Роберт Маккенна - Страна мечты
- У нас есть такое право. Вернее, обязанность. Она бы здесь не оказалась, если бы подсознательно не желала этого. Возможно, на какое-то мгновение она возненавидела весь мир. Теперь она принадлежит нам, и она нам нужна.
- Крюгер, я не собираюсь подчиняться тебе. Я...
- Ты не сможешь пройти через барьер без моей помощи.
- Давай пока оставим этот спор, - сказал Кинросс. - У меня есть и другие вопросы. Что это за черные карлики и пепельно-серые женщины?
- Это природные духи - думаю, именно такое название подходит им больше всего. Я забрал их у Фея и Бо-Бо, превратив этих двух в бесчувственных существ. Теперь мир может частично развиваться сам, и мое бремя стало легче.
- Мне жалко Фея, - впервые за все время сказал Гарсия. - Хотя, признаться, я здорово ненавидел эту крысиную рожу.
- Именно так ты хотел поступить и со мной? - вздрогнув, спросил Кинросс.
- Нет, - торжественно произнес серебряный голос. - Ты, Кинросс, относишься к совершенно другому типу людей. Ты мог бы помочь мне разделить бремя ответственности за этот мир. Вдвоем мы бы сделали его прочным. А от Бо-Бо и Фея почти ничего не осталось.
- Крюгер, - неуверенным голосом спросил Гарсия, - ты хочешь сказать, что на самом деле все эти демоны - мысли Бо-Бо и Фея?
- Большинство из них, - подтвердил серебряный голос. - Но некоторые принадлежат Кербеку. А некоторые из них твои, Гарсия. Каждый из вас дает этому миру своих демонов, связывая его все новыми узелками.
- Не нравится мне все это, - сказал Гарсия. - Крюгер, я не хочу плодить демонов.
- Ничего не поделаешь, Гарсия. У тебя их миллионы. К тому же, на самом деле ты ничего не теряешь. Ты просто, так сказать, растворяешься в этом мире. Каждый раз, когда ты заставляешь себя увидеть в этом мире нечто новое, это стоит тебе десяток-другой демонов. Понимаешь?
- Нет! - нахмурился Гарсия.
- Думаю, со временем поймешь. А если нет, попроси, чтобы Кинросс объяснил. Все не так уж плохо, Гарсия. Когда ты потеряешь всех своих демонов, то, может быть, превратишься в поэта или мечтателя.
- Крюгер, - сказал Кинросс, - ты все еще обижаешься на меня за то, что я отказался тогда тебе помочь?
- А ты - за то, что я все это начал, подложив бомбу в трюм "Иксиона"?
- Не знаю... Даже не знаю...
- Вот и я не знаю, Кинросс. Давай считать, что мы квиты. Мне нужна твоя помощь.
- Где твое тело, Крюгер? Ты можешь его оживить?
- Оно здесь, над водопадом. Я уже начинаю представлять, каким образом я могу оживить его и торжественно спуститься в этот мир. Но это дело далекого будущего.
- А жажда, Крюгер? Она все еще продолжает тебя мучить?
- Да, Кинросс. Она просто разрывает меня на части. Не знаю, сколько мне удастся выносить эту пытку.
- Разве тебе не помогает связь с Феем?..
- Только ты был способен мне помочь, Кинросс. Но после того как ты ослушался моего приказа, мне не от кого ждать помощи.
- Прости, Крюгер. Мы можем идти?
- Идите и служите нашему миру. Постарайтесь почувствовать радость.
- Пошли, Гарсия, - сказал Кинросс мексиканцу, и они отправились в обратный путь. Перед выходом Кинросс внезапно остановился.
- Давай сядем и немного поговорим об этих демонах, Гарсия, - предложил он. - Я не готов ко встрече с Мэри Чедвик.
Когда Кинросс и Гарсия вернулись обратно, возле костра стояло около дюжины людей, среди них несколько женщин. Высокий и стройный мужчина в кожаной куртке, серых штанах и тяжелых сапогах вышел к ним навстречу. У него были ярко-рыжие волосы.
