Бернард Вульф - Девушка с быстрыми движениями глаз
- Успокойся, дружище, - шепнул я Квентину на ухо. - Ты же говорил, что эти часовые сеансы идут тебе на пользу. Так в чем же дело?
- Гордон, ты и не догадываешься, до какой степени здесь пахнет чертовщиной. Все они замешаны в колдовстве. Они делают мне самые ядовитые инъекции в голову, пока я сплю...
- Мы сделаем тебе самую полезную инъекцию, и ты уснешь сном праведника, - сказал Воланд, помогая Квентину выбраться в коридор, а потом в его спальню.
Мы уложили корчившегося парня в постель и удерживали его. Тут же появилась сестра и вколола ему гипосульфит, пока мы держали его руку.
- Теперь я знаю, чем они тут занимаются, - выдохнул Квентин мне в лицо. - Они пытаются узнать, на сколько частей можно раздробить мое тело, вот в чем смысл их проекта. Внушение во сне, я читал о таких вещах. Как только я засыпаю, они начинают свое дьявольское нашептывание. Женский голос со всякими там колдовскими смешиваниями. Они программируют мои сновидения. И будут делать это, пока я совсем не рехнусь. Они хотят знать, до какой степени программирования можно дойти. Вводят мне снотворное, и я раньше это подозревал, но как-то не брал в голову. Но сегодня меня осенило. Я просек их номер. Ее телефон уже был у меня. Не дожидаясь, что она даст мне его сама, я заполучил его. Я хотел пойти к ней и показать, какое сильное снотворное нам дают, но вырубился. А сегодня я получил их номер, всей группы, участвующей в проекте...
Его голос становился все тише и тише. Видимо, сестра дала ему действительно сильное средство.
- Они не могли транслировать тебе в ухо ни ее голос, ни еще чей-нибудь, - шепнул я Квентину. - Пощупай, ни под подушкой, нигде нет такого прибора. Более того, я ведь видел, как ты засыпал, не было ничего похожего на такого рода приборы.
- Без толку его искать, - сонно сказал Квентин. - Его где-то надежно спрятали. Где-нибудь в ножках кровати или в стене. Подушка пропитана ведьмиными ядами. Они проникают мне в голову, и мне против воли снятся сны. А они ждут, сколько же мне понадобится времени, чтобы свихнуться. Надо раз и навсегда положить конец этому, Гордон. Всему есть предел.
Его голос стал совсем тихим, он уснул и сразу захрапел самым натуральным образом.
- Что это он вбил себе в голову? - спросил я Воланда. Слишком много от Вики? Он получил от нее слишком большую дозу инфильтрата и теперь ему мерещится заговор?
Лицо Воланда было серьезным. Он вытащил лист бумаги из машинки Квентина и, нахмурившись, стал его изучать.
- У меня есть кое-какие соображения по поводу того, что случилось. Сейчас я пойду в комнату Вики и проверю, насколько они верны, - сказал он. - Вы не могли бы подождать меня в канцелярии? Я не запер дверь. Подождите там. Я вернусь и все вам объясню.
Через несколько минут Воланд пришел в канцелярию и принес записи снов, сделанные спящей парой. Он положил их на стол рядышком, чтобы я мог изучить их.
- Прежде чем читать текст, взгляните на время регистрации альфа-волновых возбуждений. Здесь - ключ к разгадке.
Я сделал так, как он советовал. Сон Вики, если верить приборам, начался ровно в 3.47.91. Сон Квентина - в 3.47.91.
- Никакой разницы во времени, - сказал я. - На этот раз они начали видеть сны одновременно, можно сказать, голова в голову.
- Неоспоримый факт. Много раз я думал, случится ли это, а если случится, то когда. Но мне никогда и не снилось, прошу прощения за этот оборот в данном контексте, что это произойдет так скоро. И результат был такой неожиданный. Я внимательно изучил разницу во времени, чтобы удостовериться; есть ли здесь какая-нибудь закономерность. Закономерность явно была. Зависимость не является линейной, в графике наблюдались колебания и спады, но общий характер кривой говорил о том, что она стремится к нулю. Когда они только начали вместе спать, разница между началом их снов составляла пять-шесть минут. Медленно, но верно она убывала, достигнув сначала четырех минут, потом трех, двух. Можно было с уверенностью предположить, что в самом конце эта разница будет сведена к нулю, но мы не могли сказать, когда это произойдет. И вот сегодня, как вы сами видели, это произошло. С ревом и визгом.
- И что, это говорит вам о том, что он сошел с ума?
- Вы читали записи его ранних снов, мистер Рэнгз, и знаете, что они никогда не были точной копией ее снов. Он сопротивлялся, боролся с тем содержанием, которое она ему навязывала, искажал ее символы, маскировал и изменял их. Но его сопротивление постепенно снижалось, и в последние дни его сны все с большей точностью повторяли ее сны. Этим объясняется уменьшение временной разницы, его подсознательное сопротивление становилось все слабее и слабее, его сны все быстрее и быстрее следовали за ее снами. С точки зрения временной зависимости он все больше становился ее рабом, что отразилось на содержании его снов.
- И сегодня разница стерлась окончательно. Это значит и то, что сопротивление сломлено?
- Иного объяснения я не вижу.
- Если это так, то его сон должен быть точной копией ее сна, без всяких искажений и нюансов?
Вместо ответа Воланд пододвинул мне две странички с машинописным текстом.
Без всякого желания я начал читать.
С о н В и к и:
"Классная комната. Урок музыки. На возвышении выставлены различные инструменты. Студенты одеты в брюки до колен и куртки воспитанников Итонского колледжа. Это участники ансамбля "ОМЭН", здесь же Ивар.
Я - лектор. В академической мантии, на мне коническая шляпа, на которой изображены таинственные символы и нотные знаки. Я говорю: "Студенты, сегодня у нас урок лирики". Я объясняю, что слово "лирика" произошло от названия старинного музыкального инструмента - лиры - ручной арфы - который использовали в старые времена при пении вокализов. Я беру с возвышения лиру и пробегаю по струнам. Я говорю, что тот студент, который сочиняет лирику, на самом деле является только лирой, по буквам -l-i-а-г *, произносится как "лгун". Его зовут так потому, что он, хотя и говорит, что сам сочиняет лирику, ворует ее у настоящего сочинителя. Я говорю, что сейчас познакомлю студентов с сочинителем, не лжецом, а с настоящим автором, стихи которого нужно сопровождать звуками лиры. Давайте поприветствуем мистера Гордона Рэнгза.
Входит мистер Рэнгз, на нем набедренная повязка из шкуры леопарда.
Я прошу, чтобы мистер Рэнгз сделал нам одолжение и в нескольких словах рассказал о музыкальных возможностях суставов пальцев человека, которые можно использовать для аккомпанемента.
Мистер Рэнгз говорит: "Друзья, любители музыки, мелодические и гармонические особенности суставов человеческих пальцев безграничны, если эти суставы в хорошем состоянии и создают богатые, резонирующие звуки, а не просто хруст пересохших и потому хрупких костяшек. Такие костяшки, несмотря на все старания музыканта, способны лишь трещать да крошиться. Разрешите мне продемонстрировать вам одно из моих сочинений.
