовое, если до бронемашин успевали добежать их дервиши. На каждом из них - по два пуда взрывчатки, перемешанной с мелкими шурупами, а у пояса – противотанковая граната. Добежит, рванет кольцо, от себя только клуб дыма оставит, а вместе с ним поминай как звали десятка полтора братьев десантников. Ну, да морпехи тоже вам не медузьи дети, соображают, что к чему. В том бою корвет-лейтенант приказал всем пулеметчикам выждать, пока пандейцы не окажутся между бронемашинами. Открыли кинжальный огонь, положили всех. Нашли среди трупов дервишей, разминировали, стянули у них с груди шкуру с их религиозными татуировками. Переплести альбом десантника в такую выделанную кожу – лучше не придумаешь.