- Господин Кинросс? - спросил он. - Позвольте представиться, и, кстати, прошу прощения, что мы воспользовались вашим костром. Мое имя - Фридрих фон Ланкено.
Мужчины обменялись рукопожатием. Кинросс с любопытством рассматривал незнакомца, который, казалось, не проявлял ни малейшего беспокойства.
- Мисс Чедвик сказала, что вы являетесь, так сказать, лейтенантом господина Крюгера, - сказал фон Ланкено. - Все эти люди случайно встретились по пути сюда. Нам бы хотелось услышать разумное объяснение того, что с нами произошло.
Сгрудившиеся возле костра люди загомонили.
- Тихо, - скомандовал им фон Ланкено. - Сейчас господин Кинросс обратится к тем, кто понимает по-английски. Затем я переведу его речь остальным.
Кинросс рассказал им историю про солдат из Тибести и про моряков с "Иксиона". Он постоянно следил за выражением лица Ланкено. Тот ни разу не выказал удивления, но его глаза возбужденно горели, и он постоянно кивал в знак одобрения. После того как Кинросс закончил свой рассказ, он попросил Гарсию повторить то же самое по-испански. Затем Кинросс отвел Ланкено в сторону.
- Не могли бы вы рассказать, каким образом попали сюда? - спросил он.
- Это случилось тогда, когда я почти достиг вершины горы Сахама в Боливии. Я был один.
- А другие?
- Они попали сюда из самых разных уголков земного шара. Бразилия, Родезия, Новые Гебриды, Австралия, Мозамбик.
- Думаю, что Крюгер не ошибся, когда предположил, что ворота перемещаются вдоль восемнадцатой параллели, - пробормотал Кинросс.
- Это можно определить довольно точно, опросив людей, - сказал Ланкено. - Кстати, рано или поздно, господин Кинросс, мне захочется поговорить с герром Крюгером, если это возможно.
- Пожалуйста. Я ведь не его секретарь. Но предупреждаю: он никому не позволит вернуться обратно.
- Ни за что на свете я не согласился бы вернуться в старый мир! - с жаром сказал Ланкено. - Еще в далеком детстве я услышал историю о солдатах из Тибести, - продолжал он. - Юношей я направился в Тибести, чтобы найти это место, но, в отличие от герра Крюгера, не смог его обнаружить. Поэтому я начал искать свои собственные ворота среди заснеженных пиков Боливии. Я не уверен, господин Кинросс, что вошел в этот мир через вашу дверь, но убежден, что я хочу здесь остаться.
- Мэри... Мисс Чедвик тоже придерживается такого мнения, - с грустью сказал Кинросс. - Я никогда и не предполагал, что столь многие захотят... - его голос дрогнул.
- Простите, что прерываю вас, - сказал Ланкено. - Но сбылась моя самая сокровенная мечта, и меня переполняют чувства. Если вы позволите, я нанесу визит герру Крюгеру прямо сейчас.
Он поклонился и пружинистым шагом пошел прочь. Внезапно рядом с Кинроссом возникла австралийка, пристально следившая за Ланкено.
- Ты слышала, что он сказал, Мэри? Но я знаю, что мы можем вернуться в наш прежний мир, хотя это и сопряжено с опасностями. Как только я что-нибудь придумаю, я дам тебе знать.
Мэри, казалось, даже не слышала слов Кинросса. Она с восхищением в глазах смотрела вслед удаляющемуся Ланкено.
- Вот это да! - произнесла она. - Настоящий мужчина!
Кинросс вернулся к костру. Он буквально кипел от возмущения; Гарсия разговаривал с группой латиноамериканцев, среди которых было три женщины. Кинросс подошел к родезийцу, крупному мужчине с мучнистым цветом лица, одетому в широкие шорты. Его звали Питер Уайт.
