Семён Слепынин - Звёздный странник
— Но ведь все это делается в чьих-то интересах! Я так понимаю.
— Правильно понимаешь. Ты умный провокатор. Га! Га! Даже… Даже слишком умный.
Тибор замолк и маленькими болотного цвета глазами уставился на меня. Какая-то мысль ошеломила его, и он задумчиво промычал:
— Гмм… Забавно.
«Черт его знает, — мелькнула догадка. — Не думает ли он, что я пришелец? Для него это было бы в самом деле забавно — схватить пришельца, который маскируется провокатором». И я поспешил прикинуться простачком.
— Но в чьих? Не разберу.
— В интересах и по заданию администраторов и тех же Великих Техников, — медленно ответил Тибор, находясь по-прежнему в цепких лапах сомнения.
Случайно я нащупал слабую струнку Тибора — бахвальство. Я задал вопрос, который погасил его подозрительность.
— А кто конкретно программирует?
— Я! — воскликнул мой собеседник и горделиво ткнул себя в грудь. — Я! Тибор — это Тибор! Правда, мне помогают другие кибернетики, пользующиеся особым доверием. Я ведь ученый. Палач? Что палач… Всего лишь хобби. По-моему, в каждом из нас полыхают протуберанцы древних эпох. Например, желание помучить жертву.
— Странное хобби… А если город возьмет на себя функции палача?
— Вот этого я и боюсь! Знаешь, город и для меня становится черным ящиком, теряю даже контроль над его входами и выходами. Он ускользает из-под нашей власти, иногда сам себя совершенствует. Что будет? А?
«Вечная гармония», — чуть было не брякнул я, но вовремя удержался. Да и что я знал о Вечной гармонии? Ничего…
С Тибором я встречался и беседовал еще несколько раз.
— Да вы с ним друзья, — посмеивался Актиний. Посерьезнев, добавлял: — Ты того… Поосторожней. Тибор — умный и хитрый прохвост. Возможно, что-то подозревает.
Я не придал большого значения словам Актиния. Сближение с Тибором считал полезным и уже не вздрагивал, когда слышал за спиной полунасмешливое, полудружелюбное приветствие:
— Га! Га! Провокатор!
Тибор проведал такое, чего не знали даже Актиний и Элора.
Однажды днем мы с Элорой задержались на крыше высокого здания. В этом безлюдном месте никто не мешал разговаривать на русском языке, который так полюбился Элоре.
— Что это? — спросила вдруг Элора, показав в сторону площади. Сквозь негустое переплетение движущихся парабол виднелись колонны людей.
— Армия вторжения, — пояснил я, разыгрывая знатока-хранителя. — Незанятых в производстве становится все больше. Куда их девать? Город… То есть Великие Техники, решили готовить миллиардную армию вторжения. Да! — с ироническим пафосом Актиния продолжал я. — Это будет великая армия! Пришельцам не поздоровится. Наши солдаты сапогами затопчут их зеленую планету!
— О, Гриони! — смеялась Элора. — Не притворяйся. Ты не похож на других. Иногда мне кажется, что ты вырос в другом мире…
— Давай полюбуемся Армией вторжения, — прервал я ее.
Мы спустились на несколько парабол и стали наблюдать. Любоваться в сущности нечем. Это было плохо обученное войско. Люди, которые до этого мало ходили пешком и только дергались в спазматических танцах, с трудом привыкали к строевой дисциплине. Капралы шагали рядом и учили их маршировать.
Солдаты на левом плече держали многозарядные лучевые ружья. Проходя колоннами мимо статуи Генератора, они вскидывали правые руки и нестройно, но громко орали:
— Ха-хай! Ха-хай!
Неожиданно с нависших над площадью эстакад сорвались змеистые молнии и впились острыми жалами в плечи двух солдат. Те упали и корчились, крича от боли. Капралы гнали их обратно в строй.
— Что это? — испугалась Элора.
— Не знаю, — растерялся я. — В программе города этого не было… Видимо, те солдаты притворялись. Разевали рты, но не кричали. Всевидящий город зафиксировал это и покарал электроразрядами. Он сам усовершенствовал себя, придумав наказание!
— Страшный город, — прошептала Элора.
— Город Электронного Дьявола, — сказал я и попытался объяснить этот образ.
Захотелось как-то развеселить погрустневшую Элору, и я предложил вырваться хоть на время из города. Элора согласилась.
Аэрояхта понесла нас на север. Летели долго. Внизу плескалось бесконечное море огней, волнами прокатывались какие-то искрометные сгустки, змеились эстакады.
И вдруг совершилось чудо: город кончился. Элора посадила аэрояхту на опушке небольшой рощи. Я узнал ее — это та самая роща, где произошла фиксация, стыковка с эпохой. Я сорвал пучок травы и с наслаждением понюхал. С острой и сладкой печалью вспомнился запах лугов моего детства.
— О, Гриони! — смеялась Элора. — Как ты счастлив! Ты странный человек… Вот что: у меня еще много разных дел. Ты оставайся, а я скоро вернусь.
Я остался один. Присел на бугорок, поросший сухой травой. И вдруг вздрогнул, почувствовав у талии легкое щекотание. Энергопояс! Зов Вечности!.. Я вскочил и, чтобы успокоиться, прошелся по роще. У меня не было ни малейшего желания совершить бросок во времени. Как ни плохо здесь, но будущее — я это чувствовал! — еще страшнее…
Элора вернулась, когда совсем стемнело. Из аэрояхты она вынесла какие-то напитки и пакеты с синтетической едой.
— Устроим… Как это раньше называлось? Пикник. Загородный пикник, — смеялась Элора.
Она села рядом со мной и посмотрела на небо. Вверху — непривычная для аборигенов картина. На черном куполе раскинулась серебристая арка Млечного пути с мириадами далеких светил.
— Как хорошо! — прошептала Элора. — Тишина. Города нет и никого нет… Сейчас во всей Вселенной нет никого, кроме нас двоих и вот этих звезд. Стихи, — потребовала она. — Еще стихи!
Мне вспомнились стихи Лермонтова, удивительно подходившие к обстановке:
Как ночи Украйны
В мерцании звезд незакатных,
Исполнены тайны
Слова ее уст ароматных…
Действие этого стихотворения было неожиданным. Элора уронила голову на мои колени и зарыдала.
— Не было этого! С таким уважением писать о женщине, о человеке… Зачем ты все это придумал? Не было этого никогда!
— Это было. Давно.
Я приподнял ее голову и случайно задел затейливую башенку-прическу. Волосы рассыпались черным шелковистым облаком, и я почувствовал еле уловимый аромат.
— Твои волосы пахнут мятой…
— Мятой? А что это такое?
— Это трава с очень приятным и своеобразным запахом.
Элора вдруг отшатнулась и внимательно, почти с ужасом посмотрела на меня.
— А впрочем, чего я испугалась? — прошептала она. — Хотя бы и так… Даже лучше.
