Виктор Меньшов - Я боялся - пока был живой
- Ну, немножко неприятно было лежать с холодным утюгом на голом животе. И супчик жалко, кушать хотелось.
- Ты знаешь, милый, с горячим утюгом на животе тебе было бы еще неприятнее лежать, а с супчиком ты сам виноват: сколько раз я тебе говорила, чтобы ты не включал так сильно горелку под кастрюлями, или не отходил бы в таком случае от плиты...
Арнольдик сглотнул слюну и вкрадчиво спросил Шмыгло.
- Товарищ бандит... Ээээ, товарищ Шмыглов, можно я возьму на кухне тарелочку супа? Очень, знаете ли, кушать хочется.
- Ты что, папаша, спятил? - вытаращился на него Шмыгло.
- Фу, как грубо, молодой человек! - поморщилась Нинель. - Человек захотел кушать, что вовсе неудивительно в такое позднее время. Что, собственно, в этом ненормального? Пустите его на кухню. Я же здесь, а без меня куда он денется? Он же не Тарзан, чтобы из окна выпрыгивать.
- Ладно, дед, давай, только по шустрому, - после некоторых колебаний все же решился Шмыгло. - Давай, пока Вовик не видит, только быстро, одна нога тут, другая там. И без шухера! А не то твоей половине будет очень и очень больно.
- Ну что вы, товарищ бандит! - с готовностью согласился Арнольдик, вскочив с кресла и направляясь на кухню.
В дверях он обернулся и спросил Нинель:
- Тебе принести супчика, дорогая?
- Нет, милый, - поморщилась, понюхав воздух, Нинель. - Я, знаешь ли, не люблю жареный суп.
- Ну, как знаешь, - даже не обидевшись, легко согласился Арнольдик, исчезая на кухне.
Шмыгло уважительно посмотрел ему вслед.
- Железный дед у тебя, старая, без нервов.
- Молодой человек! Называть женщину старой просто неприлично, обидчиво заметила Нинель. - А когда мой муж нервничает, он почему-то всегда очень хочет кушать. Но вы правы, он безусловно смелый человек. В шестнадцать лет ушел в ополчение, подделал документы, обманул военкомат. Сражался под Ленинградом, в Синявинских болотах, а потом в армии, в разведке... Впрочем, вам это все неинтересно.
- Почему? - без особого энтузиазма пожал плечами Шмыгло. Рассказывай на здоровье. Я что? У меня дед тоже воевал. Где-то.
Что-то вспомнив, он внезапно оживился.
- Слушай, а у твоего награды есть? У моего дедули этих медалей да орденов изрядное количество было. Как дедуля помер, я награды эти сразу собрал и на Арбат отнес. Толкнул там барыгам, навар получился солидный. Я даже не ожидал, думал, что эти железки вряд ли чего стоят.
Нинель возмущенно замахала на него руками.
- Да как же так было можно! Это же боевые награды! Это, в конце концов, память! Неужели для вас не существует ничего святого?! Есть же вещи, которые не продаются!
Шмыгло потянулся, зевнул, и возразил:
- Не, нет таких вещей. Любая шмотка цену имеет. Если это вещь, то она чего-то стоит, значит, продается. А если что-то ничего не стоит, не продается, значит это не вещь, это просто фуфло, барахло то есть...
Нинель прижала к вискам кончики пальцев.
- Боже мой! Мне иногда становится страшно жить в этой стране и в этом городе!
Из кухни вышел повеселевший Арнольдик, с тарелками в руках и с двумя мокрыми полотенцами через плечо. Заметив расстроенную Нинель, он озабоченно спросил:
- В чем дело, дорогая? Ты чем-то расстроена? Что-то случилось?
- Нинель устало и безнадежно махнула рукой.
- Ровным счетом ничего, дорогой. Не волнуйся. Это все так, пустяки. Досужие и пустые разговоры.
