Бернард Вульф - Девушка с быстрыми движениями глаз
Нахожу сон Квентина с той же датой:
"Поднимаюсь по лестнице в дом Вики. Меня не приглашали, она отказывалась дать мне свой адрес, но я выцыганил его у нашего гитариста. Этот хмырь продает ее горшки и кастрюли, да еще работает на ЦРУ. Открываю замок, вхожу. Она что-то стряпает на кухне. Спрашиваю - что? Отвечает - коктейль из креветок, старый эльзасский деликатес. Я спрашиваю, если это блюдо из креветок, то почему в нем столько костей. Она говорит, что это всего-навсего суставы господина Дона - для запаха, она любит все острое. Это рубаха-парень, но она почему-то произносит "рубаха", да еще и сквозь зубы. Я спрашиваю, что это за Дон? Она отвечает, Дон Жуан, по буквам - Дон Ван - W, А, N. Что я, может быть, не знаю, но Дон Ван всегда сосал суставы пальцев. Все остальное как в тумане. Помню только какие-то куски. Она много пела. В одной из песен была строчка про агентов ФБР. Другая - что-то фольклорное, с рефреном - мой звон. Она отщелкивает ритм костяшками пальцев и спрашивает, не хочу ли я отведать кушанья из креветок. Я соглашаюсь, чтобы избавиться от этого кошмарного щелканья. Я прыгаю в огромный чан с вкусно пахнущим кипящим шоколадом, стоящий меж ее ног. В шоколаде плавают твердые орешки. Ныряя в третий раз, я слышу, как она распевает: "Ах, мэн, ах, мэн..." Я пытаюсь крикнуть ей, что наша группа называется "ОМЭН" - "Знамение", но слишком поздно, получаются одни шоколадные пузыри. Шоколад пахнет, как деготь, и такой же на вкус. Я чувствую, как моя правая рука отваливается, я кричу, что тону в песне "Моя подмышка...", а деготь - это моя песня "Мой Запах..."
Я отложил печатные листы. Мои вспотевшие пальцы оставили на них влажные следы.
- Да, я понимаю, - сказал я. - Это какая-то дьявольская экстрасенсорная связь.
- Мы пока что не готовы дать этому название, - сказал доктор Воланд. - Но относимся к этому очень серьезно
- Вы сказали, что у нее очень сильное подсознание. И оно влияет на других людей со все сокрушающей, непреодолимой силой. Режет на куски.
- Мы знаем лишь то, что, когда они спят в соседних комнатах, и спят крепко, через стену идет какой-то ужасный обмен.
- Ракетные пусковые установки, истребители Ф-105. Вы говорили, что когда они спят, то ничего не провоцируют, никаких войн.
- По крайней мере, ничего, что могло бы сломать кому-нибудь кости, мистер Рэнгз.
- Кости не ломаются, верно, но у всех здесь они размягчаются.
- К тому времени, когда это необходимо, они затвердевают. А во Вьетнаме, скажем, этого не происходит.
В центральной комнате раздались дикие крики. Квентин орал что-то матом, а Вики спорила с ним злым, нервным голосом. Треск, звон разбитого стекла, снова крики. Кто-то звал доктора Воланда. Но доктор, похоже, ничего не понимал. Шум и грохот нарушили привычный распорядок дня в этой цитадели сна. И снова дикий крик и визг. Воланд опомнился и поспешил туда. Я последовал за ним.
Беспорядок исходил из спальной комнаты Вики. Вопль становился все громче. Лабораторная акустическая система придавала ему металлический оттенок.
Квентин впал в буйство. Он, видимо, вломился в комнату Вики и ударил ее гитарой по голове. И теперь обломки гитары болтались у нее на плечах. Он схватил девушку за рыжие волосы и в ярости дергал ее голову из стороны в сторону. Он свирепствовал. Глаза выкатились, как у шального мамонта. Из его оскаленного рта, казалось, вот-вот пойдет пена.
