Яна Завацкая - Холодная зона
— Хорошо сказал, — прошептала Ли. В кафе все затихли, слушая ученого.
— Мы и не думаем об этом, — ответил Бинх, — а ведь он прав. Земля умирает. Нам нужно ее спасти.
Ли чувствовала себя бесконечно взрослой, уставшей, опытной. Она уже почти год училась в профшколе КБР. Это не шло ни в какое сравнение даже с войной на границе. Вообще ни с чем не шло в сравнение. Ли за этот год узнала слишком много об СТК, об ФТА, о мире, в котором приходится и еще придется жить — и очень многому научилась.
Пожалуй, единственные люди, которые знали еще больше — это были преподаватели и старшие курсанты. Например, Бинх.
Ли за последние месяцы привыкала к мысли, что с Бинхом снова придется расстаться. Ничего не изменилось. Все, как в школе — странная не то дружба, не то что-то другое. Может быть, с ее стороны — «что-то другое». А с его — просто дружба, старая привычка. А потом они расстанутся, и теперь уже точно даже не будут друг другу писать. Потому что оттуда не пишут.
Май выдался дождливым. На демонстрации 1-го лило как из ведра. Седьмого, в день СТК народное гуляние вышло скомканным, праздновали все в помещениях. Салют, правда, провели, и даже разогнали тучи. На следующий день все вернулось на круги своя, и неизвестно еще, когда наступит хорошая погода. Впрочем, теперь без разницы, лишь бы летом было тепло. Так думала Ли, сидя на койке с ногами, уткнувшись в экран планшета, где как раз шла жаркая рубка городских коммун по поводу восстановления новых линий метро. Ли не очень интересовала эта дискуссия, но почитать реплики было прикольно.
— Ты пожрать не хочешь перед занятием? — спросила Амазонка. Ли покачала головой.
— Я бы пожрала. Но неизвестно, что нам колоть будут. Еще сблеванешь там.
— А я, пожалуй, схожу поем, — Амазонка пошла к двери. Поправила у зеркала короткую прическу — волосы метнулись черной волной. Ли проголосовала за замораживание новых веток — нет ресурсов сейчас на баловство — и отложила планшет. Закинула руки за голову и смотрела на потоки воды, стекающие по серому слепому стеклу.
«Боишься?» — спросил ее Бинх перед этими двумя неделями. А ведь она спрашивала его — он-то знал, что предстоит первокурсникам. Но не ответил, только усмехнулся. Информационная сдержанность, черт бы ее побрал. Кобристы это умеют, помалкивать и усмехаться. А шуточки по поводу двух недель психоподготовки вот уже несколько месяцев ходят на первом курсе. Мрачные шуточки, напряженные… Комната 101 в любом случае — не сахар. Все уже научились контролировать себя под ментоскопом, но приятного в этом мало, очень мало, и потом полдня тебя тошнит, а некоторым вообще приходится отлеживаться. В депривационной камере уже все отсидели. Все известные наркотики на себе перепробовали. И разное другое, даже вспоминать не хочется. Даже трудно представить — что учебная программа предусматривает еще? Да такое, что от всех других занятий группу на две недели освободили…
— Пошли, — Амазонка заглянула в дверь, — а то опоздаешь.
Ли с быстротой молнии слетела с кровати, ноги в ботинки, затянула ремень, поправила волосы. Она шла по коридору вслед за высокой Амазонкой.
— Слышь, — подруга обернулась, — давай договоримся. Если нас в пару поставят… ну полегче как-нибудь друг с другом, а?
— Что полегче-то? — спросила Ли. Амазонка пожала плечами.
— Если бы знать.
— Ладно, — буркнула Ли, — давай договоримся. Не знаю, о чем, но на всякий случай.
— Может, кто-нибудь добровольно хочет первым? — Гагара обвела взглядом их четверых. В этот раз были не «пары», а четверки — к Ли и Амазонке присоединились Жук с Дарвиным.
