Орсон Кард - Ксеноцид
— Но если она сумеет обеспечить необходимую точность, ну, допустим, в пределах пары сантиметров, тогда перелет будет осуществляться непосредственно с поверхности на поверхность, — сказал Ольядо.
— Конечно, это все мечты, — пробурчал Грего. — Сейчас Джейн вернется и заявит, что, даже если она всю звездную массу в галактике обратит в компьютерные чипы, даже тогда ей будет не удержать в памяти информацию, чтобы с легкостью швыряться судном из одной Вселенной в другую. Но на настоящий момент все, как будто бы, возможно, и я чувствую себя просто классно!
Грего и Ольядо принялись победно улюлюкать и смеяться так громко, что мэр Ковано не замедлил появиться в камере и проверить, все ли в порядке с Валентиной. К своему великому замешательству, он обнаружил, что та присоединилась к веселью двух братьев и смеется и завывает ничуть не хуже их.
— Что, появился повод для радости? — осведомился Ковано.
— Думаю, да, — смущенно проговорила Валентина, пытаясь вернуть утерянную солидность.
— И какую именно из наших многочисленных проблем вы разрешили?
— Может, никакую, — призналась Валентина. — Чистый идиотизм, но нам крупно повезет, если Вселенной действительно так легко управлять.
— Но вы что-нибудь придумали?
— Эти гении метафизики, которых вы видите перед собой, разработали абсолютно невероятную теорию, — объяснила Валентина. — Хотя, может, это вы виноваты — вспомните, из какой пробирки вы брали сегодня мышьяк?
Ковано рассмеялся и вышел. Но его посещение снова вернуло их к мрачной действительности.
— Такое и в самом деле возможно? — спросила Валентина.
— Иначе я никогда бы не поверил в это, — пожал плечами Грего. — Ну, откуда-то все взялось.
— А наша теория отличненько укладывается в общую схему, — заявил Ольядо. — Гипотеза о Большом Взрыве мусолится уже…
— В общем, она возникла еще до моего рождения, — помогла ему Валентина.
— Да уж, — сказал Ольядо. — Но никто не мог додуматься, почему же произошел этот Большой Взрыв. А согласно нашей гипотезе, вырисовывается очень странная, но логичная картинка. Кто-то, способный удержать в голове образ целой Вселенной, вышел во Вне-мир, и тогда филоты начали по очереди вставать на те места в образе, за которые могли принять на себя ответственность. Так как во Вне-мире времени как такового не существует, процесс мог занять миллиард лет, а мог случиться за одну микросекунду, в общем, они там сортировались себе, а потом бам! — и вот она, целая Вселенная, вылетевшая во Внутри-пространство. А так как расстояния изначально не существовало, то все началось с размеров геометрической точки…
— То есть размер отсутствовал вообще, — растолковал Грего.
— Я еще помню кое-что из геометрии, — возмутилась Валентина.
— Немедленно новая Вселенная начала расти, создавать новые пространства. А чем больше она увеличивалась, тем медленнее текло время — или нет, может, наоборот, убыстрялось?
— Неважно, — поморщился Грего. — Все зависит от того, где ты находишься: во Внутри-пространстве, во Вне-мире или еще в каком-нибудь Внутри-мире.
— Как бы там ни было, сейчас наша Вселенная, кажется, установилась во времени, хотя и продолжает расширяться. Но если так уж хочется, можно принять несколько иное положение: она установилась в размерах, но изменяется во времени. Скорость света постоянно замедляется, так что теперь путь от одной точки к другой занимает больше времени, только нам не видно, как она уменьшается, ведь все остальное относительно скорости света также замедляет ход. Понимаете? Все относительно. Как недавно сказал Грего, Вселенная, в которой мы живем, говоря языком абсолюта, все еще геометрическая точка, если посмотреть на нее из Вне-мира. А любые изменения, которые, вроде бы, происходят у нас, зависят исключительно от времени и пространства.
— И что абсолютно убивает меня, — сказал Грего, — все эти мысли с самого детства варились в котелке Ольядо. Картина Вселенной как не обладающей ни одним измерением точки — его способ отношения к окружающему миру. Не то чтобы он первым подумал об этом, но он единственный, кто уверовал в это и увидел связь между нашим миром и тем не-пространством, из которого, по словам Эндрю, Королева Улья извлекает айю.
