Майкл Крайтон - Рой
— Это, конечно, был неплохой план, — сказала Джулия. — Но достаточно — значит, достаточно.
Она повернулась к мужчинам и кивнула. Все трое сразу двинулись ко мне. Я сказал:
— Эй, ребята, вы что…
Они никак не отреагировали. Их лица не выражали никаких эмоций. Они схватили меня. Я начал вырываться.
— Да вы что, ребята… — я оттолкнул их и освободился. — Эй!
Рики сказал:
— Не создавай нам лишние трудности, Джек.
— Да пошел ты в задницу, Рики! — ответил я и плюнул ему в лицо. Меня тотчас же повалили на пол. Я надеялся, что вирус попал Рики в рот. Я надеялся, что это отвлечет его и задержит, надеялся, что мы подеремся. Я готов был сделать что угодно — лишь бы еще немного потянуть время. Но они повалили меня на пол, все втроем сели на меня сверху и стали душить. Чьи-то руки сдавили мне шею, Бобби зажимал мне ладонями рот и нос. Я попытался его укусить. Он не отдернул руки — все так же плотно прижимал их к моему лицу и спокойно смотрел мне в глаза. Рики отстраненно улыбался — как будто он никогда не был со мной знаком и не испытывал по отношению ко мне никаких чувств. Трое чужаков убивали меня — быстро и хладнокровно. Я отбивался от них кулаками, пока Рики не прижал коленом к полу одну мою руку, а Бобби — другую. Теперь я вообще не мог двигаться. Я пытался взбрыкнуть ногами, но у меня на ногах сидела Джулия. Мир вокруг меня начал терять четкие очертания. Он стал размытым и серым, как будто все заволокло туманом.
Потом раздался негромкий треск — как будто жарился попкорн или лопалось от напряжения стекло. Джулия закричала:
— Что это такое?
Трое мужчин отпустили меня, поднялись на ноги и отступили на пару шагов. Я лежал на полу и кашлял. Встать я даже не пытался.
— Что это такое? — снова заорала Джулия.
Первое щупальце стеклянного осьминога взорвалось у нас над головами, довольно высоко. Из разлома с шипением хлынула горячая коричневая жижа, от которой поднимался зловонный пар. Потом взорвалась еще одна труба, другая, третья. Цех наполнило громкое шипение разогретого пара. Все помещение заволокло густым, клубящимся коричневым туманом.
Джулия закричала:
— Что это?
— Сборочная линия перегрелась, — ответил Рики. — Перегрелась и взрывается.
— Но почему? Как? Почему это случилось?
Я сел, все еще кашляя, потом кое-как поднялся на ноги. И объяснил:
— Система безопасности отключена — помнишь? Вы сами ее отключили. А теперь сборочный конвейер наполняет комнату вирусами.
— Это не надолго, — сказала Джулия. — Мы снова включим систему безопасности — это секундное дело.
Рики уже стоял у панели управления и лихорадочно колотил пальцами по клавиатуре.
— Быстро соображаешь, Джулия, — похвалил я. Щелкнул зажигалкой и поднес ее к датчику противопожарной системы.
Джулия закричала:
— Нет! Рики, нет! Перестань!
Рики перестал.
Я сказал:
— Включите вы систему безопасности или не включите — уже все равно. В любом случае вы обречены.
Разъяренная Джулия повернулась ко мне и прошипела:
— Я тебя ненавижу!
Ее тело начало терять цвет, поблекло, превращаясь в нечто монохромное. То же самое происходило и с Рики — он тоже быстро обесцвечивался. Это проявлялось действие вируса, который распространился в воздухе и уже поразил их рои.
Где-то в верхних разветвлениях осьминога раздался короткий треск электрического разряда. Потом в другом месте вспыхнула небольшая электрическая дуга. Увидев это, Рики закричал:
— Забудь про это, Джулия! Мы должны рискнуть!
Он набрал на клавиатуре какой-то код, и система безопасности снова заработала. Завыли сигнальные сирены. На экранах вспыхивали красные таблички, предупреждая о критическом превышении концентрации метана и других газов. На главном мониторе появилась надпись: «Система безопасности включена».
А из разбрызгивателей противопожарной системы хлынули потоки коричневого раствора.
Они закричали, как только на них попали первые капли коричневой жидкости. Они сморщивались и таяли буквально у меня на глазах. Лицо Джулии исказилось, начало расплываться. Она смотрела на меня с откровенной, жгучей ненавистью. Но Джулия уже начала таять. Она упала на колени, потом повалилась на спину. Все другие тоже катались по полу, вопя от боли.
— Пора уходить, Джек, — сказал кто-то и потянул меня за рукав. Это была Мае. — Пойдем, Джек. Здесь полно метана. Пора уходить.
Я помедлил, все еще глядя на Джулию. А потом мы с Мае развернулись и побежали.
День седьмой. 09:12Пилот вертолета открыл дверцу кабины, когда мы с Мае еще бежали через посадочную площадку. Мы запрыгнули внутрь.
— Улетаем! — крикнула Мае.
— Я все-таки настаиваю, чтобы вы пристегнули ремни безопасности, прежде чем мы поднимемся в воздух, — заявил пилот.
— Поднимай эту чертову штуку! — заорал я.
— Прошу прощения, но это правила безопасности, и пристегнуть…
Из двери энергостанции, откуда мы только что выбежали, повалил черный дым. Клубы дыма поднимались в чистое голубое небо над пустыней.
Пилот увидел это и сказал:
— Взлетаем!
Вертолет поднялся в воздух и резко свернул на север, подальше от корпусов фабрики. Теперь дым валил изо всех вентиляционных отверстий в крыше комплекса. Небо затягивала черная пелена.
Мае обернулась ко мне:
— Огонь сожжет и наночастицы, и бактерии. Не беспокойся.
Пилот спросил:
— Куда полетим?
— Домой.
Он повернул на запад, и через несколько минут производственный комплекс остался позади. Белые здания фабрики скрылись за горизонтом. Мае сидела, откинувшись на спинку сиденья и закрыв глаза. Я сказал:
— Я надеялся, что все взорвется. Но они снова включили систему безопасности, так что взрыва может и не быть.
Мае ничего не ответила.
Я продолжил:
— Поэтому я бы не стал так спешить. Не стоит сразу отсюда улетать. И, кстати, где ты была? Никто не мог тебя найти.
— Я была снаружи, на складе, — объяснила Мае.
— И что ты там делала?
— Искала термитные шашки.
— И как, нашла что-нибудь?
Звука не было. Только яркая желтая вспышка, которая на мгновение сверкнула в пустыне за горизонтом, а потом померкла. Можно было подумать, что никакой вспышки никогда и не было. Но вертолет резко дернулся и подпрыгнул в воздухе, когда мимо нас прокатилась взрывная волна.
Пилот сказал:
— Матерь божья, что там такое случилось?
— Несчастный случай на производстве, — объяснил я. — Очень неприятно.
Он потянулся к рации:
— Я лучше сразу сообщу об этом.
