Майкл Крайтон - Рой
Еще одна перекладина.
Винс не двинулся с места.
— Может, конечно, тебе и все равно, — продолжал я. — Ты, я вижу, любишь опасности.
Я остановился. Если я поднимусь еще на одну перекладину, Винс сможет достать до меня и, скорее всего, ударит ногой по голове. А если я останусь здесь, Винсу придется спуститься ко мне — и тогда уже я смогу его достать. Поэтому я остановился и стал ждать.
— Ну, что скажешь, Винс? Уйдешь ты наконец или так и будешь там торчать?
Винс нахмурился. Его глаза бегали из стороны в сторону — он смотрел то на пробирку, то мне в лицо.
А потом он отступил назад и отошел от края лестницы — так, что мне не было видно, где он. Я решил, что Винс задумал столкнуть меня, когда я буду выбираться на площадку. Поэтому я пригнул голову и передвинулся в сторону.
Последняя перекладина.
Теперь я его увидел. И понял, что он ничего такого не задумывал. Винс трясся от страха, спрятавшись в дальнем ответвлении площадки, как загнанное в угол животное. Я не видел его глаз, но все тело Винса дрожало.
— Ну что, Винс? — сказал я. — Я поднимаюсь.
Я шагнул с лестницы на сетчатую платформу. Вокруг гудели и жужжали разные механизмы. Сдвоенные цистерны системы пожаротушения находились всего в двадцати шагах от меня. Я посмотрел вниз — Рики и Джулия стояли и смотрели вверх, на меня. Я не знал, понимают ли они, насколько я близок к цели.
Я снова повернулся к Винсу — и как раз вовремя. Винс достал из стоявшего в углу ящика с инструментами кусок полупрозрачной полиэтиленовой пленки, завернулся в нее, как в плащ, и с утробным ревом бросился ко мне. Я стоял у самого края лестницы и уже не успевал отскочить куда-то в сторону. Поэтому я просто прижался к большой, трехфутовой трубе, чтобы выдержать удар.
Винс врезался в меня.
Пробирка вылетела у меня из пальцев и разбилась о металлическую сетку площадки. Бутыль с вирусами я тоже не удержал — от удара она покатилась по сетчатой дорожке почти до самого края. Я бросился за бутылью.
По-прежнему прячась за полиэтиленовой пленкой, Винс набросился на меня снова. От толчка я ударился о трубу так, что в голове зазвенело. Я чуть не упал, поскользнувшись на коричневой слизи из разбитой пробирки. Грязь стекала и капала вниз сквозь отверстия в сетке. Не успел я как следует восстановить равновесие, как Винс врезался в меня еще раз.
Он был очень испуган и даже не сообразил, что я потерял свое оружие. А может, ему было плохо видно через полиэтилен. Винс упорно продолжал толкать меня всей массой своего тела. Наконец я поскользнулся и упал на колени. Тогда я перекатился в ту сторону, где лежала бутыль, и быстро пополз туда. Мое странное поведение озадачило Винса. Он на мгновение остановился, опустил край полиэтилена и увидел бутыль. Тогда Винс сорвался с места и прыгнул к ней, как футболист в воротах прыгает за мячом.
Но было слишком поздно. Я уже схватил бутыль за ручку и успел отдернуть ее в сторону — за секунду до того, как Винс, обернутый полиэтиленом, рухнул на то место, где только что была бутыль. При падении Винс сильно ударился головой о бортик сетчатой площадки. Это на мгновение оглушило Винса, он затряс головой, чтобы прийти в себя.
А я схватил край полиэтилена и сильно дернул на себя и вверх.
Винс заорал и свалился за край платформы.
Я видел, как он упал на пол. Его тело больше не двигалось. Потом от тела отделился рой и поднялся в воздух, словно призрак Винса. Призрак присоединился к Рики и Джулии, которые все еще стояли внизу и смотрели на меня. Потом они все повернулись и побежали по производственному цеху, перепрыгивая через щупальца прозрачного осьминога, которые попадались им на пути. Было видно, что они очень торопятся. Можно было даже решить, что они напуганы.
«Хорошо», — подумал я.
Я поднялся на ноги и пошел к цистернам противопожарной системы. На нижней из двух цистерн была наклеена краткая инструкция, как пользоваться системой. Я быстро нашел, где какие вентили и клапаны. Открыл заливочный вентиль, снял предохранительный колпачок, подождал, пока испарится закачанный туда азот, а потом вылил в цистерну жидкость с фагами из пятилитровой бутыли. После этого я вернул на место предохранительный колпачок, закрыл вентиль, снова подкачал в клапан азота из баллона.
Дело было сделано.
Я с облегчением вздохнул.
В конце концов, победа, похоже, все-таки останется за мной.
Я съехал вниз на желтом лифте. Впервые за весь день я чувствовал себя хорошо.
День седьмой. 08:12Они все собрались в другом конце зала — Джулия, Рики, а теперь и Бобби. И Винс тоже был здесь. Винс держался позади, но его рой был полупрозрачным — иногда я мог видеть сквозь него. Я задумался о том, от кого из них еще остались только рои. Но теперь это уже не имело никакого значения.
Они стояли возле большого компьютерного монитора, на котором отображались все параметры производственного процесса — графики температуры, выхода конечного продукта, бог знает чего еще. Но они стояли, повернувшись к компьютеру спинами, и смотрели не на монитор, а на меня.
Я спокойно шел к ним — ровным, размеренным шагом. Я никуда не спешил. Даже наоборот. Чтобы пересечь главный цех из конца в конец, мне понадобилось, наверное, целых две минуты. Они смотрели на меня сначала удивленно, а потом — с нескрываемой издевкой.
— Ну, Джек, как дела у тебя? — спросила наконец Джулия.
— Неплохо, — ответил я. — Похоже, все понемногу налаживается.
— Ты держишься так уверенно…
Я пожал плечами.
— Значит, у тебя все под контролем? — спросила Джулия.
Я снова пожал плечами и ничего не ответил.
— Да, кстати, Джек, ты не знаешь, где Мае?
— Не знаю. А что?
— Бобби ищет ее, но никак не может найти.
— Понятия не имею, где она может быть, — сказал я. — А зачем вы ее ищете?
— Мы считаем, что нам всем лучше держаться вместе, — ответила Джулия.
— Когда мы закончим свои дела здесь.
— Вот как? Значит, вот что здесь происходит, да? Мы заканчиваем? — спросил я.
Джулия медленно кивнула:
— Да, Джек.
Я не мог рисковать и не осмелился взглянуть на часы, просто попытался прикинуть, сколько времени уже прошло. Наверное, три или четыре минуты. Я спросил:
— Ну и что вы задумали?
Джулия начала расхаживать из стороны в сторону.
— Знаешь, Джек, я очень разочарована тем, как все получилось с тобой. Это правда. Ты ведь знаешь, как я о тебе забочусь. Я никогда бы не допустила, чтобы с тобой произошло что-то плохое. Но ты сражаешься против нас. И не перестаешь сражаться. А с этим мы смириться не можем.
— Понимаю, — кивнул я.
