Яна Завацкая - Холодная зона
— Он еще не так умеет! — Марина встала. Повинуясь ее жестам, пудель прошелся по кухне на передних лапах, потом лег в позу «умри».
— Здорово ты с ним занимаешься! — воскликнула Ли.
— А иначе нельзя, — пояснил Дима, — теперь с собаками все строго. Это при капитализме их было полно, они размножались бесконтрольно, засирали, пардон, все улицы, кусали людей, сами страдали… А теперь все по-другому!
— Это как? — озадаченно спросил Бинх, — я даже не думал, что и в этой области есть какое-то различие в подходах.
— Оно есть везде, как видно, — покачала головой Ли.
— Размножение собак запрещено, — пожала плечами Марина, — мне казалось, это всем известно. Производство щенков — только через всемирный клуб собаководства. Только породистых, оценка производителей — по здоровью и характеру, причем к вязкам допускаются только собаки со спецдрессировкой. Это, конечно, относится только к крупным, от мелких требуют только диплом по общей дрессировке. Наш Греюшка допущен к вязкам — у него отличные оценки за экстерьер, и спецдрессировка есть — он у нас собака-терапевт! Я его часто на работу беру.
— Это как — терапевт? Собака лечит? — удивился Бинх. Ли покосилась на него. Гм, традиционная корейская кухня включает собачатину. Хотя не факт, что он когда-нибудь такое пробовал.
— На нюх определяет гипергликемию, повышенное давление, — кивнула Марина, — кстати, с собаками много экспериментируют сейчас по генной инженерии. Грей тоже из экспериментального помета, у него улучшено зрение, изменена шерсть. Ну и кроме диагностики, он просто развлекает наших пациентов, это очень важно для них. Погладить, погулять с ним.
— А в каком смысле запрещено размножение собак? — спросила Ли, — а если они случайно…
— Ну если случайно, то конечно, щенков передадут в клуб и найдут для них хозяев. Но суку после этого стерилизуют обязательно, если она не пригодна к разведению. А хозяин получит штрафные работы по кодексу. Поэтому бродячих собак сейчас не появляется… во время войны их, конечно, много погибло, чуть ли не все.
Ли вспомнила собак при погранзаставе — отличные овчарки, немецкие и бельгийские, кавказцы, охранявшие территорию. Были специалисты-миноискатели, были следовые собаки. Казалось бы, сейчас столько техники — а использование собак все еще актуально. Сама Ли побаивалась рабочих овчарок, но любила наблюдать, как они занимаются на площадке с проводниками.
Оказывается, даже домашний пушистый пудель не так-то прост.
— В ФТА бы сказали — жестокий тоталитаризм! — заметил Бинх.
— Нелепость! Контроль за воспитанием детей — давно уже прижился даже при капитализме. А контроль за содержанием собак — чуть ли не нарушение прав человека! — покачал головой Дима, — а ведь это живое существо, к тому же, без воспитания, опасное для окружающих. Я бы сам без Марины не стал брать собаку, но сейчас рад, что Грей у нас есть! Макс его обожает, да вообще с Греем можно спокойно ребенка оставить.
— Расскажите лучше, как у вас там, в профшколе? Наверняка, сурово? — спросила Марина. Перевела взгляд на Бинха, — вы ведь уже на третьем курсе, кажется?
Ли слегка покраснела. Неужели она ляпнула родственникам что-то о Бинхе? Вроде бы нет. Но Бинх, конечно, так подумает. Нет, это не секрет. Но тем не менее, признак отсуствия информационной дисциплины.
— Да нет, — Бинх пожал плечами, — конечно, в других профшколах я не учился, но по сравнению с армией у нас вполне терпимо. Вы где служили?
Дима тут же с удовольствием ударился в воспоминания о службе — ему повезло попасть в Боливию. Очень красиво, горы. Хотя и в Кузине тоже горы, но все-таки это не то. Там еще сохранились города древних инков. А кормили в основном картошкой! Марина поддержала беседу — она служила, как и большинство будущих медиков и салверов в медчасти, но тоже в тыловой, в Кандагаре.
— В прошлом веке никто бы не поверил, что Афганистан может быть тыловой областью, — заметила на это Ли.
— Но ведь там войны почти не было. Там как раз очень неплохо все. Кандагар очень красиво отстроили. Там уже есть школа-коммуна, кстати. Мы, конечно, много тренировались, выезжали на учения. Пациенты к нам поступали из тыловых частей, один раз только были раненые — в Пакистане заварушка тогда была.
После обеда Дима предложил сходить погулять, пока не стемнело. Макса одели в синюю шубку, рядом с пушистым серым пуделем он выглядел потешно — два меховых шарика.
Дима прихватил санки, а на Грея надели шлейку.
— Завтра съездим в Спасо-Лукоцкий монастырь, очень красиво! — обещал Дима, — надо вам хоть немного показать Вологду. Да и по центру пройтись.
— Зайдем в распределитель, у нас тут возродили традицию кружевного дела в школе-коммуне, правда, это за деньги. У них артель, — объясняла Марина Ли, — я тебе уже взяла кружевной платок, но ты можешь своим подругам что-нибудь выбрать. И вообще посмотрим, очень красивые кружева.
Грей неторопливо трусил впереди, тянул санки, Макс захватывал варежками снег, дергал поводья.
У самой речки раскинулся дивный ледяной городок. Такие городки стояли и в Ленинграде, да и тут по дороге Бинх с Ли видели их уже несколько штук. Макс ринулся к разноцветным ледяным зайчикам, снегурочкам, домикам, горкам, Марина двинулась было за ним.
— Давай лучше я! — удержал ее Дима, — ты еще не дай бог там упадешь!
Марина улыбнулась и осталась с Бинхом и Ли.
— А как ты теперь работаешь? — сообразила Ли, — с таким-то животом?
— Да ты что, нам нельзя. Там же инфекция может быть. С начала беременности я работаю в офисе. Статистику веду, планирование. Вот рожу — тогда опять на смены… Ну конечно, месяцев до шести посижу с малышкой дома.
— Но ведь официально можно до двух лет или даже до трех. Фактически, пока ребенок не начнет говорить.
— Да, можно, но кому это надо? Я закисну два года дома сидеть. Димка тоже не хочет брать отпуск, у них там на производстве все время что-нибудь происходит, да и вообще это не его любимое дело — сидеть с малышами.
— А куда малышку? В ясли?
— Да, конечно, у нас теперь в микрорайоне круглосуточные, там два ребенка на воспитателя, условия прекрасные. И потом, я не буду работать на полную ставку. Двадцать, может, двадцать пять часов в неделю — и хватит! Я и сама больше не хочу, знаешь — наша работа очень выматывает, а в усталом состоянии ты уже не можешь относиться к пациентам как следует. Так что малышку буду отдавать в ясли только раза четыре в неделю, на время моих смен — это 6-7 часов. Молока у меня и с Максом было много, так что буду сцеживаться.
— Ну-ка, пошли! — Бинх потянул Ли за собой. Они вбежали в ледяной городок, и Ли чуть не завизжала от восторга, увидев розовый с мерцающими искрами купол над головой, побежала вслед за Бинхом по вырубленным снежным ступеням. С верхушки ледяной высокой горы городок был виден, как на ладони: и Дима, заботливо придерживающий Максика, и другие родители с малышами и детишки постарше, и внизу, на промерзшей речке, расчищенный каток, на котором ребятишки на коньках резались в хоккей, а рядом на небольшой площадке кружились фигуристы.