Она горько усмехнулась, многозначительно покосившись на Шмыгло, но тот не заметил ее взгляда, занятый своими мыслями. Он задумчиво посмотрел на Арнольдика, и неожиданно живо поинтересовался у него:
- Слышь, дед, вот тут твоя супружница говорит, что ты воевал лихо, а наград всяких у тебя много имеется?
Арнольдик сердито и несколько обиженно отозвался:
- Я же не за награды воевал...
- Значит, нет у тебя никаких наград? - разочарованно протянул Шмыгло, теряя интерес к своему собеседнику.
- Почему нет? - удивился Арнольдик. - Есть у меня награды. Просто я имел в виду, что не это главное, что не за награды же я воевал. Разве так уж важны награды?
Шмыгло явно воспрянул духом, услышав, что награды все же в наличии имеются.
- Вот и я ей говорю, что награды - это так, ерунда, не самое главное...
Нинель, настороженно прислушивавшаяся к разговору, попыталась повернуть его в другое, менее опасное русло.
- Арнольдик, милый, кушай свой супчик, иначе он остынет и станет совсем невкусный, кушай, мы после поговорим.
Арнольдик взялся было за ложку, но, хлопнув себя по лбу, протянул Нинель мокрое полотенце.
- Возьми, дорогая, я принес специально для тебя. Ты видишь, я его намочил? Возьми его, пожалуйста.
Он протягивал ей полотенце и при этом усиленно подмигивал, поводил бровями. Нинель растерянно взяла полотенце и вертела его в руках, не зная что с ним делать и куда его пристроить.
- Дорогой мой, скажи на милость, зачем мне это мокрое полотенце? Что за фантазии?
Арнольдик от неожиданности поперхнулся и, покосившись на Шмыгло, наклонился к Нинель.
- А я говорю, что оно тебе ОЧЕНЬ НУЖНО. Возьми. Поняла? - он оглянулся на глубоко задумавшегося Шмыгло и наклонился к Нинель. - Я включил газ. Надо дышать через мокрое полотенце, чтобы не задохнуться.
- Ты с ума сошел! - вскрикнула от неожиданности Нинель.
- Тише! Я знаю, что делаю. Ты просто слушайся меня, и все будет в порядке.
От напряжения и нервов у него на висках вздулись вены, лицо побагровело, давление явно превышало норму. Нинель, видя его состояние, поспешила согласиться.
- Хорошо, хорошо, дорогой, только, пожалуйста, не волнуйся так. Я все сделаю, как ты говоришь, но ты действительно уверен, что это безопасно?
Шмыгло потянул носом, завертел головой и проворчал:
- Ну и запашок у твоего супа, дед! Как только ты его есть можешь? Он же сгорел начисто! Пойду я, пожалуй, открою на кухне форточку.
Шмыгло встал, Арнольдик же едва не выронил ложку.
- Нет! - закричал он в отчаянии. - Не надо открывать форточку!
- А в чем дело? Почему не надо? - подозрительно уставился на него Шмыгло.
- У меня этот, как его? Ну, когда сильно кашляют...
- Простуда, что ли? Ну и задохлый ты, дед. Ладно, здоровье клиентов для нас всего дороже, придется потерпеть. Только ты поскорее доедай свой супчик, а то он все сильнее и сильнее пахнет. Да странно как-то пахнет.
- Я сейчас, я быстро, - засуетился Арнольдик, стараясь, однако, не спешить с едой.
Вовик появился в комнате как-то незаметно. Он вообще удивительно легко и почти бесшумно передвигался, несмотря на солидные габариты.
Пребывал он в хорошем настроении и весело сообщил присутствующим:
- Порядок! Дозвонились! Сейчас нам привезут прямо сюда тепленькую генеральную доверенность. На дом, с доставкой. Тебе такой сервис и не снился, да дед? Приедет бумага в сопровождении нотариуса. Так что тебе останется только подписать документ, и ты свободен, дедуля... Чем это тут так мерзко пахнет?
