Майкл Муркок - Багряная игра. Сборник англо-американской фантастики
Собственно, распорядок выбирать не приходилось. До того как можно будет осуществить задумку с фейерверком, пройдет по меньшей мере часов пять. Водворяя галстук на положенное ему место, вокруг шеи, перед переключенной на зеркало секцией стены, Картер стал прикидывать. Начинающийся сейчас коктейль продлится добрых два с половиной, а то и три часа. Затянуть подольше он не отваживался, тогда Ани обязательно набралась бы. И так-то добра не жди после коктейлей да обеда с вином. Одна надежда, что Тотсе удастся за ней последить. Итак, три часа, и еще полтора — на обед. Как ни считай, надо чем-то занять полчаса, если не больше. Ну что ж, — Картер продолжал осваивать подходы к вечернему костюму — он мог бы произнести свою традиционную небольшую речь в честь повода торжества. И еще — ну конечно же! — оставался вождь. Эти туземные танцы, по правде говоря, штука бессмысленная и нудная; правда, поначалу Картер серьезно заинтересовался ими, но тогда у него был более пытливый склад ума. И все же остальные могут найти их довольно забавными, а то и — на первый-то раз — небезынтересными. На ходу застегивая фрак, он снова возвращался через патио, на сей раз испытывая к туземцу куда более добрые чувства. Даже достало любезности спросить у него: «Поесть чего-нибудь не хочешь?»
Туземец — далекий, лоснящийся, испещренный тенью розовых кустов — не двинулся и не ответил, и Картер заторопился дальше с некоторым облегчением. Он всегда считал обязательным для себя иметь под рукой кой-какую местную пищу как раз на подобный экстренный случай — в конце концов туземцы тоже могут проголодаться. И все же просто подарок судьбы, что не пришлось задерживаться, — сейчас-то, когда дел невпроворот, — и присматривать за правильным приготовлением и подачей хлёбова для незваного и нежданного гостя.
Когда он добрался до вестибюля, публика уже переместилась оттуда в холл, где и бар был богаче, и кресла вращались. Уже входя, Картер заметил, что гости раскололись на три группки, что в общем-то было предопределено. Его жена сплетничала в углу с супругой доктора; Рэйми играл на гитаре и пел низким, несколько хриплым и все же приятным голосом для Ани, а та посиживала с бокалом в руке и, чуть улыбаясь, вглядывалась в переменчивые цвета стены за головой Рэйми. Тотса и доктор затеяли дискуссию возле бара; к ним и присоединился Картер.
— ...и я вполне готов поверить в это, — произносил доктор, как всегда, вежливо и внятно, в момент, когда подошел Картер. — Хорошо, Карт, просто отлично! — он кивнул на костюм Картера.
— Вы так считаете? — осведомился Картер, чувствуя, как его лицо наливается приятным теплом. — Покрой неудобный, но... Даже сам не знаю, почему он мне втемяшился в этом году. — Он набрал на клавиатуре заказ, бренди с лаймом[39], и с удовольствием понаблюдал, как прямо у протянутой им ладони бар извергнул наполненный до краев бокал.
— Вы будто в доспехи закованы, — заметила Тотса.
— «Вооружен он до зубов...» — Картер поблагодарил за комплимент и принялся потягивать из бокала. Взглянул было на доктора, посмотреть, оценил ли тот цитату, но доктор отвлекся, принимая вновь наполненный бокал.
— Нет, ты представляешь, что мне говорит этот человек? — спросила Тотса, разворачиваясь вместе с креслом к Картеру. — Он утверждает, что мы обречены. Обречены в буквальном смысле слова!
— Не сомневаюсь, что мы действительно... — начал было Картер, но не успел он перейти к объяснениям, что он-то подразумевает более широкий смысл, как Тотса уже обрушила на него вал разговорчивости.
— Что ж, я и не претендую на бесспорность своей позиции. В конце концов кто мы такие, чтобы выжить? Но, в сущности, до чего это нелепо! И вы поддерживаете его, да еще так слепо, не имея ни малейшего представления о том, что он тут наговорил!
— Дорогая, это только одна из теорий, — совершенно невозмутимо сказал доктор.
— По мне, она не заслуживает даже называться теорией!
— Не исключено, — сказал Картер, потягивая свой бренди с лаймом, — что, знай я чуть больше, о чем вы только что...
— Задумаемся, — сказал доктор, из вежливости чуть поворачиваясь к Картеру, — почему на всех подвластных нам мирах мы не встретили расы, сопоставимой с нашей собственной. Разумеется, не исключено, — он улыбнулся, — что мы уникальны в масштабе Вселенной, Но теория, о которой я говорю, предсказывает, что любой контакт между расами с различными уровнями разума должен неизбежно привести к гибели менее развитой расы. Следовательно, если мы встретим тех, кто превосходит нас... — он завершил фразу изящным взмахом руки.
— Вполне возможно, на мой взгляд, — хмыкнул Картер.
— Нелепость! — огрызнулась Тотса. — Как будто мы не смогли бы вообще избежать контактов, если бы захотели!
— В том-то и дело, — сказал Картер. — Думаю...
— Мы, — шумно провозгласила Тотса, — порвали узы, связывавшие нас с нашей колыбелью — Землей, мы рассеялись среди звезд за каких-то четыре сотни лет, и мы не из тех, кто согласится безропотно умереть!
— Карт, все это основывается на предположении, — доктор отставил свой бокал и стиснул на столе крохотные ручки, — что у нашей расы воля к жизни зависит от того, что можно бы назвать уровнем собственного достоинства. Раса с менее развитым интеллектом или меньшей научной одаренностью вряд ли сможет представлять для нас угрозу. Однако высшая раса, согласно теории, должна неминуемо вызвать у человечества в целом стремление к смерти. Мы слишком привыкли быть хозяевами положения. Мы должны победить или...
— Абсолютная чепуха! — вставила Тотса.
— Ну, знаете, нельзя же вот так, с ходу отвергать идею, — примиряюще сказал Картер. — Естественно, и я не могу вообразить, что человек вроде меня когда-нибудь капитулирует. Слишком уж мы тверды, слишком готовы сражаться до последнего, слишком много в нас от зверя. Но могу себе представить, что подобная теория окажется справедливой для другой, менее развитой расы... — он прочистил горло. — Скажем, с тех пор как мы сюда прибыли, мне приходилось немного контактировать с туземцами, которые до нас являлись господствующей формой жизни в этом мире...
— Подумаешь, туземцы! — презрительно фыркнула Тотса.
— А не исключено, что они бы вас поразили, Тотса! — сказал Картер несколько запальчиво. Им овладело вдохновение. — Между прочим, я устроил так, чтобы эта возможность вам представилась. Пригласил одного местного вождя станцевать для нас после обеда. Полагаю, вы сочтете, что именно это зрелище вам многое разъяснило.
— Разъяснило? Каким же образом? — усомнилась Тотса.
— А уж это, — сказал Картер, с едва заметным торжеством водружая бокал на бар, — я предоставляю выяснить вам самой. Теперь, с вашего позволения, мне следовало бы, выполняя долг хозяина, обойти других гостей.