— Если уж мы завязли в метафизике, — сказала Валентина, — так объясните мне, с чего все началось? Если принимаемое нами за действительность — всего лишь образ, который кто-то спроецировал во Вне-мир и из которого возникла наша Вселенная, тогда, может быть, этот «кто-то» до сих пор бродит по округе, то там, то сям насаждая новые Вселенные? Откуда же взялся этот наш создатель? И что было до того, как он принялся за дело? Да и если на то пошло, откуда взялся сам Вне-мир?
— Типичное мышление внутримирянки, — отреагировал Ольядо. — Ваши представления основываются на вашей вере в пространство и время, вы возвели их в ранг абсолютных величин. Вы считаете, что все должно иметь свое начало и свой конец, все должно откуда-то браться. Именно так обстоит дело в нашей осязаемой и наблюдаемой Вселенной. Но смысл-то в том, что во Вне-мире таких законов в принципе не существует. Вне-мир всегда был и всегда будет. Число филотов бесконечно, и каждый из них всегда существовал. Безразлично — сколько их оттуда ни вытаскивай, сколько их ни впихивай в упорядоченные Вселенные, все равно число филотов останется прежним.
— Но кто-то ведь должен был начать создавать Вселенные.
— Почему? — удивился Ольядо.
— Потому… потому что я…
— Никто ничего никогда не начинал. Это было всегда. Я имею в виду, если это было всегда, это просто не могло начаться. Во Вне-мире нет понятия образа, там невозможно мыслить образами. Филоты не могут действовать, потому что, прежде всего, не могут определиться.
— Но разве возможно, чтобы что-нибудь длилось вечно?
— Представьте себе, что данный момент во времени, та действительность, которую мы проживаем в данную секунду, данное состояние всей Вселенной — всех Вселенных…
— Ты имеешь в виду сейчас?
— Да. Представьте себе, будто это сейчас является поверхностью огромной сферы. Время движется вперед, пробиваясь сквозь хаос Вне-мира, подобно поверхности все увеличивающейся сферы, гигантского растущего шарика. Снаружи — сплошной хаос. Внутри — реальность. Постоянно растущая, как вы сами заметили, Валентина. Все время выстреливающая новыми Вселенными.
— Но где возник этот воздушный шарик?
— Ладно, у нас есть шарик. Постоянно увеличивающаяся сфера. Теперь представьте себе сферу, радиус которой равен бесконечности.
Валентина попыталась вообразить что-нибудь подобное.
— Поверхность ее будет абсолютно плоской.
— Верно.
— И ее никогда не обойти.
— Тоже верно. Она бесконечно огромна. Невозможно счесть все Вселенные, которые существуют со стороны реальности. И вот вы садитесь на корабль и от самого края начинаете двигаться в сторону центра. Чем дальше, тем древнее все вокруг. Замшелые Вселенные пролетают мимо вас. Когда вы доберетесь до той, с которой все началось?
— Никогда, — удивилась Валентина. — Если скорость корабля конечна.
— Начав с края, достигнуть центра сферы с бесконечным радиусом нельзя, потому что, с какой бы скоростью вы ни двигались, как бы глубоко вы ни залезли, центр, начало, всегда бесконечно далек.
— Там и лежит начало Вселенной.
— Думаю, да, — сказал Ольядо. — Именно там.
— И Вселенная действует так, потому что действовала таким образом всегда, — кивнула Валентина.
— Действительность функционирует так, а не иначе потому, что она так устроена. Любое отклонение от правил неизменно ввергнется обратно в хаос. Любое, что следует этим законам, превращается в реальность. Вот где граница между реальным и нереальным.
— Знаете, я здесь подумал… — вмешался Грего. — Отличная идейка! Мы здесь морочим друг другу головы мгновенными переносами с места на место в нашей реальности, а что, если не побояться и поискать иные реальности? Абсолютно новые Вселенные?
— Или самим создать их, — подхватил Ольядо.
— Точно, — не скрывая иронии, добавил Грего. — Вот сейчас придумаем что-нибудь этакое, а потом ты или я засунем этот образ себе в голову и…
— Но, может быть, Джейн с этим справится, — перебил его Ольядо. — Ведь такая возможность не исключается?
— Судя по твоим высказываниям, — усмехнулась Валентина, — ты Джейн слегка перепутал с Господом Богом.
— Она, наверное, слушает нас сейчас, — произнес Грего. — Компьютер-то включен, хотя дисплей и не показывает. Могу поспорить, она сейчас наши домыслы на клочочки раздерет.
— Может быть, каждая Вселенная существует достаточно долго, чтобы создать нечто подобное Джейн, — предположила Валентина. — И она появляется во Вне-мире и создает новые миры…