- Лжец, я лжец? - гремел он. - Я тебе покажу, сука, какой я лжец!
Она пыталась вырваться, крича при этом:
- Убирайся! Катись отсюда, псих ненормальный!
В комнате неуклюже топтались несколько ассистентов, пытаясь схватить Квентина. Тот колотил их, расшвыривал, силы у него хватало на десятерых.
- Покажи, кто записывает мои слова, сука паршивая! - жутко орал Квентин. - Я сам напишу тебе эпиграф прямо сейчас, на твоем поганом черепе, своими руками, каждое слово, тварь подзаборная. Оскорбления и еще раз оскорбления, пока я не проснусь. Это тебе они переломают кости, а не мне, сучий потрох!
Она визжала и царапалась. Он отбрыкивался от ассистентов.
- Что происходит? Что это за безобразие? - рявкнул доктор Воланд, обращаясь к сестре, склонившейся над энцефалограммой.
- Я не знаю. Это было как взрыв, - пробормотала она, прижимая ладони х щекам. - У них у обоих наступил момент альфа-волнового возбуждения. Мы разбудили их, как обычно, почти одновременно, когда уровни энергии упали. Они подошли к столам и, как всегда, начали печатать. И вдруг Ивар начал гримасничать. Казалось, он все больше и больше приходил в ярость по мере того, как просыпался. Он вскочил, выкрикивая ругательства, выбежал в коридор, ворвался в комнату Вики с ее гитарой в руках. Видимо, он взял ее в раздевалке, никто не успел остановить его и... Просто кошмар!
Воланд нахмурился.
- Я предвидел это. Я в какой-то мере это предчувствовал. Просто не знал, что это произойдет так скоро, и держал свои догадки при себе.
- Поострите насчет суставов! - ревел Квентин. - Валяйте дальше! Вот вам суставы! - И он ударил костяшками руки по левой щеке Вики, потом по правой, продолжая лягать ассистентов.
- Ты просто здоровенная куча дерьма, ты пользуешься тем, что сильнее меня, - кричала Вики, хмурясь под его ударами и отчаянно пытаясь вырваться.
- Сейчас это дерьмо вышибет тебе зубы, - рявкнул Квентин, ударил ее по губам. - Хочешь послушать, как хрустят твои зубы? Слушай! - Раздался хруст, и он продолжил: - Хочешь, чтобы зубы растаяли? Ну как, здорово? - И снова хруст.
- Что мы здесь стоим? Надо что-то делать! - взмолилась сестра.
- Не подходите к ним. Приготовьте гипосульфит, сильнейший транквилизатор, лошадиную дозу, - приказал Воланд. - Приготовьте и отойдите. Сейчас мы это прекратим.
Он выбежал в коридор, я - за ним. Мы протолкались в комнату Вики, распихивая толпившихся там людей. Квентин чуть ли не волоком, рыча, тащил Вики по полу за рыжие волосы, вцепившись в них обеими рукам.
- Ну и где эти твои вонючие смеси? Вылей себе их на башку, чтобы она не облезла. Это тебе совет, ты, кастрюля с костями.
- Вся твоя сила в пальцах, поэтому у тебя и суставы хрустят. Что бы ты смог сделать с девчонкой, если бы у тебя не было таких здоровенных хрустящих мослов! - выкрикнула ему Вики.
Воланд подал ассистентам знак, чтобы те подошли к Квентину, а мы прикрыли фланги. Они схватили его, мы же с Воландом отодрали его руки от Вики и прижали к бокам. Он корчился от боли, извивался змеей. Мы держались подальше от его лягающихся ног.
- Ивар, все твои усилия напрасны, - как можно мягче сказал Воланд. - Ты просто все неправильно понял.
- Успокойся, дружище, - шепнул я Квентину на ухо. - Ты же говорил, что эти часовые сеансы идут тебе на пользу. Так в чем же дело?
