Михаил Тырин - Новогодний Дозор. Лучшая фантастика 2014 (сборник)
И он вдруг понял: здесь всем сейчас не до него! Подземелье пустое, все заняты, все встречают и обслуживают этих жутких суровых гостей.
Если и бежать через колодец – то именно сейчас, другого случая не будет!
В последний раз обернувшись на зал мертвецов, Пашка бросился по коридору.
…Ему пришлось поплутать, пока он не увидел, наконец, знакомое возвышение в центре широкого коридора. В следующую секунду донесся все тот же шум – теперь уже близкий и родной, от которого сладко защемило сердце. Метро! Просто метро, в которое нужно просто спуститься по ржавым скобам лестницы.
Пашка заглянул в непроницаемое черное жерло колодца. Он ничего не увидел, однако оттуда поднялась волна сухого теплого воздуха, и она принесла запах. Тот самый, тысячу раз знакомый запах метро, который ни с чем не спутаешь.
Оставалось немногое – решиться. И Пашка решился.
…Шершавые скобы холодили кожу пальцев. Невидимая глубина под ногами, казалось, засасывала. Она была непознанной, бесконечной, поэтому казалось, что лестница ведет куда-то в глубокий космос, на самый край вселенной, которого никто никогда не видел.
Это было волнующее и пугающее чувство.
Пашка старался своим чувствам не поддаваться. Особенно он старался гнать из головы такую мысль: что, если силы закончатся, а лестница – еще нет? Так и висеть над бездной, пока не разожмутся ослабевшие пальцы?
Надо было заранее придумать какой-нибудь крючок или петлю, чтобы в крайнем случае повисеть, отдохнуть…
Поздно… Теперь – только ползти и надеяться на удачу.
Твердая поверхность ударила по ногам неожиданно, Пашка даже упал. До этого он смотрел только в темную кирпичную стену колодца, стараясь не думать о высоте. И лишь сейчас оглянулся по сторонам.
Да, это был обычный тоннель метро. Два ряда рельсов, толстые провода по стенам, редкие и очень тусклые лампочки под сводчатым потолком…
Пашка недолго думал. Просто закрыл глаза и постарался ощутить, откуда веет свежим воздухом. Туда и пошел.
Настроение было почти хорошее, силы будто бы сами собой прибавлялись. Он шел быстро, иногда почти бежал.
Довольно скоро послышался шум догоняющего его поезда. Пашка отскочил и прижался к стене.
Грохочущий состав пронесся мимо, обдав его волной прохладного воздуха. Пашка вглядывался в окна вагонов – он очень хотел увидеть людей.
В вагонах горел свет, правда, какой-то неяркий, красноватый. И окна были мутными, словно в пыли или паутине. Разглядеть ничего толком не удалось – лишь какие-то силуэты…
Тем не менее, это был самый настоящий поезд метро. Пашкино сердце радостно затрепетало. Он шел по верному пути!
Поездов больше не проходило, зато впереди показалось пятно света. Это была станция, и Пашка перешел на бег – ему не терпелось оказаться среди людей.
Он добежал до края платформы, торопливо вскарабкался на нее… и застыл разочарованный.
На станции никого не было. Да и выглядела она странно – словно ее давно забросили. Или, наоборот, еще не достроили.
Пыль, битое стекло, гнилые обломки ящиков, ржавые конструкции, похожие на строительные леса – вот все, что он увидел.
Свет горел, но очень слабый, совсем не похожий на праздничное освещение любой знакомой Пашке станции. Светились всего несколько лампочек, свисающих с обросших пылью проводов.
И привычных эскалаторов не было видно, только каменные лестницы в концах зала.
«Ладно… – мальчик постарался взять себя в руки. – Вполне может быть, эта станция – на ремонте. А значит, поезда тут не останавливаются. Просто надо подняться по лестнице и выйти в город. Если наверху закрыто – подожду, пока придут рабочие и выпустят меня…»
Пашка поежился. Ждать неизвестно сколько времени в гулких пустынных залах станции было жутковато. Может, лучше пройти по тоннелю к следующей станции?
Любой вариант был лучше, чем возвращение в больницу доктора Горлоноса. Успокоив себя этой мыслью, мальчик направился в конец зала, к ближайшей лестнице.
Уже почти достигнув ее, он вдруг услышал странный негромкий звук. Остановившись, он прислушался.
Было похоже, словно где-то работали старые несмазанные ходики: «скрип-стук, скрип-стук…».
Звук, кажется, приближался со стороны лестницы, и Пашка уже подумал – а не спрятаться ли ему за ближайшей колонной, на всякий случай.
Одновременно в тоннеле начал нарастать шум очередного поезда. Мальчик невольно оглянулся на мгновение – он захотел снова вглядеться в горящие окна, увидеть людей…
В следующую секунду он увидел источник звука. И узнал его.
Это были никакие не ходики, а всего лишь рассохшаяся тележка. Та самая, на которой передвигалась мумия. Она скрипела и билась о ступеньки: «скрип-стук…».
Мумия выкатилась из-за колонны и повернулась к последнему, короткому пролету лестницы. От Пашки ее отделяли всего метров десять.
– Нет… – прошептал Пашка, развернулся и бросился в обратном направлении, к другой лестнице.
Одновременно из тоннеля вылетел поезд. Дав пронзительный гудок, он начал тормозить.
Пашка все бежал. Он был уже на середине зала, когда поезд окончательно остановился, и двери открылись.
Не задумываясь, Пашка влетел в вагон. Он тяжело дышал и весь трясся от страха.
Двери захлопнулись, поезд начал быстро набирать ход. За мутным стеклом промелькнула скорченная фигурка отставшей мумии.
В вагоне был странный красноватый полумрак. Пашка посмотрел по сторонам. Он увидел людей.
Их было не очень много, десять или двенадцать. Самые обычные люди – мужчины и женщины. Они сидели и почему-то совсем не двигались. Никто даже не повернул голову в сторону мальчишки, влетевшего в вагон.
Пашка вдруг обратил внимание, что и сам вагон выглядит необычно. Словно в нем двести лет не убирались. Пыль в углах лежала сугробами, казалось, она окаменела. Паутины было столько, что ее можно было принять за рваные шторы. Под облупившейся краской чернела застарелая ржавчина, с поручней свисали какие-то лохмотья…
И внезапно Пашка понял, что и сидящие в вагоне люди – они такие же… старые. Их кожу покрывала пыль, одежда расползалась клочьями, на ботинках темнели заметные трещины… Только глаза были живые, влажные, блестящие. Хотя и смотрели в пустоту, не моргая.
Это было не настоящее метро. От обиды Пашка едва не заплакал.
И когда поезд остановился у следующей станции, он даже не удивился, увидев, что на платформе его встречает холодным прищуром доктор Горлонос.
– Все никак не успокоишься? – пальцы Горлоноса впились Пашке в плечо. – Все хочешь куда-то убежать? Скрыться, спрятаться? А куда?! Куда тебе бежать – ничего нет!
Голос у доктора был какой-то шипящий, словно лился из прохудившегося крана.
