Сборник - Фантастика, 1985 год
Моя рука упиралась во что-то мокрое. Я поднес ее к лицу, лизнул… Спиртное в космосе. Это была явная улика против Балуанга, которого теперь снова можно было арестовать на два дня.
– Господи, помогите! - Девушка-мажоретка, упавшая с эстрады, вцепилась в мое плечо. Ее наряд, состоявший из сапожек и крохотного бикини, открывал взгляду голое тело, усеянное мелкими порезами от битого стекла. Это была одна из тех шикарных девушек-танцовщиц, которые, как я подозревал, стоили особенно дорого. Фотография ее уже давно лежала в досье на Балуанга.
– Держись, Ло, это метеорит, - сказал я ей тоном свойского парня, включая в кармане магнитофон.
В следующий момент она обнаружила на своем лице кровь и обильно разбавила ее слезами: - Мы взрываемся? Да?… Ты меня не бросишь?
Она приняла меня за своего.
– Сейчас начнется посадка в спасательные ракеты, - деловито бросил я. - Где твои документы?
Немного помявшись, она всхлипнула: - У Шона.
– Работаешь на него?
– Да.
– Как тебя зовут?.
– Лола Рейн.
Это была вторая улика. За несколько минут я узнал почти все, чтобы поставить точку в долгой игре и закрыть наконец “мыльный клуб”. Вот так порой несколько мгновений встряски дают больше, чем кропотливая полугодовая работа.
– Внимание! - ожили невидимые динамики. - Говорит административный центр туристского комплекса! Всем оставаться на местах! Сейчас будет подано аварийное освещение. Комиссара просим пройти в зал видеосвязи.
Сунув Лоле свой платок, я, раздвигая опрокинутую мебель, выбрался в холл. Здесь тускло горели лампы, под ногами тоже хрустело. Все натуральное, подлинное - таков фирменный стиль Шона Балуанга. Но настоящие зеркала, хрустальные плафоны и китайский фарфор имеют свойство легко превращаться в мусор. Мне теперь даже хотелось, чтобы крупный метеорит ударил еще раз, и не на противоположной стороне астероида, а где-нибудь поблизости, рядом с пансионатом, владельца которого я допрашивал третий день.
Тогда я еще не знал, что метеориты могут и впрямь падать но заказу.
На экране видеофона меня поджидал начальник следственного, отдела Сван Мейден. Вместе со своим столом и флагом над головой он врубился прямо в канал общей телевизионной сети.
– Что у вас там, на Мидасе?
– Вторые сутки метеоритный дождь, только что сильно тряхнуло.
– Так, - сказал Мейден, будто в этом было что-то особенное. - Как с “мыльным клубом”?
– Есть прямые улики.
– Хорошо. Передай дело помощнику и лети сюда.
– Почему? Что за тревога?
Мейден посмотрел куда-то вбок, пожевал губами и, взглянув на меня, тихо произнес: - Этот метеоритный дождь - искусственный…
Учебники космолоции, посвященные Поясу Астероидов, до сих пор открываются выдержкой из монографии Рессела, изданной в 1930 году. “Орбиты малых планет, - писал Рессел, - так запутаны между собой, -что если бы они были проволочными кольцами, то, подняв одно из них, мы подняли бы вместе с ним и все остальные, включая орбиты Марса и Юпитера”.
Мысль Рессела, несомненно, справедлива, однако мы, заселив Пояс, все еще питаемся вытащить из него что-то одно, нам полезное. Между тем в этом проклятом месте все настолько тесно сцеплено между собой, причины и следствия так легко вьют цепочки непредсказуемых событий, что чистых выигрышей почти не бывает, и мед удачи, как правило, густо смешан с дегтем поражения.
Когда-то, например, считалось, что орбиты внутри Пояса будут скоро в точности рассчитаны, смоделированы на компьютерах, и столкновения астероидов, порождающие опасные метеорные потоки, удастся предсказать на много лет вперед, как солнечные затмения. Сейчас Пояс до отказа набит компьютерной техникой, вычислительные комплексы имеются чуть ли не на каждом астероиде, более того, все они могут действовать синхронно, как одна машина в рамках интегральной информационно-компьютерной сети - ИНИКС. И что же? Небесная механика, увы, оказалась здесь столь запутанной, словно мудрый дух божий поленился заглянуть сюда, и Пояс Астероидов так и остался во власти первозданного хаоса. Зато теперь любой мошенник, имеющий вычислитель серии ИНИКС, может, уплатив налог, подключиться к компьютерной сети и использовать ее мощь для моделирования разных приятных штучек - вроде тех, которыми забавляются клиенты в заведении Балуанга.
То же и с добычей ископаемых. В свое время Пояс Астероидов казался этаким сладким пирогом, удобно нарезанным на части; нам очень хотелось добраться до начинки этого пирога.
Теперь мы вывозим из Пояса чуть ли не все элементы таблицы Менделеева, но эта инженерная победа вовсе не окупает творящихся здесь нарушений закона и нравственности. Я ничего не преувеличиваю. Многое из того, что происходит в Поясе, на Луне или Марсе, просто невозможно, ибо там достаточно запустить несколько спутников, чтобы контролировать всю поверхность.
Здесь же, в этом архипелаге космических островов, ничего не стоит спрятать ракету с контрабандой, игорный дом или, если угодно, пиратскую эскадрилью. Комиссариат, национальная полиция стран - участниц освоения знают об этом очень хорошо.
Словом, люди правильно делали, когда не торопились соваться сюда. На моем участке, например, лет десять назад не было ни одного рудника, в камнях копались одни ученые, и было тихо. А сейчас здесь столпотворение, смешение языков и народов. Спокойные времена кончились после того, как начали сдавать астероиды в концессию частным фирмам. Идея, конечно, была благородная: борьба с безработицей, создание новых рабочих мест и все такое. Но в этом мире любое святое дело способно переродиться в козни дьявола. Параллельно с рабочими местами возникли, конечно, и места злачные. Клиенты их потащили сюда все свои радости земные: спиртное, наркотики, рулетку и даже девиц. Недавно, например, пошла мода на “мыльные клубы”. Это уже чисто наше, местное изобретение, и на Земле о нем еще мало знают. Эти клубы работают по методике брачных контор: клиент заполняет особую карточку, где выражает свои желания, платит деньги, а потом компьютер подбирает ему что-нибудь подходящее. Поначалу таким способом составлялись компании для совместного проведения отпуска, затем предприимчивые люди научили компьютеры так подбирать людей, так соединять их встречные потребности, что в заданные сроки они почти наверняка выливаются во взаимоудовлетворяющие отношения. При этом, твердит реклама, сохраняется полная “естественность и непринужденность” отношений; но какая же тут, к черту, “непринужденность”, если человека всячески сманивают и соблазняют скорее стать рабом собственных прихотей?
Так, если кто-то желает наклюкаться не среди знакомых забулдыг, а непременно в компании с лауреатом Нобелевской премии, он платит деньги и может быть спокоен - в гарантированный срок “мыльный клуб” обязательно включит его в банкет, где будет присутствовать знаменитость.