Ли, сама себе удивляясь, шагнула вперед.
— Хорошо. Сегодня вы. Ложитесь, — Гагара кивнула на кушетку. На голову Ли надели привычные пластины стационарного ментоскопа, на руку — инъекционный браслет. Гагара что-то объясняла, Ли ничего не слышала — от укола ее потянуло в сон. Она не сопротивлялась и довольно быстро заснула.
…Она открыла глаза.
— Где я?
Странный незнакомый прибор. Кушетка. Люди в форме… Две женщины — одна пожилая, подтянутая и легкая. Вторая… да это же Настя!
— Насть, это что у тебя за форма? — спросила она. Молодая черноволосая девушка беспомощно посмотрела на пожилую. Та слегка кивнула.
— Ты помнишь что-нибудь? — спросила Настя.
— Я… нет, — ей казалось, что внутри — пузырь с прочными стенками, и за стенками бушует пламя, и очень хочет вырваться наружу. Она перевела взгляд на мужчин и узнала Мурата и Артема. Но почему они в какой-то форме?
— Помнишь, как тебя зовут? — спросила Настя.
— Да, — ответила она, — меня зовут Вика.
Ее звали Викторией. С Настей, Муратом и Артемом они жили в одном квартале когда-то, учились в одной школе. Она помнила, как играли в казаки-разбойники, и Артем сидел на дереве, выслеживая неприятеля, и потом он упал и сломал ногу. Помнила, как Настя пригласила всех на день рождения, и там была некрасивая ссора из-за того, что она целовалась с этим парнем из старшей параллели, как его, симпатичный такой, а Мурат увидел… После школы они не встречались ни разу. Вика отслужила срочную в Перми, поступила в профшколу пищевиков. Артем хотел стать микробиологом и поступил в биологическую профшколу. Настя училась на оператора кибернетических устройств, а Мурат — в профшколе авиатехники. Почему все они теперь носят какую-то форму? Вика не понимала.
— Где мы?
— Это экспериментальный госпиталь, — пояснила Настя, — не волнуйся. Ты ничего не помнишь об аварии?
— Что за авария? — сердце Вики колотилось.
— Это амнезия, — заметил Мурат.
— Мы ехали на машине. Она перевернулась. Что-то с тормозами, занесло, было скользко, — коротко объясняла Настя.
— Что это за форма у вас?
— Здесь так положено. Госпиталь военный. Тебе придется полежать какое-то время, салверы пока не разрешают общение с родственниками.
Вика вспомнила.
— Мама! Ей-то сообщили хоть?
Друзья переглянулись.
— Твоя мама в экспедиции, ты забыла?
— Да… действительно, — пробормотала Вика. Память восстанавливалась, будто одна за другой заполнялись пустые ячейки. Мама — полярный эколог, сейчас в Арктике, занимается восстановлением арктической почвенной фауны. У них часто сбоит связь, поэтому они общаются раз в неделю, и то не всегда. Она успеет сама поговорить с мамой. Отец погиб на границе… С братом общаются редко, он… где он живет? В Вологде.
— Поешь, — Мурат поставил на казенный серый столик поднос, — отдохни пока. Мы тебя навестим.
Вике было тревожно. Она съела столовский обед, потом пришла незнакомая врач, осмотрела ее. Вика смотрела на планшете старые фильмы, читала роман под названием «Не бойся, девочка». Какой-то еще довоенный. Роман ей понравился, там речь шла о параллельных мирах и промежутке между ними, где люди могли усилием воли творить все, что угодно — но в первую очередь, конечно, творили оружие. Поэтому в том мире ценились люди с фантазией, они умели производить виртуальное оружие, и их брали в армию. В романе шла речь о девочке, не очень-то сильной и способной к военному делу, которая училась в военной школе, чтобы защищать родину. У этой девочки было что-то общее с самой Викой. Хотя Вика никогда не собиралась защищать родину да и в армии служила в спокойном месте.
